В чем же состоит ценность труда? Труд не может быть свободным, если его результаты не обеспечивают ожиданий индивидуума от этого труда, хотя бы долгосрочных. Весь остальной труд является рабским, он направлен лишь на выживание индивидуума, а не на его культурно-социальные потребности.
«Прежде всего неправильно сведение заработной платы к уровню физического минимума средств существования, так как это означает игнорирование исторического и морального элемента, входящего в определение стоимости труда» (Э. Брегель).
Рабский труд, таким образом, обеспечивает ожидания и потребности других людей, а не непосредственно индивида труда.
Точка отсчета в ценности труда ныне выглядит предельно категорично. Человек ничего не должен: уметь, учиться, отвечать, отчитываться, заискивать. Он просто либо нужен, либо не нужен.
Человека интересует, прежде всего, не как другие люди работают — много ли, мало. Ему важно как другие вознаграждаются за труд. Много ли другой работает, мало ли — это его проблема, а вот как оценивается тот или иной труд интересует всех. Количество вознаграждения ценнее количества труда. То же и с качеством. Труд, время, затраченное на него, даже качество труда мало влияют на его стоимость. Можно 16 часов работать на бирже и получать огромные деньги и 16 часов работать на плантации за 2 доллара в день. Можно быть простым парикмахером и зарабатывать больше врача. Можно вообще не работать и получать от жизни все, и работать с утра до ночи, чтобы сводить концы с концами и влачить жалкое существование. «Посмотрите на страны третьего мира: огромный слой примитивных промышленных рабочих, вкалывающих по 50 часов в неделю за маленькую зарплату. Выясняется, что и идея поляризации — Марксов закон, что богатые богатеют, а бедные беднеют, — во многом верна. Разница в сто раз в качестве жизни. Это оценки ЮНЕСКО, ООН — тут марксизма нет никакого. <…> Средний слой живет уже двадцать лет со стандартным уровнем жизни, а прибыли и зарплаты высших менеджеров с 60-х годов выросли в два раза. Возникают процессы, которые считали вымершими в XIX веке» (А. Бузгалин). Все решает доминирование, приоритеты, власть. Те, кто устанавливают значимость, устанавливают и цену. А кто устанавливает цены, тот и знает, сколько что стоит. Надо определить свою значимость, установить себе цену в этой жизни.
То есть, чтобы зарабатывать достаточно честным трудом, нужна в первую очередь востребованность, и хорошо бы иметь талант — одной честности и трудолюбия увы для успеха недостаточно. Современное индустриальное общество нуждается в миллионах неудачников и безликих пешках и исполнителях, которые страдают и мучаются всю жизнь от своих мелких неудовлетворенностей. Такую плату эти миллионы убогих несут за свою «свободу» от рабства и крепостничества: право не родиться рабом, а стать им. Зарабатывать честным трудом, чтобы жить в достатке, можно лишь там, где общество и государство ставит себе такие цели. Капиталистическому обществу такие ценности чужды. Миллионы обреченных неудачников необходимы для колоссального триумфа воли горстки людей над человечеством… С этим надо что-то делать. Первое и самое важное верно оценить труд с позиций самого труда.
Труд горняка, крестьянина, металлурга, станочника-инструментальщика, строителя — физический, не потому что он не умственный, а потому что в его процессе заложена огромная доля непосредственных усилий человеческого организма, его мышечной системы. Чтобы выполнять эту работу нужно проливать пот, нужны сложные умения и навыки: именно на таком труде утверждается все здание человеческой цивилизации. Тяжелый труд дает свободу разуму и творчеству: развитию. Задача всех тех, кто занимается «умственным трудом» и творчеством не жировать за счет человеческой машины труда, а развивать цивилизацию. Цель позитивной эксплуатации — общая, она ведет к свободе от бремени нужды и свободе разума, цель негативной эксплуатации — частная, и сводится к удовлетворению всевозможных бессмысленных потребностей и самодовольства.
Есть ли проблема востребованности? В нашей стране хватает и рабочих рук, и рабочих мест. Однако буржуа искусственно создают ситуацию безработицы. Ведь безработица — это дефицит, а дефицит — товар. Рабочими местами торгуют, как пирожками, по спекулятивным ценам. Вся экономика — спекулятивная. Спекулянты — торговцы, спекулянты — чиновники: все они — узурпаторы от капитализма и экономики. Предлогом в отказе на работу служит отсутствие регистрации, неправильный половой признак, непрофильное образование и неясные требования к его качеству. Мол, не каждый способен заниматься ядерной физикой. Это утверждают в основном те, кто вынудили высококвалифицированных ученых торговать пирожками в переходах. Качество — это сам человек. Если он хочет работать, он должен работать, он научится, приспособится. Если он нужен, то он нужен: он не ключ к замку — подходит, не подходит. Те, кто решает судьбу людей и их трудоустройства зачастую сами не очень-то компетентны — они по большей части воры и взяточники. Они не заслуживают той жизни, которая им нравится. Из этого можно сделать вывод, что проблема нехватки рабочих рук состоит в том, что в России на обслуживание дармоедов от землячества, кумовства, компанейщины и диаспор никаких рабочих рук не хватит.
На самом деле в России есть рабочие руки, но капиталистам, их бизнесу не хватает не рабочих рук, а очень дешевых рабочих рук, иными словами, рабов. Многие русские — безработные (и не только русские), только лишь по причине нежелания быть рабами. Они представители высокоразвитой исторической культуры. Им дорого их достоинство. Лучше смерть — чем рабство.
Иными словами действия господ определяют их оппонента и его кредо. Он будет либо либералом, либо фашистом, либо коммунистом и прочее. Потому что он не желает быть рабом. Раб — это не оппонент, а имущество.
Российская экономика страдает не от нехватки рабочих рук, а от переизбытка тех, на кого надо работать. Это в большей степени касается не деловых шишек, государственных бонз и предпринимателей, а тех, кто стоит за этими людьми. Слишком много «золотой молодежи», родственничков, друзей детства, холеных и зажравшихся сучек и кобельков на теплые местечки, где можно много получать и ничего не делать. Вот это и есть пресловутая «непроизводственная сфера» экономики, а не образование, медицина, армия, культура. Именно потребности всякого рода дармоедов, их желаньица, капризики вгоняют миллионы в нищету и безработицу. Эти хамы с высоты своей непомерной спеси считают народ нахлебником. Правительство полагает, что следует завозить рабочую силу из-за границы. Но приезжают в основном те, кто хочет хорошо жить, а не хорошо работать, чтобы на них работали. Эти люди не захотели наладить жизнь у себя на родине — видите ли, это тяжело! Почему же они захотят работать здесь, проливать пот? Им проще торговать — от зелени до наркотиков — в шахты они не полезут. Главное орудие труда всех перечисленных «перспективных» граждан — ложка, а пища — русский народ.
Только народ и его воля могут сокрушить эту армию дармоедов, и убедить их, что ложки без труда не существует. Ценность труда, в конечном счете, определяется борьбой.
25. Государство и собственность
Князь Скорбной памяти спросил Ю Жо:
— Как быть? Нынешний год неурожайный, и на покрытие расходов не хватает средств.
Ю Жо ответил:
— А почему бы не взимать налог в размере лишь одной десятой части.
— Я сейчас взимаю две десятых, и мне не хватает. Как же я обойдусь одной десятой? — возразил князь.
Ю Жо сказал:
— Как может Вам недоставать, когда будет хватать народу? Как может Вам хватать, когда народу не хватает?
Конфуций, VI в. до н. э.
Самый важный тезис в проблеме собственности можно сформулировать так: Что чему принадлежит — государство нации или нация государству?
Государство и нация имеют взаимоотношения, по идее направленные на взаимную выгоду. Главное, что предоставляет нация государству — социальный ресурс для обслуживания насущных задач государства. Отношение собственности в государстве — это не отношение между государством и нацией. Это, прежде всего, отношения между собственниками. Иными словами эти отношения не имеют ничего общего с обязательствами государства и нации. Нормальное государство обязано носить системный характер. Все, кто напрямую работает на государство, должны быть обеспечены всем необходимым. Государство — самый главный собственник и поэтому имеет полное право навязывать свою волю и установки остальным собственникам, а не наоборот. Всякая субординация в государственных институтах начинается с уборщицы и вахтера, а поэтому все его институты равноправны при распределении средств. В государстве нет ничего второстепенного. Государство задает тон всем остальным корпорациям, а не наоборот. Государство как наивысшая мера справедливости — самая главная добродетель нации. Таковы принципы сильного государства. Поэтому так важно установить qui prodest (кому выгодно) сильное государство, кому оно служит.
