Ничего вы, г-н Битов, не сделали для празднования юбилея, кроме халявной поездки на ельцинские посиделки. Равно как и опубликовавшая отчёт о них и ваш панегирик Манну «Литературная газета», ни словом не обмолвившаяся о заседаниях гоголевского оргкомитета и восторженно принятое участниками юбилейного торжества в Малом театре вдохновенное слово И. Золотусского нашему любимому писателю. Иначе и быть не может. Сравните проникновенные по содержанию и более чем мастеровитые труды Золотусского с ученическими потугами Манна соответствовать образу классика и получите тот же результат, что мы получаем от сопоставления ваших опусов с подлинной литературой.
«Вокругсмеховскими» памятничками зайцу, чижику-пыжику и носу должное Пушкину и Гоголю не воздаётся. Но к этому ваше псевдодемократическое окружение и не стремится. Прислушайтесь к крику души одного из ваших — удобообтекаемого К. Кедрова. «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Нет, Пушкин такого бы вовек не сказал». Вся высочайшей пробы гражданственность поэта превращена сим болтуном в вышелушенную кедровую шишку. «Наше всё» у каждого своё» — озаглавил юбилейный спич в «Известиях» г-н Кедров. Гражданской составляющей он, словно пристав, творчество Пушкина лишает. «Зато сегодня под пером А. Битова вдруг объявился
Пушкин-постмодернист. Слова этого Битов не произносит. Но его играющий весёлый Пушкин, скачущий за зайцем, перебежавшим дорогу — типичный постмодернист. Началось с ночной дуэли в «Пушкинском доме», а завершается проектом памятника зайцу, спасшему Пушкина. Ибо, по версии самого Пушкина, он не успел к моменту трагедии на Сенатской площади именно из-за зайца».
Г-н Кедров, как и всякий «постмудернист», с Пушкиным на дружеской ноге. Только зачем же его дураком представлять. Сказать так равносильно обвинению князя Трубецкого, не пришедшего 14-го декабря к месту восстания, в трусости. Герой войны 1812 года изначально смел и самоотвержен, равно как и Пушкин. Просто в отличие от вас, «постмудернистов», они были высшей пробы державниками и заботились прежде всего о судьбе Отечества. И в вашей заметке, лишающей Пушкина права «милость к падшим призывать», есть лишь одно справедливое высказывание: «Тебя, как первую любовь, России сердце не забудет». Сказавший так Фёдор Тютчев был великим патриотом, славянофилом с большой буквы и настоящим мужчиной. Если бы сегодня тон задавали подобные ему граждане, не писали бы вот такие письма в «Известия» возмущённые либерастскими выкрутасами читатели.
На канале «Россия» транслировали юбилейный вечер Михаила Жванецкого, которому исполнилось 75 лет. Торжества, на которые собрался весь столичный бомонд, проходили под громогласным лозунгом «Жванецкий — Россия!». Один из друзей юбиляра (не помню, кто именно) в своём выступлении даже сравнил его с Гоголем, добавив при этом, что Гоголь был «выдающимся» писателем. Вообще-то каждый, кто учился в школе, знает, что Н.В. Гоголь — великий русский писатель. Но не мог же истинный друг приравнять к нему кого-то ещё, рангом пониже Гоголя.
Совсем недавно на этом же канале прошла акция «Имя России», и естественным образом получилось, что «имя» — если уж мы играем в эту игру — Пушкин. А тут выходит, что в «российском коктейле» три имени: Пушкин, Гоголь и Жванецкий. При всём уважении к сатирику, может, «тщательнее» надо? Поаккуратнее с раздачей эпитетов. Таланта у сатирика от этого не убудет, и те, кто им восхищается, будут по-прежнему восхищаться, но не будет ощущения, что все мы участвуем в какой-то игре, где очень много перехлестов и фальши.
Через несколько дней после этого вечера Николаю Васильевичу нашему Гоголю исполнилось 200 лет со дня рождения. Раньше это событие обязательно сопровождалось бы торжественным собранием в Большом театре или Кремлёвском дворце съездов и, естественно, трансляцией по телевидению, что правильно! Увы! В наши дни подобные даты уже не считаются такими значительными, чтобы им уделяло внимание телевидение. Юбилей Гоголя 1 апреля на главных телеканалах не был упомянут ни единым словом, даже в сводке новостей. Зато более 10 минут в этот день в программе «Время» было уделено юбилею Познера. Конечно, до Жванецкого он не дотянул. Так же, как до юбилеев других наших юмористов — Хазанова, Арканова, Винокура, Петросяна и других.
Наметилась странная тенденция. В своё время на нынешнем телевидении не нашлось места и для 100-летия со дня рождения Михаила Шолохова. Возьмём пример из другой области. Более 30 лет назад была создана великая песня «День Победы». С тех пор, пожалуй, каждый год накануне 9 мая по телевидению показывают встречу с одним из её создателей, композитором Давидом Тухмановым, но я не припомню, чтобы хоть один раз прозвучал на ТВ рассказ об авторе слов этой песни поэте В. Харитонове.
Думаю, в нашей стране нет человека, который не знал бы слов «Этот день Победы порохом пропах. Это праздник со слезами на глазах…». И с такой же уверенностью можно сказать, что практически никто (кроме лично знавших его) не знает этого поэта в лицо.
А нас, куда ни кинь взор, окружают одни «звёзды».
Ю.А. Наумов, г. Щёлково.
Антикультурная революция Швыдкого
Беседа на радиостанции «Радонеж»
— Савва Васильевич, последнее время наши встречи традиционно начинаются с поздравлений — такая у Вас в жизни пошла замечательная полоса. Недавно мы Вас поздравляли с вручением премии «Хранители наследия», а теперь вот — первый в России общественный орден для музейных работников «Василий Пушкарёв». Имя легендарное просто, а теперь, слава богу, оно увековечено в названии награды. Вы ведь были с этим человеком знакомы лично?
— Для меня эта награда вдвойне дорога. Восемь лет понадобилось для того, чтобы доказать нынешним «хозяевам жизни», всем этим директорам музеев — гусевым, Пиотровским, что память о великих людях — это основа бытия и продолжение развития музейного дела. Сколько мы бились! Ведущие деятели культуры написали письмо, министр Соколов послал письмо Матвиенко, что надо мемориальные доски повесить. Элементарные доски — на доме, где жил Василий Алексеевич, и в музее. Это смольненское упорство — нет, тридцать лет надо ждать!.. Но слава богу — представители «Золотой книги Санкт-Петербурга», в которой возрождена традиция Константина Константиновича Романова, увидели наш фильм «Тихая война Василия Пушкарёва» на Российском телевидении и внесли его имя в эту книгу в один день со святым Иоанном Кронштадтским и Константином Николаевичем Романовым, отцом Константина Константиновича.
Я очень счастлив, что был среди пяти награждённых орденом Василия Пушкарёва, ибо они профессионалы суперзнаковые. Это Ирина Александровна Антонова, один из выдающихся музейных директоров мира. Вадим Валентинович Знаменов из руин возродил Петергоф. Георгий Николаевич Василевич, который за пятнадцать лет превратил Пушкинский заповедник в райский уголок, сохранив традиции Семёна Степановича Гейченко. И это Виктор Евгеньевич Кулаков, который в своё время, будучи учеником Петра Дмитриевича Барановского, восстановил Грибоедовскую усадьбу «Хмелита» под Вязьмой, куда всегда хочется приезжать; открыл музей Нахимова, который из этих мест; открыл музей Хомякова. Этим летом он заканчивает великое дело своей жизни — открывает монумент на Богородицком поле, где в 1941 году погибло больше миллиона наших солдат… Так что это награждение дорогого стоит.
— Слава богу, что у нас стали звучать имена таких людей, что мы нашу историческую память начинаем потихонечку возвращать. Действительно, вот таких замечательных людей, деятелей у нас очень много. Мало кто о них знает, к сожалению. А есть такие «деятели», которые столько натворили, что не разгрести никакой лопатой… Я думаю, что мы сегодня об одном из них поговорим. И, хоть я застала Вас в больничной палате, рада, что Вы не потеряли своего бойцовского задора.
— Проходя курс лечения, я получил возможность немножко передохнуть, подумать, как говорится, оглянуться. И сформулировал для себя, почему мы в таком состоянии находимся. И как образец, я бы сказал, «феномен» в плохом смысле слова, тут фигура господина Швыдкого. Честно говоря, касаться такой ничтожной личности, как Швыдкой, много чести. Но мы о нём поговорим, потому что это собирательный образ либерастов, о которых рассказал господин Лошак, редактор «Огонька». В ответ на наше письмо (подписалось пятнадцать человек — Распутин, Золотусский, Белов) относительно того, что средства массовой информации должны принадлежать не только им, но и людям других убеждений — он сказал совершенно чётко: «Ваше время прошло, господа, место у кормушки занято». Вот этот феномен занявшего место у «кормушки» Швыдкого и иже с ним лошаков и прочих «деятелей» я и постараюсь вам обрисовать. Что же это такое?
