«Налог — самая удобная для богатых форма, чтобы держать народ в нищете. Он дает средство для разорения целых классов землевладельцев и промышленных рабочих, когда они, после ряда неслыханных усилий, добиваются небольшого улучшения своего благосостояния. В то же время он есть самый удобный способ для того, чтобы сделать правительство вечною монополией богатых» — писал еще в 19 веке социалист М. Бакунин. Буржуазное национальное государство обладает огромной собственностью в стране — в среднем 30–40 %, и еще тянет с нации большие налоги, изымая тем самым ее репродуктивные силы, которые дают собственности — капиталу, производственным мощностям, системам безопасности — живую силу, социальный ресурс. А это главное, что дает нацию государству и экономике. Налоги подрывают безопасность современного государства. Нынче огромное количество законопослушных налогоплательщиков не в состоянии содержать семью более, чем с двумя детьми, при этом женщины часто не могут быть домохозяйками, вынуждены работать, что ведет к подрыву института семьи: статистика разводов и матерей одиночек давно уже перевалила за 50 %. Например, в скандинавских странах — высокие налоги, но низкая рождаемость. Пора уже нации снять государство с буржуазной налоговой иглы.
Теперь, что касается непосредственно главной буржуазной иконе — частной собственности. Если собственность считается естественным и «священным» правом человека, то оно должно быть обеспеченным в течение всей его жизни. Это не значит, что у одних получилось стать собственниками, а у других нет. Одни умники, а другие неудачники. Право на частную собственность — это общее право. Значит, каждый имеет на нее право в своей стране. Государство не только обязано чтить это право, но и подтверждать это право, как общее, общенациональное. Значит, не только одни имеют право, а другие не заслужили, не добились — нет. В своей стране гражданин обязан быть собственником имущества достаточного для достойной и современной жизни, в соответствии с уровнем развития государства: жилье, транспорт, здоровая пища и модная одежда, семья, дети (они такая же необходимость для человека, как и еда и пр.) и т. д. Если право собственности не признается в полной мере, как право на жизнь, свободу, поиск счастья, то государство и другие группы влияния имеют полное право экспансии и экспроприации этого права, так как оно не общее. Попытка уровнять рабочую силу с собственностью — абсурдна. Рабочая сила — это свойство любого индивидуума, но это не собственность, а вынужденная необходимость. Если человек является единицей рабочей силы — значит, он вынужден трудиться ради обеспечения своих потребностей. Он принужден к труду. Ему навязывают оплату и условия труда. Необходимость трудиться — не право, а обязанность человека. Если же признать рабочую силу собственностью, то она слишком обесценивается безработицей, бесправием и нищетой. То есть возникает недостаточная собственность, которая обеспечивает лишь выживание индивидуума и создает для него массу лишений и неудовлетворенности. В то время как на другом конце этой пирамиды сверхбогатые и богатые потребляют чрезмерно со своей собственности. Это вызывает такие дисбалансы в истории как войны и революции. Стремление к стабильности, таким образом, не лежит через дисбаланс.
Частная собственность — священное право для тех, кто ее заслужил или заработал. В данном случае она полностью легитимна. Для воров, для всех тех, кто произволом добился частной собственности и права на нее — это право не священно и произвол является неопровержимым доказательством этого, а потому эта собственность абсолютно не легитимна. Никому не позволяйте себе внушать обратное. «В России вся собственность выросла из „выпросил“ или „подарил“, или кого-нибудь „обобрал“. Труда собственности мало. И от этого она не крепка и не уважается» (В.В. Розанов). Народ имеет в данном случае право вернуть себе безоговорочно все, что было украдено и присвоено. В случае сопротивления на жестокость отвечать жестокостью, бесчеловечной жестокостью.
Частная собственность как право, либо результат длительного труда и приобретения, скрепленного общественным договором (правом), либо результат произвола, особенно в области крупной частной собственности, который ничего общего с юридическими теориями легитимности не имеет.
Частная собственность на землю, природные ресурсы, леса, водные ресурсы и пр. не должна выражаться через непосредственную «априорную» собственность, потому что человек приходит в мир без ничего. Человек от других высокоорганизованных животных видов отличается своей деятельностью и ее видами. Поэтому собственность должна выражаться системой прав на вид деятельности, определенной через государственные законы, финансы, особенности территории деятельности. Частная собственность подтверждается через общественную (национальную) собственность и государственную власть, а не через предопределение и «святость» частной собственности.
И обязательно надо выделить личную собственность. Личная собственность — это то, без чего современный человек не может являться нормальным членом общества. Она — последний резерв в тяжелой ситуации, а никак не частная собственность. Ее эксплуатируют не ради прибыли, а для выживания, для личных нужд и потребностей. С ней тяжело расставаться, ее не хочется отдавать в аренду, в чужое пользование. Личная собственность — это набор самого необходимого и близкого для души — это прожиточный минимум, то, что позволяет человеку оставаться адекватным, не деградировать. Вот это основное отличие личной собственности от частной. Продать можно и последнюю рубаху и себя, но это уже не предмет своей частной собственности, а скорее чужой.
Собственность и капитал, заработанные на наркотиках, проституции, нелегальной торговле оружием, фальшивыми спиртными напитками и лекарствами, на взятках, не могут быть гарантированы конституцией и государством. Собственность на костях народа — не священна, не легитимна.
Фондовый капитал, земля, природные и человеческие ресурсы — все, что находится в стране под властью нынешних олигархов, является главной силой этих последних. Да, у них есть еще огромный финансовый капитал за границей. Но без того, что у них есть здесь, они — «бумажные тигры». Народу, обществу не нужны их бумажные деньги, требуется вернуть себе средства производства, землю, природные ресурсы: будут они, будет работа, жизнь, деньги. А зеленые бумажки сегодня что-то стоят, а завтра могут ничего не стоить. Что самым достоверным образом сегодня и подтверждается.
Поэтому сегодня уже не надо бояться национализации. Разговоры о национализации крупного производственного капитала порождены приватизацией 90-х гг. Приватизация была незаконной и абсолютно несправедливой. Это очевидно всему обществу и объясняется «дикой» стадией капитализма по Марксу — первоначальное накопление капиталов, которое было сделано за счет внутренних резервов общества, административной элитой бывшего СССР и КПСС. Нынче этот процесс пытаются амнистировать. Проблема же дня сегодняшнего состоит в том, что крупный производственный капитал, будучи незаконно приобретенным, продолжает незаконную — антинациональную и антигосударственную политику. Вот эта то политика, а не приватизация должна стать поводом для национализации крупного имущества.
И не надо путать национализацию с конфискацией или экспроприацией. Во-первых, она не затрагивает интересы большинства, а лишь экономической элиты. Во-вторых, этот механизм должен стать, прежде всего, предупредительным для тех, кто не идет навстречу государственным и социальным интересам нации. В-третьих, если говорить об экспроприации — то это процесс анархии и революции, а конфискация — понятие из сферы уголовного права. Грамотная национализация приведет только к изъятию производственного капитала и власти у зарвавшихся олигархов. У них останутся их счета за границей и в местных банках. Не надо их сильно жалеть. Они и на следующий день после национализации останутся с куском белого хлеба с маслом и икрой. После национализации господа смогут показать свои истинные качества бизнесменов. Будут тратить свои деньги не на яхты, а вкладывать их в дело — этот путь лучше химеричной «амнистии капиталов». Простой учитель, врач, шахтер, индустриальный рабочий, крестьянин будут лишь приветствовать и всем народом поддержат национализацию крупного производственного капитала. Многие возразят, что это отход от «рыночной экономики». Во многих развитых экономических странах существует крупный государственный сектор экономики. И можно отметить тысячи примеров из прошлого и настоящего эффективной работы государственного сектора на благо экономики и нации: «Стандартная экономическая история признает, что вмешательство государства всегда играло центральную роль в экономическом развитии» (Н. Хомский).
