обратился, во-первых, за поддержкой националистов, во-вторых, надо понять, насколько он готов отстаивать цели и принципы националистов. Если он будет готов их воплощать и идти с этой программой, без сомнений, почему нет? Теоретически мы можем поддержать Навального. У националистов есть цели, которые они 20 лет декларируют. Если он готов их отражать, то, конечно, без сомнения мы его можем поддержать. И он самый правильный кандидат на сегодняшний день» [81].
21 июля в Живом журнале публициста и политика Константина Крылова, председателя незарегистрированной «Национально-демократической партии» появился текст «Несколько слов о Навальном: чем он отличается от других» [82], на следующий день перепечатанный на сайте партии [83]. Завершается статья словами: «Мы, например, готовы участвовать в проекте Навального — как последовательного противника путинского режима, участника компании «Хватит кормить Кавказ», сторонника введения визового режима со странами Средней Азии, национального демократа. Именно «это в нём» мы и будем поддерживать».
Лидер незарегистрированной «партии национального большинства» «Новая сила» профессор Валерий Соловей 19 июля опубликовал на сайте партии текст: «Думаю, после приговора Навальному не должно остаться сомнений в том, кого Кремль считает своим врагом. И лишь в программе Навального содержатся идеи, наиболее близкие нашим условиям поддержки. Наконец, только у Навального есть реальный шанс политически «разогреть» ключевой город России в ходе выборов. И было бы глупо и смешно этот шанс не использовать.
При этом мы признаем оправданность многих сомнений насчет Навального, которые высказывают наши товарищи по партии. Да у нас самих они есть. Но выбор, который стоял перед партией в данном случае, предельно прост. Или самоустраниться от участия в новом витке политической активности или двинуться в эпицентр политической жизни» [84].
Перерегистрированная после чересполосицы, распада и вливания «по частям» в партию «Справедливая Россия» «Родина», чьим неформальным лидером является бывший системный оппозиционер, а сегодня — заместитель председателя правительства РФ Дмитрий Рогозин, пошла другим путём. 5 июля в Москве состоялось заседание бюро президиума партии, где «Родина» единогласно объявила о политической поддержке Сергея Собянина на выборах мэра столицы [85]. Решение ожидаемое, учитывая нахождение председателя партии Алексея Журавлёва во фракции «Единой России» в Госдуме и коллективное членство «Родины» в путинском «Общероссийском народном фронте» (который сейчас, кстати, по-другому называется, даже его лидер аббревиатуру ОНФ всякий раз расшифровывает по-новому; nobody cares). По мнению Журавлёва, «любой здравомыслящий человек» вслед за «Родиной» поддержит Собянина.
Ранее, в январе 2013 года в эфире телеканала «Дождь» Дмитрий Рогозин так отозвался о Навальном: «Я Алексея воспринимаю как журналиста (исходя из участия Навального в проекте «ДА-дебатов» — ред.). Сейчас он претендует на то, чтобы стать политиком… Ну, не знаю». При этом Рогозин сообщил, что не пошёл бы на дебаты с Навальным, ведь последний «не знает предмет, который мне интересен». «Что он сделал такого, чтобы мне с ним дебатировать?» — уже как настоящий российский чиновник высшего уровня спрашивает Рогозин [86].
Некоторые комментаторы предположили в назначении 23 декабря 2011 года Рогозина вице-премьером «асимметричный ответ» власти на акции протеста на Болотной площади, в результате которых у окрепшей городской оппозиции появился новый яркий и харизматичный лидер Алексей Навальный. Рогозин тоже «немного националист», хотя и считает, что «гордиться чистотой крови могут только макаки и фашисты», и тоже весьма популярен в народе. Сам Дмитрий Олегович такую мотивацию своего назначения, конечно, отвергает. «Само как-то вышло», надо полагать.
Тогда же, в конце декабря, московские корреспонденты респектабельного британского издания «The Financial Times» составили список из 25 влиятельных россиян [87]. В оригинале авторы использовали труднопереводимое на русский язык выражение «movers and shakers». Речь идет о заметных и важных в общественной жизни людях. Первые места оказались у… Навального и Рогозина. Первый заявлен как «блогер, активист, антикоррупционный крестоносец — Навальный первый политик в России, созданный Интернетом. Катализатором его трансформации из виртуального в реального политика стали 15 дней в СИЗО за организацию акции протеста».
Дмитрий Рогозин обозначен как «политик-националист, соучредитель партии «Отечество» (ошибка, речь идёт о партии «Родина» — ред.). Из-за стремительно растущей популярности его были вынуждены выслать за границу, в качестве посла России в НАТО. Однако он может вернуться». Журналисты «The Financial Times» как в воду глядели, ведь статья вышла до назначения Рогозина вице-премьером.
После входа России в стадию «политической турбулентности», когда оппозиция снова и снова собирает многотысячные митинги, а власть, создаётся впечатление, всё больше теряет контроль над ситуацией (читай: позволяет демократическому процессу идти так, как он и должен идти), ранее весьма склонный к «красному словцу» Рогозин стал странно молчалив, даже покинул (временно?) соцсети. На первый взгляд, это кажется странным, учитывая, что эксперты не раз прочили его в преемники Путина.
Авторы предполагают, что именно из-за президентских амбиций, от которых он публично всегда слишком активно открещивается, Дмитрий Рогозин и держит паузу. После многих лет политической борьбы, то занимая те или иные кабинетные должности, то «замерзая на русских маршах», вице-премьер приобрёл навык повышенной осторожности. Он знает, что в рамках той системы власти, в которую он встроен, любое незапланированное движение, будь оно хоть трижды направлено на укрепление действующей «вертикали», может быть воспринято как бунт. Это своего рода политическая паранойя, в атмосфере которой существуют и выживают чиновники. Или не выживают, оказываясь за бортом реальной политики.
Рогозин не хочет «лезть поперёк батьки в пекло», он опасается фальстарта. Самостоятельно, «без спросу» выступив против внесистемной оппозиции и персонально против Навального, он, в глазах президента Путина и его советников, может сам начать восприниматься как фактор, угрожающий стабильности президентской власти. А затем всё может пойти по известному сценарию: бей своих, чтоб чужие боялись. Но не для этого Рогозин взбирался на вице-премьерский Олимп, чтобы вмиг рухнуть оттуда, проявив наказуемую инициативу.
Таким образом, несистемные (читай: под надуманными предлогами незарегистрированные) националисты в общем и целом поддержали Алексея Навального, системные же — Сергея Собянина. Национальный фактор здесь, конечно же, не играл никакой роли [88]. Только политика: один — кандидат системы, другой — кандидат антисистемы. Выбор абсолютно очевиден и предрешён. Аж страшно!
ЛИМОНКА
В «БУРЖУАЗНОГО ЛИДЕРА»
Луна упала на Землю? Власть демократизировалась и извинилась перед заслуженным писателем за незаслуженные «нашистские» экскременты? Нет, всё проще и банальнее. Лимонов впервые, наверное, в своей политической публицистике стал писать ровно то, что выгодно власти, и критиковать ровно тех, кого пытается очернить в глазах общества вся неповоротливая, неэффективная, но дорогостоящая госпропаган-да. Почему писатель так поступил? Здесь нет никакой политической подоплёки, одна сплошная психология.
