Это, так сказать, частные моменты. Конечно же, в доме тогда не было ни икон, ни духовной литературы. Библию я видел мальчишкой единственный раз – её кто-то дал маме на несколько часов.
Объективно же Россия – великая православная держава с более чем тысячелетней историей пребывания в вере, верность которой обязан сохранять каждый русский человек. И именно на России держится всё Вселенское Православие. А то, что она – Третий Рим – не пустые слова. Это избранничество, ниспосланное свыше. К тому же, Святые Отцы чётко сказали, что русский народ есть третий избранный народ-богоносец. Не случайны в этой связи и известные слова русского пророка и всемирно известного писателя Ф. М. Достоевского: «Вся Россия для того только и живёт, чтобы служить Христу». Думаю, что в них, как в уникальной формуле, заключено всё. Весь смысл нашей человеческой жизни, начиная с самого рождения.
B. C. Святые Отцы, да и настраивание наших жизней на резонанс духовного восприятия всего происходящего и в стране, и в мире есть некая очевидность, отмечаемая многими мыслителями как прошлых лет, так и сегодняшнего времени. Оттого, видимо, появилось в России такое, очень важное для нашей жизни, подчеркну, не только духовной, но и вообще общественной, явление, как старчество. Явление в своём роде уникальное, рождённое из недр духовного, религиозного состояния общества. Выпестованное в русском обществе не умом, а именно многовековым религиозным опытом. Традиция старчества, слава Богу, не прерывается и поныне. Помню, какое на меня впечатление произвело высказывание схиархимандрита Иоанна (Маслова), который в работе «Преподобный Амвросий Оптинский и русская интеллигенция второй половины XIX века» вопрошал: «Чем же объяснить, что к простому, хоть и имеющему семинарское образование старцу обращались представители всех сословий и положений и даже те, которых в мире называли «гигантами мысли и духа»? (Имеются в виду Вл. Соловьёв, С. П. Погодин, Н. В. Гоголь, Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, К. Н. Леонтьев, А. Н. Толстой… – B. C.). Ответ можно выразить словами святого Первоверховного Апостола Павла: «Не аз, но благодать, яже во мне». А затем уже у Василия Васильевича Розанова, в его удивительном труде «Около стен церковных» я нашёл другое высказывание на эту же тему. Так, наш знаменитый философ пишет: «Некоторые из образованных поступали под водительство старца. Никто их к этому не нудил. Они начинали это, когда хотели, и оканчивали, когда хотели же. Но, обыкновенно, раз обратившийся никогда не хотел отойти вследствие явной пользы советов, основывающихся единственно на обстоятельствах того, кто просил совета, а не настроения старца».
Вы только что издали книгу «Родина старцев». Расскажите о ней, и что лично вас побудило взяться за эту тему?
В. Ц. Не думаю, чтобы у такого опытного монаха, как о. Иоанн (Маслов), могли возникнуть какие-то недоумения по поводу старческого окормления представителей всех сословий старой России, о котором вы заговорили. Конечно же, он прекрасно знал, почему к великим старцам Свято-Введенской Оптиной Пустыни, ныне Калужской области, обращались тысячи и тысячи страждущих православных мирян лично, а также письмами и телеграммами. Старчество как явление Церкви Христовой известно очень давно и имеет обширную святоотеческую и агиографическую литературу. Мы всё ищем каких-то диковинок на стороне, а они рядом. Так случилось с нашим замечательным, упомянутом вами земляком, нижегородцем В. В. Розановым. Он долго нападал на Православие своим острым словом и лишь потом, на склоне лет открыл, что вся сила в нём. Что это сокровище вечное, неиждеваемое. Прозрел он и в отношении К. Н. Леонтьева, которого выделил из всех как выдающегося русского православного мыслителя. Кстати, у Константина Николаевича таких метаний никогда не было, и он ещё на Афоне хотел принять монашеский постриг, тяготясь светской жизнью. Но там были опытные в духовном делании старцы, которые, безусловно, провидели будущий жизненный путь русского учёного-паломника, мечта которого осуществилась уже в России, а не в Греции. Именно дома он попал в руки всё того же многоопытного Оптинского старца Амвросия, который благословил труды Леонтьева.
Проще говоря, старцы – это православные подвижники высокой духовной жизни, многими трудами и подвигами очистившие себя от страстей и обретшие истинное, а не показное смирение. В истории Русской Православной Церкви ими становились и монахи, вплоть до иерархов, и представители белого духовенства (приходские священники), и даже миряне. Господь наделяет таких Своих избранников дарами Благодати Духа Святого – прозорливости, исцеления духовных и физических недугов, рассуждения, утешения, любви… Это-то и влечёт к старцу множество людей за помощью в различных жизненных затруднениях. И он, руководствуясь волей Божией, открывает человеку, как ему поступить в том или ином случае.
B. C. И всё-таки я возвращусь к своему утверждению, что это, в большей мере, чисто русское явление. Явление русской православной духовной жизни. Иначе невозможно объяснить того феномена любви и почитания, которые существуют по отношению к сегодняшним старцам именно в России. К ним за советами едут не только миряне, которым в сегодняшнем жестоком мире приходится переживать слишком много скорбей, но и люди состоятельные, обременённые мировой славой, властью, имеющие большие состояния.
В. Ц. Великий и всеми почитаемый святой, Преподобный Лаврентий Черниговский говорил, что старчество в России пребудет до скончания веков. Сам он окончил свой жизненный путь в 1950 году. Насколько непостижимо труден подвиг духовного делания на пути к старческому, общественному служению можно увидеть на примере святого Преподобного Серафима Саровского, который, по словам известного духовного писателя, Митрополита Вениамина (Федченкова), получил дары Благодати Духа Святого лишь за семь лет до своей смерти. Но этого вполне хватило, чтобы о. Серафим стал великим и любимым всем православным миром святым.
К наиболее известным и почитаемым старцам последнего времени за рубежом мы, конечно же, должны отнести схимонаха Паисия Святогорца, отошедшего ко Господу в 1994 году, о котором сегодня в России знает каждый уважающий себя православный человек. Его жизнеописания и поучения разошлись у нас во множестве изданий. Так прославляются избранники Божии, которых невозможно ни замолчать, ни оклеветать, ибо правда рано или поздно всё равно откроется. И горе тому, кто встанет на её пути.
Россия особенно процвела старчеством в XIX и начале XX веков, во времена великих Оптинских старцев – Анатолия (Зерцалова), Анатолия (Потапова), Нектария (Тихонова), Варсонофия (Плиханкова)… Как раз к их собратьям и предшественникам, Преподобным Макарию, Амвросию, Иосифу и другим и стремились приведённые вами выдающиеся деятели родного Отечества – Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, братья Киреевские. А была ещё Глинская Пустынь и другие очаги русской духовности. Причём наступившая смерть никак не прерывает возможности обращения к старцу за помощью, что можно видеть на примере наших нижегородских подвижников отечественного благочестия – старицы Макарии, в схиме Марии (Кудиновой), протоиерея Григория Васильевича Долбунова, старцев Михаила Хабарского и Иоанна Шорохова… Надо сказать, меря буквально поразил случай с Наруксовым. Невероятно, но факт, что выходцами этого очень удалённого русского села Нижегородской глубинки стали сразу три православных подвижника великой святости! Притом все они современники, младшим из которых является протоиерей Григорий Долбунов. Несомненно, что это редкий, если не редчайший случай в истории Церкви. О последнем из них – священномученике, Архиепископе Тверском и Кашинском Фаддее (Успенском) – дивном иерархе нашей Церкви, хочется сказать особо хотя бы потому, что он как бы продолжает предстоятельский ряд нижегородцев. Имею в виду Патриархов Никона и Сергия. Владыка Фаддей (Успенский), пусть чисто номинально, пусть очень краткое время, но тоже был во главе РПЦ! А его личные человеческие и архипастырские качества просто подкупают своей неординарностью. Здесь хочется оговориться о существовавшем заблуждении принадлежности Владыки Фаддея (Успенского) к нашему городу Васильсурску, которое не обошло и меня. Спрашивается, откуда же оно возникло? А всё дело в том, что родитель Архиепископа Фаддея (Успенского), о. Василий Фёдорович Успенский по окончании Нижегородской Духовной Семинарии в 1870 году вместе с Матушкой Лидией Андреевной прибыл в село Наруксово Нижегородской губернии, где служил священником в храме и преподавал в церковно-приходской школе. В последующем Успенские переехали в город Васильсурск Нижегородской губернии, где о. Василий служил настоятелем соборной церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Позднее протоиерей Василий Фёдорович Успенский перебрался в село Белавка в храм Вознесения Господня и стал благочинным 1-го Округа Васильсурского благочиния. Потому-то ошибочно и относили Владыку Фаддея (Успенского) к городу Васильсурску. Но он, в числе троих детей Успенских – Александра, 1871 года рождения, и Василия, 1873 года рождения, – родился в Лукояновском уезде, а значит, в селе Наруксово.
