Алексей Цветков - Атлантический дневник (сборник)

Крик веселья:

«О, чудо» —

Разит меня наповал.

Положен взнос

За лицезренье моих шрамов, взнос

Услышать мое сердце —

Оно и правда тикает.

Положен взнос, очень крупный взнос

За слово или прикосновенье,

Или толику крови,

Или за клок моих волос, лоскут одежды.

So, so, Herr Doktor.

So, Herr враг.

Я – опус твой,

Твое наиценнейшее,

Дитя червонно-золотое,

Что тает в жуткий крик.

Верчусь и жгу.

Не думай, что не ценю твою заботу.

Пепел, пепел —

Ты тычешь и взметаешь.

Плоть, кость, там больше ничего…

Брикетик мыла,

Обручальное кольцо,

Золотая пломба.

Герр Бог, Герр Люцифер,

Гляди,

Я – во плоти,

Из пепла,

Пряди в рыжих звездах,

И ем мужчин, как воздух.

Август – самый медленный месяц. Население Северного полушария, где обычно происходит большинство событий, отправляется в поголовный отпуск, и журналисты садятся на скудную новостную диету. За это август удостоился многочисленных презрительных прозвищ, таких как «собачьи дни» или «огуречный сезон», а Дэвид Плотц из журнала Slate предложил принять в отношении бесконечного месяца радикальные меры – сократить его до 10 дней, раздав остальные соседям.

Население России вправе не согласиться с этим тезисом, хотя и не будет, наверное, возражать против предложенного наказания: август имеет свойство преподносить россиянам сюрпризы, без которых они бы с удовольствием обошлись. Правда, в нынешнем году самым неприятным из этих сюрпризов было пока что лишь бесконечное путешествие по стране бронепоезда с северокорейским «дорогим вождем» Ким Чен Иром, в то время как Владимир Путин в порядке гостеприимства разгонял на его пути подлых обывателей. От этого, если верить опросам общественного мнения, его рейтинг только повышается. «Дорогой вождь», надо полагать, дивился такому русскому либерализму, – у себя на родине тех, кто путается под ногами, он как минимум расстреливает.

Как бы то ни было, недавний взрыв в иерусалимской пиццерии, в результате которого погибло более полутора десятков человек и еще девяносто было ранено, стал кровавой и бесспорной сенсацией, жуткой реабилитацией межсезонья. Но даже эту трагедию, по крайней мере в американской прессе, оттеснило на второй план другое событие: в тот же день состоялось заранее запланированное выступление президента Буша по общенациональному телевидению – первое за время его пребывания в Белом доме. Подобные обращения к народу – сравнительная редкость и, как правило, связаны с крупными внешнеполитическими событиями, такими как начало военных действий. Тем удивительнее была тема на этот раз: политика федерального финансирования медицинских исследований, связанных с так называемыми «эмбриональными стволовыми клетками». Еще удивительнее, что выступления на эту тему давно и с нетерпением ожидали, а его предполагаемое содержание было предметом ожесточенных споров.

Неделей раньше произошло другое событие, имеющее прямое отношение к выступлению президента. Палата представителей США одобрила законопроект, налагающий полный запрет на все попытки клонирования человека, как в целях продолжения рода, так и для научных исследований, и устанавливающий уголовную ответственность за подобные действия: лишение свободы сроком до 10 лет или штраф до миллиона долларов.

Клонирование – это способ выращивания нового организма, генетически идентичного уже существующему. Для этого, согласно одной из технологий, берется неоплодотворенная яйцеклетка, из которой извлекается ядро, содержащее всю информацию о наследственности, и заменяется ядром клетки организма, копию которого хотят получить. Затем стимулируется развитие зародыша, и клетка помещается в утробу суррогатной матери. Таким образом были уже получены клоны некоторых высших животных, в том числе знаменитая овца Долли, и клонирование человека ничем принципиально не отличается.

Эмбриональные стволовые клетки – это внутренние клетки зародыша, развитие которого исчисляется несколькими днями. Эти клетки обладают уникальным свойством универсальности: в процессе последующего деления они способны производить любые ткани организма – сердечную мышцу, печень, соединительную ткань и так далее. Недавние открытия позволяют сохранять эту способность стволовых клеток в лабораторных условиях сколь угодно долго и направлять их деление в нужном направлении. Результатом может стать новая революция в медицине, которую сравнивают с открытием антибиотиков: лечение болезни Паркинсона, синдрома Альцгеймера и раковых заболеваний, а также безопасная пересадка органов. Эмбриональные стволовые клетки можно получать из двух основных источников: из эмбрионов, оставшихся от искусственного оплодотворения в пробирке, и из эмбрионов, полученных в результате клонирования. На этот второй метод, по мнению многих специалистов гораздо более перспективный, конгресс США наложил запрет в упомянутом законопроекте.

Выступления президента Буша с нетерпением ожидали как ученые, так и журналисты и политические деятели, причем многие из последних заранее облекли себя в мантию блюстителей национальной и глобальной нравственности. Ученые, в том числе 80 нобелевских лауреатов, убеждали президента предоставить им максимум свободы, в то время как многие из блюстителей призывали вообще прекратить финансирование изучения эмбриональных стволовых клеток. Вот, например, позиция редакции авторитетного консервативного журнала Weekly Standard, твердо вставшего на страже нравственности.

Члены редколлегии Weekly Standard и их единомышленники, обличая зарвавшихся, на их взгляд, ученых, прибегают к образам из антиутопического романа Олдоса Хаксли «Прекрасный новый мир», где человеческое потомство выращивалось в пробирках. Однако, как отмечает Вирджиния Пострел в журнале Reason, они здесь явно передергивают, потому что у Хаксли речь идет о тотальном государственном контроле над процессом воспроизводства в противоположность частной инициативе – то есть именно о том, за что ратуют журналисты из Weekly Standard.

Принимая свое решение, президент должен был, с одной стороны, считаться с мнением консервативного крыла республиканской партии, составляющего его главную поддержку, а с другой – с научным консенсусом. К сожалению, результатом стал компромисс, разочаровавший обе стороны и хорошо описываемый известной пословицей: «и невинность соблюсти, и капитал приобрести». Джордж Буш хочет сохранить государственное финансирование лишь за теми лабораториями, которые работают с уже существующими колониями стволовых клеток, которых его администрация насчитала во всем мире шесть десятков. Клонирование с целью получения новых колоний не допускается, о чем, впрочем, уже позаботился конгресс.

Возражения правого крыла очевидны, потому что там добивались полного запрета. Что же касается ученых, то они отмечают, что в самих Соединенных Штатах лабораторных колоний стволовых клеток можно насчитать лишь около десяти, и существуют сомнения относительно способности этих колоний обеспечить необходимое для продуктивных исследований разнообразие.

Напомню, что президент Буш говорил лишь о государственном финансировании исследований, и выдвинутые им правила не затрагивают частных проектов, существующих на частные средства. Тем не менее речь идет о многих сотнях миллионов долларов, и игнорировать такие суммы никто не может. К тому же за конгрессом остается право пересмотреть предложенные критерии и сделать их еще более строгими.

Но почему же все эти проблемы, головная боль политиков и нобелевских лауреатов, должны занимать нас, людей, так сказать, с улицы? Решения такого рода, как я постараюсь показать, чреваты непредсказуемыми последствиями. Замечательный пример можно почерпнуть на другом конце земли, пять с половиной столетий назад.

В начале XV столетия крупнейшей морской державой планеты был Китай. Его огромные суда, в сравнении с которыми португальские корабли казались карликами, бороздили воды южных архипелагов и всего Индийского океана, наводя трепет на варваров и собирая диковины для украшения императорского дворца. Содержание этого флота обходилось дорого, но сулило в недалеком будущем богатую торговлю и мировое господство.