Дмитрий Калюжный - Страна Тюрягия

Уголовное дело не возбудили, т. к. прокуратура не нашла веских оснований, но после моего заявления в Московскую всё-таки возбудили, была проведена судмедэкспертиза, где зафиксировали все причинённые мне травмы, и я был признан потерпевшим в деле на опер. работника УВД. И как я теперь понимаю, у руководства УВД было два выхода, отпустить меня и осудить оперативников, фактически покалечивших меня во время допросов, или же сделать из меня преступника и осудить. Путём фабрикации дела меня «вставили» в преступную группу по угону автомобилей вместо неустановленного лица. И я был осуждён на 8 лет лишения свободы без доказательств, без вины, как говорят, «по беспределу».

По делу о фактах пыток и побоев во время предварительного следствия, пострадавший не я один, к задержанному Ш-ву были также применены пытки, ему вывернули ногу и нанесли многочисленные побои, которые зафиксировали врачи СИ-1. С его стороны было также написано заявление, и наши дела объединили. На его мать неоднократно пытались оказать псих. давление, подожгли дверь дома, угрожали физической расправой, если её сын не откажется от возбуждения уголовного дела.

В этом деле есть также заявление молодой девушки, которую избил опер Горшков во время попытки без санкции прокурора произвести обыск в её квартире, она также заявляла в Прокуратуру города и зафиксировала травму головы в мед. учреждении.

Теперь я пишу и пишу в инстанции, и всё безрезультатно. Совсем недавно мне пришло уведомление, что уголовное дело на опер. Горшкова опять закрыто (в пятый раз!) за отсутствием состава преступления, от нового прокурора Лазарева. И я решил написать Вам в надежде, что хоть кто-то не побоится дать огласку этому делу и остановит этих садистов в форме, на чьих руках, скорее всего, немало таких преступлений.

Напишу немного фактов.

1. № уголовного дела 198549 ст. 171 ч. 2 на опер. раб. Горшков Р.Р., след. Гор. Прокур-ры Шимурадов И.Р.

2. № уголовного дела, по которому я был задержан и осужден 1-231/96, следователь УВД Гарифулин».

Ещё оно письмо. В 1998 году Олег А. (Мордовия, Зубово-Полянский р-н, пос. Леплей, учр. ЖХ-385/5) сообщил нам:

«Администрация учреждения нарушает УК РФ по ст. 7 ч. 1. 2. При причинении физического насилия, медперсонал отказывается регистрировать побои, а также оказывать медицинскую помощь. Нарушается также ст. 140 УК РФ.

Несмотря на вступивший с 1 июня 1997 года новый УИК РФ администрация игнорирует данный закон. Примеры нарушений я приведу. Стали экспериментировать в ШИЗО прием пищи через день, не предоставляется положенная прогулка, не выдаются постельные принадлежности на время сна, не установлены радиоточки.

Лица не трудоустроенные на производстве, инвалиды, пенсионеры не могут находиться в жилых помещениях с подъема до отбоя, независимо от погодных условий и состояния здоровья. За вход в жилое помещение в течение дня наказывают водворением в ШИЗО на 15 суток, формулируя это грубым нарушением режима. Бытовых условий в общежитиях нету. Нарушается существующая норма довольствия. Используются осуждённые на работах, которые должны выполнять только работники МВД, а именно вывод осуждённых на КСП (контрольно-следовая полоса, запретная зона). Нарушается законодательство о труде.

Просим Вас помочь нам привлечь администрацию учреждения к уголовной ответственности. Осуждённые, находящиеся в ШИЗО, будут продолжать акт голодовки, как единственно возможное средство для привлечения инстанций, осуществляющих надзор за соблюдением законодательства РФ и Конституции. Данную жалобу вынужден отправить нелегальным путём, т. к. администрация подобных документов не отправляет, а уничтожает».

Интересно, что любой хулиган, севший в тюрьму за то, что побил соседа, встретившись с фактами избиения в «органах», вправе спросить: если бить МОЖНО, за что же меня здесь держат?.. Впрочем, и любой вор, обнаружив дикое воровство в зоне, может спросить о том же. Как только спросит, значит, перевоспитался.

Султан Б. (Новгород):

«Таких, как я, очень много. Пытки и издевательства применялись ко мне, не побоюсь слова, с фашистской жестокостью, о чём свидетельствуют медицинские заключения.

Хочу сразу отметить бесстрашие и честность врачей учреждения СИЗО-51/1 г. Новгорода, которые не пытались скрыть беспредельного отношения ко мне со стороны сотрудников Мошенского РОВД, во главе со следователем.

Меня специально содержали одного, травили газом, избивали с применением холодного оружия, с открытыми ранами, на лице остались шрамы на всю оставшуюся жизнь. Жалобы мои не принимали.

Всему этому послужило незаконное обвинение меня в убийстве по ст. 103 УК РФ. С первых дней следствие выдвинуло свою версию и отстаивало её до конца. Взяв за отправную точку мою принадлежность к чеченской национальности.

Следователь Аширов Э.Н. с первых минут моего допроса стал угрожать, что виновен я или нет, моё место в лагерях, где я должен сгнить. Этот кошмар продолжался на всём протяжении следствия.

Показания были взяты всего один раз, и то для протокола. Не было проведено никаких очных ставок, никаких мероприятий, подтверждающих мои показания. Следствие велось односторонне, с явными нарушениями законодательства.

Своими действиями следственные органы поставили в заблуждение суд, в результате чего я был незаконно осуждён к 9 годам лишения свободы.

Я невиновен, я честный гражданин, проживающий в России больше половины своей жизни, из них 17 лет в Новгородской области. Мне 42 года, два высших образования, четверо несовершеннолетних детей, лейтенант запаса, инвалид второй группы, удалена левая почка, хронический полинефрит.

Я никогда не привлекался к уголовной ответственности и никогда не смог бы совершить такого тяжкого преступления. Прошу вас оказать содействие в восстановлении справедливости в отношении меня и привлечения к ответственности настоящего преступника».

Коллективное (г. Н. Новгород, ул. Планетная, дом 37):

«Мы хотели бы поднять вопрос о жестоком обращении в отделах милиции и следственных изоляторах с людьми, находящимися под следствием. Ребят, задержанных за какой-то проступок, в отделе милиции просто-напросто избивают, калечат, а признания «выколачивают» дубинками и сапогами.

Такой дикий случай произошёл в нашем доме, с нашим соседом, который вырос у всех на глазах, и знаем мы его только с хорошей стороны. Ващунин Сергей Вячеславович, 1973 года рождения, был привлечён к уголовной ответственности по подозрению в совершении преступления по ст. 206 ч. 2 УК РФ, Сормовским РУВД г. Н. Новгорода. 23 января 1996 года он был арестован и помещён в камеру предварительного заключения в районный отдел милиции, где был жестоко избит четырьмя оперативниками. Фамилии троих известны: Косторский, Хиль, Новиков. Они избивали Сергея самыми изощрёнными методами: били его дубинками, душили, тушили горящие сигареты о лицо. Отбили дубинками почки, лёгкие, после приводили в сознание ледяной водой. В результате Сергей тяжело заболел.

Из районного отдела его освободили, но 08 февраля 1996 года следователь Ершова, ведущая дело, сочла нужным снова арестовать Сергея и поместить его в СИЗО № 1. Там Сергею «добавили» наши бдительные ОМОНовцы, да так хорошо, что Серёжу в бессознательном состоянии отправили в тюремную больницу, а 17 апреля 1996 года его освободили и перевели в городскую больницу.

Не будем описывать, сколько сил, средств и нервов пришлось затратить матери пострадавшего. Все это происходило у нас на глазах, и мы переживали вместе с ней всем домом.

Сергей находился в больнице с 17 апреля по 31 октября, перенёс операцию, но спасти его так и не удалось. 31 октября 1996 года Серёжа умер на больничной койке на руках у матери.

Так где же та милиция, что меня «бережёт»? Кто ответит за смерть единственного сына? До каких пор наших мальчишек будут калечить и убивать в тюрьмах?

Если человек совершил преступление, надо доказать его вину и судить по закону, но убивать-то зачем?

Будет ли когда-нибудь в нашей стране беспределу предел!

Жильцы дома № 37 (18 подписей)».

Остановимся на этом, – а то можно продолжать до бесконечности.

Принцип демократизма трактуется авторами нового УИК как предоставление широких полномочий субъектам Российской Федерации в отношении расположенных на их территориях учреждений и органов, исполняющих наказания, в частности по оказанию «большой финансовой помощи» в приобретении продовольствия, строительстве различных объектов и т. д.

Большая финансовая помощь местных администраций довела исправительные учреждения до того, что зэков годами кормят в долг, что предприятия-поставщики еды отказываются иметь с ними какие бы то ни было дела, а случайно схваченный вагон картошки начальник колонии вынужден загонять в зону ночью, в самый дальний тупик, чтобы его на ходу не растащили голодные зэки, как это случилось в ИТК-5 С. – Петербурга.