Без сомнения, ничего более глупого, чем «женщины просто глупее мужчин», сказать нельзя. Но мы должны искать наше убежище в глупости, потому что женщины — они такие другие, такие совершенно другие! Я тоже не могу сказать по этому поводу ничего вразумительного и, если и делаю очередную попытку, то только потому, что моя жена так заразительно начинает над этим смеяться.
Журнал «Тайд», октябрь 1972
Г.Сосонко. Розовый треугольник
— Ах, — вздохнул Доннер однажды, — вот ты говоришь, что я слишком сурово пишу о женщинах. Ты ничего не понимаешь, на самом деле женщины обожают женоненавистников. И вообще, шахматы — это последнее дело, которым они должны заниматься. Когда я был еще молодой и красивый, увидеть женщину в турнирном зале было большой редкостью. Да, так было в моей юности, когда воздух был еще чист, а секс - грязен. Теперь же всё наоборот...
Мы сидели за стойкой бара в «Де Кринге», и было еще очень рано, что-то около полпервого ночи.
- Ты видишь этих приятелей? - продолжал Хейн, поворачивая голову в сторону двух мужчин, сидевших напротив нас за стойкой и ведших неторопливую беседу; в одном из них я узнал известного актера. — Ты, наверное, думаешь, что это просто друзья? Как бы не так. Знаешь ли ты, кстати, жаргонное словечко для гомосексуалистов? — и, не дожидаясь ответа, Хейн пополнил мой словарный запас голландского языка.
Он уже не в первый раз касался этой темы. В кругу его друзей и знакомых были, разумеется, и геи, но к этой стороне их жизни Хейн относился скорее иронически, никогда не принимая ее всерьез.
Когда Доннер рассуждал о своих успехах, сравнивая их с результатами других, вечно подающих надежды голландских шахматистов, он писал: «Может быть, они и славные ребята, но они никогда не знали, что такое успех. А в этом случае игра приобретает для шахматиста совершенно другой характер. Я бы сравнил их с монахами, которых никогда не посетило откровение Господа, с гомосексуалистами, которым никогда не удалось кончить, с женатыми людьми, у которых никогда не было детей. Я имею в виду, что у такого рода ребят отсутствует квинтэссенция игры».
В целом же он относился к проблеме сексуальных меньшинств совершенно спокойно, по-амстердамски, хотя порой, когда Хейн пару раз цитировал отрывки из Библии, посвященные этой теме, проглядывало его строгое протестантское воспитание.
—Ты в курсе дела, конечно, — сказал он однажды, - что в Библии говорится, что ни воры, ни пьяницы, ни мужеложники Царства Божия не наследуют, а гомосексуализм назван мерзостью и скверной и приравнен к скотоложству?
И тут же прочел целую лекцию на эту тему; хотя какие-то фрагменты ее сохранились в моей памяти, приводить их сейчас было бы неуместно. В другой раз он заметил:
-Ах, эти шахматисты, это - особенный народец. Я был, кстати, первым, кто доказал очевидную связь шахмат и гомосексуализма. Я заметил это еще на Олимпиаде в Варне в 1962 году. Туда прибыло более четырехсот шахматистов со всего мира. Тогда, глядя на всю эту массу, я подумал: быть того не может, чтобы среди всей этой армии передвигателей фигурок не было ни одного гомосексуалиста. Этого просто не может быть! Среди сотен игроков в шахматы их число тоже должно составлять пять процентов, а фактически даже больше, потому что в этой группе асоциальных невротов их процентная норма должен быть еще выше средней. Разумеется! Это же настолько очевидно, что даже младенец мог бы догадаться. И вот, глядя на такое огромное скопление народа, я подумал, что все они в каком-то смысле гомосексуалисты, потому что шахматы в реальности есть не что иное, как сомнительное, грязное занятие, которым, передвигая грязные же фигурки, мы занимаемся с другими мужчинами. Вот что такое шахматы!
Юность Доннера пришлась на годы радикальной либерализации западного общества, когда принадлежность к меньшинствам — национальным, религиозным и сексуальным — из фактора социальной неполноценности превратилась в средство социального самоутверждения, и в его рассказах не было никаких табу. Не меньшую роль в его полном раскрепощении сыграла и страна, в которой он родился, и город, где прошла вся его жизнь.
Совсем недавно в старейшем английском журнале, консервативном «Спектейторе», появилась статья, где говорится, что Голландия на световые годы опередила все страны в мире по самым гадким проявлениям жизни. Среди многих других проблем, волнующих сейчас человечество, таких как эвтаназия, свободная продажа легких наркотиков, СПИД и т.д., автор подробно остановился и на теме гомосексуализма.
Действительно, репутация Голландии как одного из центров гомокуль-туры подтверждается статистикой, ставящей на второе место в Европе Данию, а на третье — Германию.
Хотя Амстердам не может сравниться с такими миллионными городами как Нью-Йорк, Париж, Сан-Франциско или Берлин, он является одной из мировых столиц гомокультуры. В Амстердаме можно посещать кафе, где бывают только геи, покупать одежду в магазинах только для геев, бывать в барах, жить в гостиницах, ходить на дискотеки, где можно встретить только геев. Специально для них здесь издаются газета и журналы. И во многом другом игрушечный городок на воде имеет репутацию самого толерантного города в мире.
Только совсем уж наивные туристы, дивясь непривычному запаху и озираясь в поисках свободного столика, дабы заказать кофе с яблочным пирожным, заходят в кафе-шопы с названиями «Нирвана», «Голландские цветы» или «Дары Памира». Здесь вам предложат меню, где перечислены все имеющиеся сорта легких наркотиков с описанием вкусовых качеств и ожидаемых эффектов. Число таких кафе-шопов в Амстердаме, согласно официальной статистике, достигает трехсот. Главным событием осени является фестиваль, посвященный употреблению этих легких наркотиков, а вручение призов по традиции происходит в зале «Млечный путь», расположенном в самом центре города, напротив здания, где раньше помещался главный офис ФИДЕ.
Однажды Доннер прочел мне целую лекцию о наркотиках, рассказав о разнице между легкими, такими как марихуана или гашиш, и героином, привычка к которому приводит в большинстве случаев к очень тяжелым последствиям; расстаться с этой зависимостью бывает очень трудно, порой и невозможно.
- Так уж исторически получилось, что сигареты с никотином можно 1<упить на каждом углу, тогда как марихуана, вреда от которой значительно меньше, считается пусть и легким, но наркотиком. А ведь к ней совершенно не привыкаешь и получаешь одно только удовольствие, в то время как попробуй-ка бросить курить, — объяснял Хейн, закуривая сигарету. Он рекомендовал мне попробовать ЛСД, бывший тогда в большой моде: — Ты должен испытать это хотя бы раз, но учти, — прищуривал глаза Доннер, — с тобой рядом должен обязательно кто-нибудь находиться: восхитительное ощущение, что ты в состоянии делать всё, даже летать, может увлечь тебя к окну, и ты понимаешь, чем это может кончиться...
Один из самых знаменитых ночных клубов в Амстердаме «iT» первоначально был клубом только для геев. Его девиз — «Здесь можно всё», и чем экстравагантнее это «всё», тем лучше. Постепенно этот популярнейший клуб стал посещаться всеми желающими, а для геев остался только один вечер - субботний. В «iT» можно встретить известных актеров и конферансье, журналистов и модельеров, певцов и спортсменов.
Но главным событием года является устраиваемый летом большой праздник (Gay Pride), в котором участвуют многие тысячи голландцев и гостей Амстердама. На каналах города можно увидеть в этот день кораблики и речные трамвайчики, водные велосипеды, баржи, расцвеченные всеми цветами радуги. На многих из них — оркестры и оркестрики.
Первый такой фестиваль был проведен в 1996 году, и с тех пор его популярность неизменно растет. Каждый год принять участие в празднике или просто поглазеть на необычное зрелище в Амстердам приезжают четверть миллиона человек со всего мира. С непривычки можно растеряться от этого вавилонского столпотворения, буйства красок, умопомрачительной одежды, какофонии звуков, косметики, колец и украшений, раскрашенных волос, подведенных бровей, немыслимых причесок, а главное — разнообразия лиц: европейских и азиатских, черных и белых, коричневых и смуглых, мужских и женских... И языков: английского, французского, немецкого, испанского, итальянского, голландского. В последние годы — и русского.
В 1998 году в Амстердаме прошли первые Спортивные игры геев, а в апреле 2001-го бургомистр города официально зарегистрировал первую гомосексуальную супружескую пару в мире.
В Амстердаме установлен и первый в мире гомомонумент. Три розовых треугольника, вместе образующие один большой, - память всем гомосексуалистам, подвергавшимся преследованиям, издевательствам и убийствам.
Треугольник - неслучайный выбор. В нацистских концлагерях на полосатой арестантской одежде был нашит треугольник, по цвету которого можно было сразу определить «преступление» заключенного: желтый -для евреев, розовый - для гомосексуалистов и т.д. Поэтому и цвет гранитного монумента — розовый.
