Причем шизофренические эти бредни не связываются с реальностью ну никак. Не решались вопросы. Вышибая администрацию из «ТАНАКО», например, быковцы прибегли к военной хитрости, сообщили, что машина губернатора заминирована, а пока её «разминировали», быковцы сменили совет директоров, и администрацию практически вышибли из «ТАНАКО», лишив её 11 % акций. Зубов решал свои вопросы, наслав в загородный дом Быкова ачинский ОМОН (что таки принесло Быкову, хотя и не сразу, значительный ущерб), наслал на Быкова (неудачно) налоговую службу и, без сомнения, соучаствовал в появлении статей Тарасова в «Известиях», а «подробности» Тарасову давал УОП и, возможно, кто-то из сотрудников ФСБ. Потому что кроме «плохих» в «Когте» мельком фигурируют и «хорошие» работники правоохранительных органов и ФСБ. Агеев В. П. в «Когте» — «плохой». С ним, начальником Управления по борьбе с оргпреступностью, поддерживает дружеские связи Дружинин, последний «становится курьером УВД, он исправно финансирует трёхлетнее содержание дочери Петрунина в Англии (в настоящее время проживает в Англии, вышла замуж за англичанина)». Заметьте — обвиняют в том, что человек работает с ментами, с нашими ментами!
«Хорошие» в «Когте»: уже известный нам зам. начальника УОПа подполковник Школьный. Я три недели звонил ему, натыкаясь на автоответчик. Наконец удалось выйти на подполковника. «Нет, я не буду с вами встречаться», — ответил мне глухо Валентин Алексеевич, и я не стал его убеждать, так как три недели убеждал через автоответчик. Говорят, он многое знает, но знания остались при нём, он не захотел вынести их к обществу. «Хорошие» —
«два сотрудника из Управления экономической контрразведки ФСБ», которые «проявили объективность и на имя директора ФСБ Ковалева направили рапорт с особым мнением. До настоящего времени решения по рапорту Ковалевым не принято.»
Эти два сотрудника приезжали в составе комиссии центрального аппарата ФСБ в апреле 1997 года. Имена двух сотрудников не названы, и суть рапорта не даётся, даже вкратце. «Хороший» в «Когте» начальник УВД Красноярска В. Файбисович, который «был направлен в отставку по надуманным мотивам». Постоянно хорошими выглядят некоторые неназываемые сотрудники УЭК ФСБ. Так,
«руководитель Саянского алюминиевого завода Дерипаска О. В. и руководитель Ново-Липецкого металлургического комбината Лисин В. С. отмежевание от деятельности TWG /…/ сделали, лишь получив поддержку со стороны УЖ ФСБ РФ, сотрудники которого и в настоящее время контролируют ситуацию».
Повествуя о Дружинине и его подвигах, о связи того с Агеевым, «Коготь» замечает:
«Такое положение вещей в Красноярске не могло оставаться незамеченным, материалы скапливались в УФСБ и у отдельных сотрудников МВД»
(и далее следует повесть о Школьном).
По мере чтения «Когтя» возникает сильнейшее впечатление, что присутствуешь при жесточайшей разборке между ФСБ, МВД и УОПа, причём в авторстве этого документа, умело порочащего Петрунина связью с Быковым, сомневаться не приходится. Это антисафоновские люди в ФСБ. В окружении Быкова находятся их бывшие сослуживцы (достаточно назвать А. П. Кустова, начальника охраны Быкова, бывшего начальника отдела УФСБ г. Красноярска, который якобы осуществляет контакты между А. Быковым и Сафоновым). Главой этого антипетрунинского и антисафоновского сообщества обиженных тем и другим бывших работников МВД и ФСБ, по-видимому, является А. Самков, бывший руководитель УФСБ края. Недаром разглагольствуя о Школьном и других уволенных, автор «Когтя» стыдливо упоминает его только один раз: в документе, названном «Конфиденциально. Справка». Вот этот короткий абзац:
«Федеральный центр остался в стороне по отношению к бывшему руководителю УФСБ по Красноярскому краю А. Самкову, который до снятия с должности занимал жёсткую позицию по отношению к деятельности криминальных группировок „Толи Быкова“ на территории края».
Александр Усс:
«…Мутовин является очень талантливым человеком. Был выдвиженцем Сафонова, тот сейчас заместитель Патрушева. Сафонов начал двигать Мутовина. На место Мутовина пришёл Самков. Возникли проблемы. В один из приездов Сафонова не пустили в здание Красноярского УФСБ… „Коготь“ — те же корни. Оттуда. Самков не выносит Быкова».
Сергей Комарицын:
«Это правда, что Петрунин брал кредит. Но не у Быкова, а у КрАЗа. Причем, согласовал его с тогдашним министром МВД Ериным. /…/ Правда и то, что УВД пользовалось КрАЗом для своих нужд. /…/ Самков сидит сейчас в здании налоговой полиции. Начальник по Красноярскому краю. Госслужащий. С вами он говорить не будет. Здание налоговой, если попадёте, посмотрите, как оно замечательно отделано изнутри, красота невероятная. Их в этом упрекали. Отвечают: нет, не на деньги налогоплательщиков, якобы на спонсорские деньги. /…/ В своё время Анатолий Петрович Самков боролся с Быковым. Мутовин был третьим человеком ФСБ. Самков в Москве попросил перевести Мутовина. Его и перевели — в Новосибирск. Но когда Самков ушёл в отпуск, Мутовина вернули, а Самкова убрали. Когда пришёл Лебедь, он поставил полковника Мутовина в замы по правоохранительным органам и СМИ, по настоянию Быкова».
Александр Усс:
«Тарасову давали материалы в ФСБ. По фактажу канва реальна. Сделанные же им оценки тенденциозны. Еще по статьям Тарасова один из жалобщиков — Школьный. Источник и статей Тарасова, и „Когтя“ — ФСБ. Связано это с личной неприязнью к личности Петрунина… Петрунин… один из самых умных силовиков Сибири. Готовый министр МВД. Являлся председателем Координационного совета по борьбе с преступностью. Петрунин — лидер. Глыба. Народ, который сидел через стену (очевидно, УВД и ФСБ соседствовали. — Э.Л.), слабее. Надо было стравливать. Человеческая ревность плюс желание поставить себе галку… Безусловно, на начальном этапе становления Быкова определённую роль сыграли правоохранительные органы. В смысле оказания поддержки моральной, психологической, информационной. Тогда действовал традиционный приём: одного поднять, другого опустить… Где-то пододвинули, где-то впихнули, сделали на него ставку. /…/ Не знаю ни одного случая, чтоб кто-то давал указания, чтоб его прикрывали. Благоволили, когда боролся с авторитетами. Гранатометов ему никто не давал. Быкову некого сегодня благодарить. Его никто не прикрывал. Он сам себя сделал. Потом хотели бы остановить — но уже поздно было.
Дочери Петрунина оторвало в автокатастрофе ухо. Ей наращивали постепенно. Множество операций… Она была за рулём. Там с ней в машине были представители КрАЗа. Наверное, считали себя виновными.»
Я: «Александр Викторович! Есть мнение, что в Интернет „Коготь“ запихал Паскаль. Он занимает при Лебеде ту же должность, что вы при Зубове. В январе 1999 года Быков и Лебедь выступили с пресс-конференциями: развод между ними был окончательно зафиксирован. Выход „Когтя“ совпал с поездкой скандального вице-губернатора Лебедя Вернера за границу. Якобы он поехал в Венгрию, а оказался в США. Это была борьба уже Лебедя против Петрунина. Лебедь хотел убрать его из края. Поставить лишь бы кого.»
Усс: «Нет ни одного доказательства, что запихал, как вы говорите, „Коготь“ в Интернет Паскаль. С удовольствием поверил бы. Паскаль из приднестровских, вялая рука. По компрометирующим мотивам был уволен из школы милиции. Петрунин восстановил его в милиции. То, что лебедевцы — народ подлый, это да. Телефильм „Совершенно секретно“ видели? (Я: „Нет“.) Одни гробы да могилы в Красноярске. Музыка мрачная; Законодательное собрание полностью находится под председателем, а председатель находится под Быковым. Надо было доказать, что Усс и есть мафия.
В каком-то году я отдыхал в Сочи, был в санатории Фрунзе, а платила за меня, оказывается, ОПТ. Так показал всему свету „Совершенно секретно“. Квитанцию крупным планом показали. Паскаль потом встречал оттуда людей, целую опергруппу посылали за квитанцией. А дело выло на самом деле так: приехал я на юбилей Абрамова — директора Норильского комбината. Сидит человек десять, среди них парочка из Сочи. У норильчан традиционно много связей с тамошними осетинами. А я как раз в отпуск собрался. Спрашиваю: „Сочинцы, можете поселить?“ — „Можем“. Приехал туда, заплатил за санаторий. Вижу, народ нерусский, заплатил и квиточек попросил. Прошло пять лет. И вот они на это вышли. Лычковский Александр Егорыч попытался рассказать Лебедю. Он там был у меня. Я его сделал генерал-майором и генерал-лейтенантом… Вот так… Отплатил…
Приехал я домой. Стал искать квиток этот, расписку в сейфе. Среди документов. На жену ругаюсь: это ты выбросила? И вдруг нашёл квиток. /…/ Я не знаю, лидеры ли они ОПТ или нет, но я с ними не на улице познакомился, когда наркотики покупал, а познакомился в кабинете директора Норильского комбината! Я сказал этим, в „Совершенно секретно“, позвонил, когда был в Москве летом, что они солгали, что у меня есть квитанция, расписка. А вы, говорят, её привезите, тут я рассвирепел. Я, кричу, только что со встречи с Президентом вернулся! И я вам буду квитанцию показывать! /…/ У меня дочь от первого брака живёт за границей. У неё проблемы с нервами, заикается, лечил я её. Распустили слух, якобы её Быков содержит и учил. Дочь не трогайте! Я за неё вам глаз вырву!
