Вайль с Генисом некогда блестяще заметили, что Россия бедна авантюрной прозой, ибо сочиняли ее великие хмурые люди, всякую ладную погремушку утяжеляя мучительной дневниковой рефлексией, сомненьями и тягостными раздумьями о судьбах.
И даже такую смачную конфетку, как «Герой нашего времени», обернули рогожкой некоммуникабельности и экзистенциальной мути, которых и в раннем ХIХ хватало, только названий еще не придумали. Сплин, и все.
И вот пришли невеликие люди и облегчили конфетку. И сразу открылось то, о чем Вайль и Генис предупреждали заранее: что по сюжетному каркасу «ГНВ» даст сто очков форы любым «Гардемаринам». Борьба-трактиры-скачки-шпаги-кони и громогласные шампанского оттычки. На 200 страниц - дуэль, контрабанда, поножовщина, захват шпаны с огнестрелом плюс четыре дамы на любой вкус: горянка, дворянка, воровайка и просто добрая женщина. Печорину не тошно. Весело Печорину! Служит России, меняет краль, как перчатки, берет верх во всех сварах - чем не жизнь, чем не «убойная сила»! Тягостная и вторая по счету глава «Максим Максимыч» опущена за ненадобностью.
Все хорошо - да что-то нехорошо.
Сюжетная схема осталась - герой пропал.
Каждому с детства памятно, как служанка Кэт, ерзая на круглых коленках, возносила небу молитву-арию «Святая Катерина, пошли мне дворянина». Зов ее летел с мольбой в неба кумпол голубой, и дрожали кудряшки. Собою Кэт являла расхожий русский тип «спелая дура», и миллионы уроженок Российской Федерации раскачивались с нею в такт, не смея рифмовать себя с Констанцией или, того пуще, с миледи. Образ дворянина был на всех один: чудненький-усатенький-неженатенький французик из Бордо.
30 лет спустя святая Катерина услышала зов. В стране перезрелых служанок и непуганой классики всем прислали по дворянину - их благородию Григорию Алексанычу Печорину с лицом галантерейного приказчика, которого вот-вот за объем продаж и общее щегольство повысят в компаньоны.
Печорин нашего времени демоничен, как старшеклассник. Лихорадочно строчит дневник, щекоча усы перышком. Вертится перед зеркалом трижды в серию (ну как иначе передать внутренний голос?). Вопреки затверженному с малолетства «не размахивал руками, что выдает некоторую скрытность натуры»- пальцует, как Фигаро. В офицерских стойлах раз в час обещает за кем-нибудь «поволочиться» (не иначе, слово нравится). Томно водит бровью. Сочно курит. Шикарно-гламурно-модельно сбрасывает подтяжки. Делает вид.
В сладком ужасе закатав подол, давняя воздыхательница Вера зовет его Жоржем.
Ах, до чего ж некстати, нелепо, не вовремя почил народный артист А. А. Миронов, образцовый Грушницкий всех времен и народов!
Увы. Безусловным идеалом современной полуобразованной барышни, потребительницы сериалов тридцати с чем-то лет, является Грушницкий - позер, свистун, валет, которого и играет в меру сил дюжинный, но миловидный артист Петренко, именуемый Печориным. Видно издалека, как до жути хочется ему быть Далем, ленивым, назидательным, от всех отдельным, - но никак не дается кругом востребованному баловню холодная дистанция высокомерного неудачника. Было б в мире положенье попроще, эту роль, как и всех прочих переполненных чувством жоржиков, отписали бы Олегу Меньшикову - но он бы благоразумно отказался.
И то. Демократический мир служанок мельчит героев в десертную пыль в обратной пропорции к объему приключений. Капитаном Бладом скачет Джек Воробей. Командира волков-контрразведчиков Алехина играет годный разве на стажера Блинова Евгений Миронов. Марию-Антуанетту представляет милашечка Кирстен Данст - отчего фраза «Нет хлеба - нехай едят пирожные» окрашивается нежной и простительной, простительной, тысячу раз простительной инфантильностью. И титры там идут под техно - зажигай, мочалки.
Лермонтов предуведомил, что его герой есть собрание пороков эпохи, -мудрено ли, что экранизаторы нашпиговали того пороками своей? Нарциссизмом. Суетой. Многоречивостью. Лакейской дерзостью, по которой рассказчик в романе безошибочно угадывал прислугу.
Пародию на благородие сценарист Квирикадзе и режиссер Котт не без умысла оттеняют пародией на немытую Россию. Казаки для пущего плебейства гуторят на украиньской мове качества Тарапуньки со Штепселем: «оце дило», «бис его знат», «бачь, яка конфузия» и т. д. Вернер у бильярда откликается на хамское «док». Бледная Вера в ядреном исполнении Эльвиры Болговой воскрешает в памяти олейниковскую частушку «Однажды красавица Вера, Одежды откинувши прочь, Вдвоем со своим кавалером До слез хохотала всю ночь». Княгиню Лиговскую играет приснопамятная тридцатилетней давности г-жа Бонасье Ирина Алферова. От ее дочки на балу Печорину то и дело приходится отгонять перебравших гопников, рычащих «Ангажир-рую вас на мазурку, мадам!» тоном звезды спортобщества «Урожай». Только они не в курсе, что «мадам»- это в борделе и в трамвае.
Про эпоху рисорджименто есть такой анекдот: чтобы явить свое «фе» оккупационной австрийской администрации, венецианская знать прислала вместо себя на премьеру в оперу кучеров и гувернанток, наказав вести себя посвободнее, особенно при звуках австрийского гимна. Задача была выполнена с блеском.
С той поры минуло полтора столетия.
Аристократия стаяла в дымке.
Кучерам и консьержкам партер понравился.
* ОТКЛИКИ *
Химеры и "Хаммеры"
«Русская жизнь» № 3: обсуждение материалов на форуме rulife.ru
«О русском крестьянстве» М. Горького
Я всегда считал, что революция была крестьянской вследствие Первой мировой (практика военного дела). Крестьяне оказались легки на подъем - как бы они ни сомневались в Колчаке, все же воевали: одним большевикам с пролетариатом и немецким генштабом такая история вряд ли оказалась бы по силам. Это первое.
А второе, что наиболее интересно в статье, - конфликт города и деревни (он характерен не только для России, Горький узко смотрит на вещи). Здесь крестьяне в своем недоверии к «уму» поразительно прозорливы: заразить ветер - это биооружие и т. д. А мечта о царстве дураков… Это прямо из Платонова. Такое царство и было в СССР в результате. Люди о космосе мечтали - ну не дураки? Когда надо было рассуждать о ценах барреля и т. п.
В остальном вся статья - русофобия. Слишком много Горький пришил крестьянам зазря.
Иван
Ой, нет, что вы, крестьяне не хотели революции. Они верили в Божественную власть царя. Царь был не виноват, виноваты были во всех бедах бояре. Горький абсолютную правду говорит, революция была действительно совершена «ничтожной - количественно - группой интеллигенции во главе нескольких тысяч воспитанных ею рабочих» а народ ее и не искал, и не хотел, как большевики все время пытались представить. Крестьяне до конца не знали, быть им за белых или за красных, для них разницы не было, они все время путались. И большевики почти чудом выиграли Гражданскую войну.
Мне кажется, вы несправедливы к Горькому, ничего он не «пришивал зазря». Он великолепную критику дал, пусть одной из сторон действительности, не самой лучшей, но это реалии жизни. В общем-то, уровень культуры в СССР был и после распада остается низким из-за чего? Из-за того, что в результате революции к власти пришли необразованные массы. А если необразованным массам дать власть, они ее будут использовать, как Шарик из «Собачьего сердца» Булгакова. Вот и получили таких Шариковых - это я критически. Я вообще-то верю в наш народ.
liudmila
Странная трактовка смуты (я имею в виду не Гражданскую войну, а XVII век). После этого даже читать не хочется (покопайте в том направлении - поймете почему). Появляется стойкое убеждение, что остальное тоже высосано из пальца.
А что до лирики… исторической памяти у нас действительно нет - правда, у ВСЕХ социальных слоев (забыли не одного лишь Болотникова, - Минина и Пожарского вспомнил только Петр I, до него о них никто толком не вспоминал). Есть такая избитая мысль, что у нас все герои придуманы властью, когда у нее возникает необходимость в героях, а настоящих не помнят. И избы у нас горят У ВСЕХ. Это особенность страны. Разве у самого Горького не горела? Смешной он какой-то. При чем тут отдельный социальный слой?
Кстати, разве во всей Российской империи зима была шесть месяцев? Может, все же только в средней полосе? Или он плохо знал свою страну (если человек придумывает факты, он может, конечно, и про географию пофантазировать)?
В общем, мне кажется, это не публиковалось, потому что Горький не давал. Потому что понял, что сморозил какую-то гаденькую глупость. Но о нем эта статья говорит много… не зря этот темный злой ограниченный человек в меня в школе не лез.
Соня
«Логово мокрецов» Дмитрия Быкова
