С 17 августа 1937 года по 23 марта 1940 года комдив Рокоссовский содержался во Внутренней тюрьме ГУГБ НКВД. Два с половиной года следствия — пыточного следствия. Выбито 9 зубов, поломаны три ребра, молотком разбиты пальцы ног. И ко всему тому в придачу — смертный приговор. С исполнением. Рокоссовского расстреливали дважды. Холостыми патронами.
Так зачем же товарищу Сталину заключать договор с Рокоссовским? Ему можно было выбить остальные зубы, доломать все ребра, разбить пальцы рук, а потом расстрелять — боевыми патронами.
Но можно и не расстреливать. Можно поставить председателем свиноводческого хозяйства «Культура». И со всеми остальными товарищами можно было поступить подобным образом — они с таким обращением уже были знакомы, и вовсе не из случайно услышанных разговоров.
Но Польша — особый случай. Польша с первого дня Второй мировой войны воевала против Германии. Польша с 1941 года — наш союзник по Второй мировой войне.
В Чехословакии и Болгарии все обстояло гораздо проще. Тут любого гражданина можно было объявить пособником нацистов со всеми вытекающими отсюда последствиями — оправдаться не смог бы никто. А войска Венгрии и Румынии вообще воевали против Советского Союза — тут каждого можно было ставить к стенке, не вникая в детали. Про Восточную Германию я даже не вспоминаю.
И во всех этих странах побывала Красная Армия. А следом — войска НКВД. И стояли там советские гарнизоны, и назначали туда наших советников во все государственные структуры. Потому Сталину незачем было заключать военные союзы с правительствами покоренных стран: все было под контролем.
Но если Сталину незачем было заключать Варшавский договор, то почему он понадобился Хрущёву? Ведь в 1955 году в той же Варшаве сидел все тот же член Политбюро ЦК ПОРП, зампред главы правительства, министр национальной обороны Польской Народной Республики дважды Герой Советского Союза Маршал Польши.
Хрущёву Варшавский договор был нужен по двум причинам.
Во-первых, братским странам следовало показать, что после смерти Сталина дружеские объятия Советского Союза не ослабли. Как шли мы все сталинским путем, так и будем идти. В этом каждый мог убедиться во время учений на Тоцком полигоне. Чтобы развеять последние сомнения, Хрущёв решил повязать народы братских стран еще и юридически.
Во-вторых, Варшавский договор был нужен Хрущёву в качестве разменной монеты: мы объявили, что готовы Организацию Варшавского договора распустить, если буржуины распустят НАТО.
Но если распустить НАТО, распадется добровольный оборонительный союз стран Запада. А если распустить Организацию Варшавского договора — ничего не изменится: все страны, из которых Красная Армия «забыла» уйти после Второй мировой войны, так и останутся под полным контролем Советского Союза.
Ключевой момент
Об умении унижать соседей. — Кто командовал нашими «братьями по оружию».
Мы умеем унижать соседей, это верно.
В 1955 году Хрущёв решил: Главнокомандующим объединенными вооруженными силами стран участниц Варшавского договора будет советский маршал, начальником объединенного штаба будет советский генерал. Всегда. Без вариантов.
Это — цветочки. Для любой страны было бы оскорблением, если бы Хрущёв сказал: товарищи, братья, министры обороны всех ваших стран будут прямо подчиняться министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Жукову, начальники штабов ваших армий станут подчиненными начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР Маршала Советского Союза Соколовского. Не могут министры суверенной страны подчиняться министру другой страны.
Но Хрущёв пошел еще дальше. Он решил: пусть Главнокомандующий объединенными вооруженными силами стран участниц Варшавского договора будет первым заместителем министра обороны СССР, пусть начальник объединенного штаба будет первым замом начальника Генерального штаба
Вооруженных Сил СССР. То есть министры формально независимых государств будут подчиняться не прямо нашему министру, нет! Ваши министры будут подчиняться нашему заместителю министра. Начальники ваших самых главных штабов будут подчиняться не прямо нашему начальнику Генерального штаба, а всего лишь его заместителю.
Хрущёву осталось только выбрать кандидата на пост Главнокомандующего объединенными вооруженными силами стран участниц Варшавского договора. Выбор напрашивался простой и единственный. Маршал Советского Союза Конев судил Маршала Советского Союза Берия. Молодец! Маршал Советского Союза Конев был командующим фронтом «восточных» во время учений на Тоцком полигоне. И снова молодец! Вот ему и командовать нашими братьями по оружию.
Конев был возвращен из Прикарпатского военного округа и назначен первым заместителем министра обороны СССР и Главнокомандующим объединенными вооруженными силами стран — участниц Варшавского договора.
Ситуация сложилась следующая.
Министр национальной обороны Польши — Маршал Советского Союза Рокоссовский.
Он подчиняется первому заместителю министра обороны СССР Маршалу Советского Союза Коневу.
Первый заместитель министра обороны СССР Маршал Советского Союза Конев подчиняется министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Жукову.
Вот такое братство по оружию.
Объединенные вооруженные силы стран участниц Варшавского договора были аналогичны 1-му корпусу Финляндской демократической республики, в котором за командиром приглядывал политкомиссар с совсем не финской фамилией Егоров, а боевые действия планировал комбриг Красной Армии по фамилии Романов.
Восстановление суверенитета Австрии и международное совещание на высшем уровне в Женеве в июле 1955 года. — Новая встреча Жукова и Эйзенхауэра: первый остался большим воинским начальником, второй стал президентом США. — Трогательная забота Жукова о сохранении атмосферы планеты. — Могли ли СССР и США в 1955 году обменяться ядерными ударами одинаковой силы. — Блеф Жукова и ядерная импотенция Советского Союза. — Кампания по дезинформации США: тактический успех и стратегическое поражение. — Кто и каким образом раскручивал гонку вооружений.
1
На следующий день после подписания Варшавского договора, 15 мая 1955 года, в Вене представителями Советского Союза, США, Великобритании и Франции был подписан Государственный договор с Австрией. Во время Второй мировой войны Австрия и Германия были единым государством. После поражения в войне Германия и Австрия была разделены и оккупированы войсками четырех держав.
Прошло десять лет с момента окончания войны. Главами великих держав было принято решение вывести с территории Австрии американские, советские, британские и французские войска и подписать договор, в соответствии с которым Австрия становилась нейтральным государством — то есть отныне не могла вступать в военные союзы и лишалась права иметь на своей земле иностранные войска и принимать участие в любых военных конфликтах кроме обороны своей территории.
Все ясно, просто, понятно. Подписали, войска вывели. С момента подписания того договора прошло более пятидесяти лет. Австрия живет и процветает, никому не угрожая и не мешая.
Через два месяца после подписания договора с Австрией, 18 июля 1955 года, в Женеве открылось международное совещание на высшем уровне по вопросам Германии. После разгрома Третьего рейха Советский Союз, США, Великобритания и Франция разделили Германию на зоны оккупации. В тех зонах, где находились американские, британские и французские войска, жизнь после войны быстро вошла в нормальную колею, экономика была восстановлена, жизненный уровень населения стремительно повышался. А там, где находились советские войска, возникло «первое в истории социалистическое государство на немецкой земле». Понятно, что немцы из социалистического государства побежали в Западную Германию.
Лидеры четырех держав собрались в Женеве для решения вопроса о том, что делать с Германией дальше. На этой встрече Советский Союз представляли товарищи Хрущёв, Булганин и Жуков. Американскую делегацию возглавлял президент страны Дуайт Эйзенхауэр.
В 1945 году Эйзенхауэр и Жуков были большими воинскими начальниками. Они встретились в Берлине как союзники, разгромившие Германию. Летом 1945 года Эйзенхауэр побывал в Советском Союзе. 12 августа 1945 года он стоял на трибуне Мавзолея Ленина между Сталиным и Жуковым.
Теперь, встретившись в Женеве, Жуков и Эйзенхауэр больше не были союзниками. Было и еще одно отличие, мысль о котором наверняка больно задевала самолюбие Жукова: он, Жуков, так и остался большим воинским начальником, а Эйзенхауэр стал президентом США. «Эх, не ценит руководство страны полководцев», — так, возможно, думал Жуков.
