И, значит, всегда на третьей планете желтого карлика, схожего с Солнцем по массе и расстоянию от центра Галактики, должна возникать жизнь. Везде обитатели третьих планет так же любуются на свою Луну, как мы. Подобных Солнцу звезд в одной только нашей Галактике, повторяю, миллионы. И каждый год в Галактике зажигается звезда, такая же, как наше Солнце. Вселенная гораздо стандартнее, чем мы привыкли думать.
Полагать, что мы одиноки во Вселенной так же глупо, как думать, будто на яблоне может вырасти только одно яблочко. Нет, друзья, жизнь – один из стандартов Вселенной. И на этом дискуссии можно закончить.
– А почему вы рассматриваете только планеты, схожие по условиям с Землей? Почему бы не вообразить себе жизнь, прекрасно себя чувствующую при температуре 400 градусов и при огромном давлении?.. Или жизнь на основе кремния, а не углерода? – спросят меня восторженные любители фэнтези.
– Пожалуйста, – великодушно отвечу я. – Воображайте, сколько хотите. Я не против того, чтобы жизнь прекрасно себя чувствовала при 400 градусах по Цельсию. И даже при тысяче градусов! Дай ей Бог здоровья, как говорится. Но я к другому веду. Не к тому даже, что аналогичную нашей белковую жизнь нам понять проще, чем существующую при 400 градусах Цельсия. И не к тому, что при таких огромных температурах (и вообще при иных условиях) жизнь, как совокупность сложных структур, вероятно, и возникнуть-то не сможет. А к тому, что…
Всего в нашей Галактике порядка 200 миллиардов звезд, из них звезд класса G, то есть таких, как Солнце, – более 75 %. Радиус Вселенной примерно 14 миллиардов световых лет, в ней таких галактик, как наша, в десять раз больше, чем звезд в нашей Галактике. Да Вселенная просто кишит жизнью! Что же мы ее не наблюдаем?
Ладно, другие галактики далеко, за «океаном Космоса». Но почему к нам не прилетают с «соседних островов» – соседи по нашей Галактике, коих должны быть миллионы? А если и прилетают (НЛО те самые), то почему делают это, аки тати в нощи – тайком?
Это очень правильные вопросы.
Глава 2 Спираль, затянувшаяся на шее
Ученые давно обращали внимание на то, что события на нашей планете как будто бы ускоряются. Но первым, кто положил это ускорение на язык математики, стал московский физик Александр Панов. Ему слово:
– Действительно, эволюционные витки на нашей планете словно бы уплотняются, будто сжимается какая-то пружина. Сама эволюция, несмотря на свой устойчивый, как говорят, векторный характер, идет революционно – скачками. Каждый такой скачок – это качественное усложнение системы, которое является результатом преодоления очередного кризиса. А между скачками – относительно плавное экстенсивное развитие. Так вот, оказывается, частота этих скачков увеличивается в геометрической прогрессии. Если свести воедино и математически обработать данные из разных областей знания – геологии, бактериальной и обычной палеонтологии, археологии, истории, – картина становится совсем впечатляющей.
Четыре миллиарда лет назад на Земле возникла жизнь в виде простейших прокариот. Это примитивные анаэробные организмы, продуктом жизнедеятельности которых был кислород, они его «выдыхали». Затем в течение двух миллиардов лет ничего существенного на Земле не происходило. Прокариоты просто размножались, захватывая планету. Правда, около двух с половиной миллиардов лет назад возникли эукариоты – одноклеточные организмы с клеточным ядром, но существенной роли в экосистеме они не играли. А затем случился первый экологический кризис – прокариоты отравили земную атмосферу кислородом и начали в массовом порядке вымирать от продуктов собственных выделений – кислорода. Это подтверждается тем, в частности, что примерно полтора миллиарда лет тому назад резко упала скорость накопления нефти, горючих сланцев, газа – именно первым одноклеточным жителям нашей планеты мы обязаны этими полезными горючими ископаемыми. И только каменный уголь да торф подарили нам древние леса.
Кислородный кризис пережила уже другая «модель жизни», революционная – эукариоты, для которых кислород как раз был не ядом, а живительным газом.
Следующее революционное событие – кембрийский взрыв, когда всего за несколько десятков миллионов лет (то есть практически мгновенно по геологической шкале времени) возникли типы и классы живых существ, которые есть и сейчас, вплоть до позвоночных. Это было началом палеозойской эры. В течение палеозоя жизнь постепенно завоевывала новые пространства – выходила из моря и осваивала сушу. За двести миллионов лет суша была завоевана.
Палеозой закончился 235 миллионов лет назад. Тогда произошел очередной биосферный кризис. Причина его не вполне ясна, но известно, что кризис привел к вымиранию мегалитических земноводных. Тогда лидерами эволюции были огромного размера земноводные, похожие на гигантских лягушек и тритонов. После их безвременной кончины лидерами стали пресмыкающиеся, которые доселе болтались где-то на задворках эволюции. Революция произошла и в растительном мире. Папоротники, хвощи и плауны уступили место голосеменным – предкам наших хвойных. Начался мезозойский период, который кончился 60 миллионов лет назад. И опять случился кризис – динозавры вымерли, а лидерами эволюции стали млекопитающие. Преобладающей растительностью становятся покрытосеменные – цветковые растения.
Следующим существенным событием было начало неогена – 24 миллиона лет назад. Вымирают мегалитические млекопитающие – гигантские ленивцы, индрикотерии, фауна приобретает практически современный вид, возникает человекообразная обезьяна. Именно с неогена началось постепенное перетекание чисто биологической эволюции в эволюцию разума.
Очередная революция – начало антропогена, примерно 4,5 миллиона лет назад. Возникают прямоходящие пралюди.
Дальнейший шаг – палеолитическая революция – появление первых орудий труда и быстрое их распространение, это случилось 1,5 миллиона лет назад.
Дальнейшие периоды антропологи связывают с прогрессом в обработке орудий труда, то есть в возрастании инструментальной мощности разума. Начало периода Шель – 600 тысяч лет назад. Ашель – 220 тысяч лет назад. Период Мустье (культурная революция неандертальца) начался 80 тысяч лет назад. 30 тысяч лет назад случилась Верхнепалеолитическая революция – наши предки кроманьонцы уничтожают неандертальцев или те вымирают сами, и дальше за эволюцию на планете уже «отвечает» наш вид. Тогда же широкое развитие получила так называемая охотничья автоматика – лук со стрелами, ловчие ямы.
Десять тысяч лет назад случился очередной экологический кризис – людей стало так много, а охотничьи технологии так развились, что это привело к массовому уничтожению крупной фауны – мамонтов, шерстистых носорогов, – которая была основой питания человека. В результате этого тяжелейшего кризиса население планеты уменьшилось в несколько – до десяти – раз. Это привело к знаменитой Неолитической революции – человечество перешло от хищнического истребления окружающей среды к более щадящим технологиям – земледелию. Это было начало исторического периода.
Три тысячи лет до нашей эры – городская революция – начало Древнего мира. Следующее событие – начало железного века и неразрывно связанная с ним так называемая революция Осевого времени, когда возникли первые мировые религии, взошли первые ростки гуманизма. Произошло это примерно с 1000 по 300 год до нашей эры. Этот кризис породил Сократа, Будду, Конфуция. Железное оружие гораздо качественнее и дешевле бронзового, соответственно, повысилась его убойность, и человечеству стали нужны новые культурные регуляторы, чтобы цивилизация просто не истребила себя. Они и появились – в лице мировых религий и гуманистических философий, призывавших к любви к ближнему. Еще одним «параллельным» ответом на появление железа стало возникновение больших империй – «мировых жандармов».
Далее – 500—600-е годы нашей эры – гибель Древнего мира и начало Средневековья. Затем первая промышленная революция – 1500 год нашей эры – новые изобретения, географические открытия, начало книгопечатания. Далее специалисты выделяют вторую, или Большую промышленную революцию – эпоху пара, угля и электричества – 1840 год.
Наконец, последняя – информационная революция – 1950 год. Так же, как и прочие революции, это – комплексное событие, не только включавшее в себя собственно изобретение электронных вычислительных машин, но и ознаменовавшееся окончанием больших войн между промышленно развитыми странами.
Из моего перечисления сразу видно, что чем дальше мы продвигаемся по шкале времени в будущее, тем плотнее сжимаются витки времени. Этот феномен так и назвали – «эффект ускорения исторического времени». Причем многие историки отмечали, что исторические периоды хорошо укладываются в геометрическую прогрессию. Я просто продлил этот ряд назад – и вышло, что не только историческая, но и биосферная эволюция также укладывается в ту же самую прогрессию! Точки кризисов очень точно ложатся на так называемый гладкий автомодельный аттрактор. Это говорит о том, что и биологическая эволюция, и эволюция социальная имеют одни глубинные корни, одинаковый механизм. Промежутки времени между кризисами и революциями сокращаются, железно подчиняясь математической закономерности.
