Премьера «Семьи Прицци» состоялась – и картина получила неоднозначные отзывы. Полина Кейл писала так: «Это виртуозный набор вариаций на привычную тему внутреннего горения… Николсон отнюдь не пересаливает, изображая расфокусированный, непонимающий взгляд. Он остроумный актер, заставляет с нетерпением ждать, что будет дальше». Дэвида Энсена фильм не особенно впечатлил: «Николсон сильно рискует – усвоив обманчиво нелепый бруклинский акцент, он играет смехотворного антигероя, как шизофреник, который никак не может решить, кто он такой, Богарт или Элиша Кук [в фильме Джона Хьюстона 1941 года «Мальтийский сокол»]».
Публика испытывала меньше сомнений. «Честь семьи Прицци», с бюджетом в шестнадцать миллионов долларов, принесла двадцать шесть миллионов при первом домашнем показе (более четырех миллионов за два дня) – и около пятидесяти миллионов в иностранном прокате. Почти с самого начала Джеку, Анжелике, Кэтлин Тернер и Джону Хьюстону прочили «Оскаров».
Пока Джек купался в лучах славы Чарли Партанны и оплакивал судьбу Дж. Дж. Гиттса, Майк Николс попросил его заменить Мэнди Патинкина в роли Марка Формана в экранизации романа Норы Эфрон «Ревность» – слабозавуалированных излияний в адрес Карла Бернштейна, ее бывшего мужа, с которым рассталась из-за многочисленных измен[76]. С первого взгляда Патинкин казался идеальным актером на роль Формана, но Николсу сразу стало ясно – иллюзии не имеют ничего общего с реальностью, и эта роль Патинкину не подходит. Актеру самому не терпелось уйти.
Николс хотел, чтобы Патинкина заменил Джек – тот не выглядел по-еврейски, зато умел хорошо играть. Джек согласился, не мог же он бросить в трудную минуту одного из своих ближайших друзей. Возможно, на его согласие повлиял аванс в четыре миллиона.
После этого Бернштейн встретился с Джеком в «Русской чайной» – они были если не друзьями, то приятелями, и Джек по-прежнему считал Вудворда, некогда коллегу Бернштейта, подлецом. За ланчем Бернштейн попытался отговорить актера от съемок. Тому удалось развеять опасения Бернштейна объяснениями – лучше уж эту роль сыграет друг, чем посторонний человек. Джек заверил, что будет справедлив по отношению и к роли, и к прототипу.
Его герой предстал любезным и милым, и зрители удивлялись, отчего Рейчел (Стрип/Эфрон) бросила такого замечательного человека. Впоследствии он объяснил в интервью «Роллинг стоун»: «Меня специально пригласили с тем, чтобы я не играл Бернштейна. Майк, Нора и Мэрил очень хотели перенести фильм в область вымышленного. А поскольку я не испытывал желания наспех, за пару дней, строить биографический портрет, то охотно согласился».
Джек и Мэрил Стрип снимались в августе на Манхэттене. Джек впервые познакомился с Мэрил на съемочной площадке: Николс хотел, чтобы между ними сохранилось некоторое напряжение. По словам Стрип, «это было все равно что встретить Мика Джаггера или Боба Дилана. Я смотрела на Джека как на настоящую звезду…». Чтобы растопить лед перед началом съемок, Николсон постучался в трейлер к Стрип и попросил разрешения воспользоваться ее туалетом. Она позволила. И оба расслабились[77].
По словам благодарного Николса, «Джек берется за роли, от которых другие отказываются… и превращает их в прекрасно невообразимое. Блистательное мастерство жеста, умение создать характер скрыты широтой его натуры… никакой техники не видно. Кажется, это просто жизнь».
Позднее прибытие Джека почти не оставило ему времени для подготовки к роли, но он отлично справился со своей задачей. Съемки закончились в октябре, и Джек немедленно полетел отдыхать в Аспен. До конца года он развлекался в горах, без Анжелики, но в начале зимы 1986 года, катаясь на лыжах, неудачно свернул на склоне, упал, сломал локоть и повредил связки большого пальца. Травмы оказались достаточно серьезными, требовались операции. Об этом услышала Анжелика и немедленно полетела к Джеку, чтобы окружить его заботой. Они никогда не были так близки, как в те дни. Он лежал, страдающий и неподвижный, а она распоряжалась.
Они вместе появились на церемонии вручения «Оскара», 24 марта 1986 года, в павильоне Дороти Чандлер. Вел церемонию неожиданный триумвират – Джейн Фонда, Алан Алда и Робин Уильямс. Анжелика потрясающе выглядела в зеленом платье от Цеци Ганев, а Джек, все еще перебинтованный, кротко шел рядом. Его номинировали за лучшую мужскую роль (Чарли Партанна), а Анжелику за лучшую женскую роль второго плана (Майроз). Фильм получил шесть номинаций – «Лучшая мужская роль второго плана» (Уильям Хики), «Лучший дизайнер по костюмам» (Донфелд), «Лучший режиссер» (Джон Хьюстон), «Лучший монтаж» (Руди и Кайя Фер), «Лучший фильм» (Джон Форман, продюсер) и «Лучший сценарий, основанный на материале другого источника» (Ричард Кондон и Джанет Роач).
Но Джеку не суждено было порадоваться за себя, хотя церемония и началась благоприятно. Анжелика получила «Оскар», победив относительно слабых конкуренток – Маргарет Эйвери («Цветы лиловые полей», режиссер Стивен Спилберг), Опру Уинфри (тот же фильм), Мег Тили («Агнец Божий», Норман Джуисон) и Эми Мэдиган («Дважды в жизни», Бад Йоркин). Когда Марша Мейсон и Ричард Дрейфус назвали имя победительницы, камеры запечатлели лица Джека и Джона Хьюстона. У обоих текли слезы[78].
Анжелика, высокая и гордая, зашагала на сцену. Ее впервые номинировали – и она впервые победила. Когда стихли аплодисменты, в микрофон она сказала:
– Для меня это много значит, поскольку я получила «Оскар» за фильм, в котором снималась под руководством отца. Я знаю, это много значит и для него.
Таким образом, она публично отдала дань уважения смертельно больному отцу – и кое на что намекнула Джеку, его она не упомянула со сцены.
Джек считался фаворитом в своей категории и расстроился, когда «Оскар» получил актер, не особенно любимый в Голливуде – Уильям Херт, за не очень удачный фильм «Поцелуй женщины-паука» (Эктор Бабенко). Операторы запечатлели лицо Джека в тот момент, когда прозвучало имя победителя. Актер сидел с застывшей улыбкой.
Но, казалось, победа Анжелики и собственный проигрыш не сильно его огорчили. Джек и так уже был звездой, а Анжелика всегда хотела ею стать. Теперь они более или менее сравнялись.
После окончания долгой церемонии они договорились пренебречь официальными торжествами и поехать праздновать в отель – с бутылкой вина, чизбургерами и картошкой фри из любимой лос-анджелесской закусочной Джека.
Ну и друг с другом, разумеется.
Терпеть не могу быть одним из самых старших в фильме. В пятьдесят я впервые начал обращать внимание на свой возраст. Господи, тогда я словно сломался… я хорошо знаю, что такое страх смерти, ощущаю его последние – ну, лет тридцать… Разговаривая с актрисами на пробах к «Двум Джейкам», я вдруг понял: уже не влюблюсь в девятнадцатилетнюю, слишком стар для нее… для всех них…
– Джек Николсон
Джек приближался к полувековой отметке, и, как обычно бывает, ему казалось – время бежит слишком быстро. Он понимал, отныне все труднее будет получать качественные роли: самые лакомые кусочки доставались молодежи – Эдди Мерфи, Майклу Дж. Фоксу, Полу Хогану (австралийцу, с его «Крокодилом Данди» и «Креветкой на сковороде» по телевизору), Мэлу Гибсону и остальным. Ровесники Джека медленно, но верно переходили в разряд стариканов.
Чтобы замедлить ход времени, Джек-суперзвезда стал также и Джеком – смышленым борцом за выживание. Он по-прежнему пользовался услугами своего давнего агента, Сэнди Бреслера, тот получал предложения, изучал их и передавал патрону, советовал принять или отвергнуть, но окончательное решение принимал сам Джек. Он по-прежнему мог позволить себе выбирать. Так он и делал.
Пол Мазурски, актер, сыграл одного из трудных подростков, учеников Глена Форда, в культовой драме 1955 года «Школьные джунгли». Потом стал режиссером и прославился в 1978 году фильмом «Незамужняя женщина». Он хотел, чтобы Джек снялся с Бетт Мидлер в американском ремейке французской картины Жана Ренуара «Будю, спасенный из воды» (1932) – под названием «Без гроша в Беверли-Хиллз». Мазурски лично отправился к Джеку на Малхолланд-драйв 1 января 1986 года, показать сценарий. Но разговаривать оказалось непросто, Джек накурился почти до беспамятства, смотрел по телевизору матчи на стадионе «Розовая чаша» и ничего не желал слушать. Роль досталась Нику Нолту.
Затем Барри Левинсон предложил Джеку роль Чарлза в «Человеке дождя», и тот вновь отказался, ему казалось – общее внимание привлечет к себе актер в роли психически больного брата. Роль досталась Тому Крузу, тот действительно просто оттенил блистательную игру Дастина Хоффмана.
Зато Джек не отверг предложение «Уорнер бразерс» и Питера Губера (шесть миллионов плюс доход с проката) сыграть в «Иствикских ведьмах» дьявола, пришедшего в наш мир. Гонорар примерно в десять раз превышал сумму, предложенную ранее Мазурски. Джек считал Губера своим другом, но также и человеком, умеющим снимать большое кино; дружба и практичность являлись для него решающими факторами. В то же время подписал контракт на съемки в «Чертополохе» – экранизации романа Уильяма Кеннеди. Он хотел заняться им после «Ведьм», просто любил книгу Кеннеди.
