Почему? Ответ прост: они были несправедливы и русская литература не смогла их достойно описать.
Отец очень много писал о Великой Отечественной войне – большинство его романов так или иначе связаны с военным временем, и по этому поводу в своём творчестве он высказался совершено отчётливо и однозначно: в такой войне, справедливой и оборонительной, народ и власть, какой бы она не была, должны быть едины.
Однако, как всякий большой художник, он очень чётко и тонко ощущал нюансы и был очень далёк от того, чтобы поддерживать власть в любом её милитаристском начинании.
Мне сейчас довольно трудно вспомнить, какова была реакция отца на ввод войск в Чехословакию в 1968 году (мне не было ещё и восьми лет), и я смутно помню только, что отец находился в крайне смятённом и взволнованном расположении духа и говорил что-то об окончании эпохи. Запомнилось это в основном потому, что мы тогда только-только переехали из Орла в Москву и обживали новую трёхкомнатную квартиру в районе нынешней станции метро «Дмитровская». В гулких, не полностью обставленных комнатах слова взрослых звучали как-то по-особенному, и, видимо, поэтому что-то врезалось в память.
Действительно, ввод советских войск в Чехословакию знаменовал собой, как теперь это принято называть, окончание «оттепели», прекращение восходящего социального движения страны и переход к консервативно-реставрационной модели, которая в итоге результировалась в то, что мы имеем сейчас.
Реакцию отца на ввод войск в Афганистан я помню отчётливо – отец этого не приветствовал (он считал, что американцы нас переиграли и подтолкнули к абсолютно ненужной нам войне) и много раз говорил о том, что лучше бы огромные средства, затраченные на неудачное покорение гордого и неуступчивого народа, вложить в вымирающее Нечерноземье, заняться укреплением и собиранием русских сил вместо очередного их бессмысленного растрачивания.
С другой стороны, десятью годами позже отец по мере сил поддержал приднестровский проект, и по поводу этого мы, случалось, жарко спорили с ним в 90-х годах.
А теперь тезис, ради которого, собственно, были предприняты эти исторические экскурсы.
Путём огромного труда и больших нравственных усилий предшествующих поколений нам достался уникальный камертон, с помощью которого нам, как правило, удавалось отличать справедливое от несправедливого, чёрное от белого, праведное от неправедного.
Давайте попробуем услышать этот камертон уникальности в сегодняшней непростой ситуации. Да, его звукам сложно сейчас пробиться сквозь терабайты навязчивой и очень часто лживой официальной пропаганды. Но литература всегда находила способ довести до общества другую точку зрения. Из собственных усадеб, как Пушкин и Толстой, из эмиграции и изгнания, как Тургенев, Герцен или Бунин, или с тюремных нар, как Варлам Шаламов. В виде отрытой страстной публицистики, с помощью изящной метафоры или искусно сработанной басни.
И в советское, и в постсоветское время лучшие писатели страны, к числу которых, несомненно, принадлежал мой отец, Пётр Проскурин, также находили пути для выражения точки зрения, отличавшейся от официальной.
Россию нельзя запугать. Это аксиома, и в этом как бы согласны и народ, и власть. Россия непобедима, когда она ведёт справедливую, оборонительную войну. Это ещё более значимая и многократно подтверждённая историей аксиома.
Но всякий раз, когда власти удавалось втащить страну и народ в военную авантюру, в заведомо неправедное дело, когда чёрное выдаётся за белое, а агрессия – за оборону, когда на зловещий алтарь несправедливости и агрессивной политики власть бездумно бросает все лучшие качества в русском национальном характере – умение воевать, жертвовать, терпеть лишения, приходить на помощь, когда для сохранения самой себя власть пытается запугать народ всеми мыслимыми и немыслимыми угрозами, всё больше заигрываясь в развязанную ей же игру и всё ближе подходя к опасной черте, последствия бывали катастрофическими.
Малая война часто тянет за собой большую, и сейчас ситуация в мире всё больше начинает напоминать существование в одной из глобальных кризисных точек, коих, начиная с Карибского кризиса, мы видели немало. А ситуация в стране до трагифарса становится похожа на однопартийные времена.
Так что самое время (пока оно ещё есть) для мудрого и честного писательского слова.
Поэтому ещё раз: давайте слушать нашу литературу, давайте внимательно прислушиваться к звучанию бесценного камертона, который в прежние времена очень редко фальшивил. И давайте услышим его.
Алексей Проскурин,
главный редактор «Экономической и философской газеты», сын П.Л. Проскурина
Справка
Пётр Лукич Проскурин (22.01.1928–26.10.2001), выдающийся русский советский писатель.
Основные произведения: романы «Горькие травы», «Исход», трилогия «Судьба – Имя твоё – Отречение», «Число зверя»; сборники повестей «Тайга», «Шестая ночь», «Чёрные птицы», «Мужчины белых ночей»; сценарии фильмов «Любовь земная» и «Судьба».
Лауреат Государственных премий СССР и РСФСР (1979 г.), Герой Социалистического Труда (1988 г.).
„Волны“ или „деревья“: русская фантастика в XXI веке
„Волны“ или „деревья“: русская фантастика в XXI веке
Литература / Литература / Дискуссия
Популярные направления фантастики: «Метро», «Дозор», «S.Т.А.L.К.Е.R.»
Теги: фантастика , дискуссия
Современная „фаст-индустрия“ представляет собой множество литературных „архипелагов“
Дискуссия о фантастике набирает обороты. Начал её корифей жанра Геннадий Прашкевич, а продолжает молодой филолог и литературовед Артём Зубов. Здесь уже речь пойдёт не только о фантастике, но и о фэнтези, а также всевозможных популярных сегодня межавторских проектах.
Состояние жанра: упадок или расцвет?
Сейчас жанровая литература – безоговорочный лидер на книжном рынке. Печатные тиражи и писательские гонорары стремительно растут, а читатели без сопротивления капитулируют перед мощью популярной литературы, используя её как средство побега от реальности.
Особенно притягательна и фантастика, уносящая читателя в далёкое будущее и другие миры и вселенные. Но только ли этим она привлекает аудиторию? Каждый месяц на книжный рынок поступает такое количество фантастической литературы, которое не в силах одолеть даже самый преданный поклонник жанра. Но ведь этого от них и не требуется! Современная «фант-индустрия» представляет собой множество литературных «архипелагов», каждый со своей специализацией и темой, так что даже самый придирчивый читатель найдёт себе книгу по вкусу.
В литературоведении фантастика определяется как художественный метод, в рамках которого выделяют научную фантастику и фэнтези в зависимости от того, использует ли автор рациональный или иррациональный фундамент для создания художественного мира. Внутри этих двух категорий уживается целый ворох поджанров, или тематических групп: космическая опера, альтернативная история, хоррор, мистика, киберпанк, паро-панк, городское фэнтези, тёмное фэнтези, славянское фэнтези и т.д. Список этот бесконечен, ограничен он лишь фантазией литературоведа-типолога. Разумеется, в чистом виде эти группы в природе не обитают, а существуют в самых разнообразных комбинациях и сочетаниях. Какая же тенденция находится в центре современной отечественной фантастики? Самый простой ответ на этот вопрос – современная фантастика пала жертвой рыночной коммерции в форме разного рода межавторских проектов и книжных серий.
Чёрная дыра межавторских проектов
Заметное отличие фантастики 1990-х годов от фантастики 2000-х – её миграция из формата рассказа в формат романа или романного цикла. Рассказы, разумеется, продолжают публиковаться: на страницах литературных журналов и в разовых тематических сборниках, приобретших популярность с начала 2000-х годов. Эти сборники обычно объединяются вокруг одной общей темы или идеи: к примеру, сборник «Человек человеку – кот» (2004) посвящён «кошачьей фантастике», а «Беспощадная толерантность» (2012) составлен из рассказов современных авторов-антиутопистов. Рассказы в антологиях «Кассициум» (2011), «Феминиум» (2011), «Темпориум» (2012) и др., вышедших в издательстве «Снежный ком М», представляют собой литературные эксперименты – стилизации под классиков (Уэллса, Грина, По, Набокова и т.д.), вариации на тему феминистской фантастики и путешествий во времени.
Однако действительно «выстрелили» в XXI веке межавторские проекты: «S.T.A.L.K.E.R.», «Этногенез», «Вселенная Метро 2033» и др. Цикл «S.T.A.L.K.E.R.» – один из первых подобных проектов – был запущен издательством «Эксмо» в 2006 году во вселенной одноимённой видеоигры. Сейчас права на вселенную принадлежат «АСТ», под чутким руководством которого серия продолжает стабильно развиваться.
