Но так или иначе, а Эдвард Кеннеди, последний из сыновей Джозефа-старшего, волею судеб оказался на политической авансцене Америки, где, вне всяких сомнений, будет обретаться в предстоящие годы, играя на ней роли заметные и немаловажные. В силу чего?
И все-таки, пожалуй, прежде всего в силу того, что он Кеннеди, носитель громкого имени, обладатель политического ореола, созданного трагической судьбой его старших братьев, и, наконец, самое главное — владелец одного из крупнейших капиталов современной Америки, единственный после смерти братьев наследник более чем полумиллиардного состояния, оставленного ему умершим осенью 1969 года Джозефом Кеннеди.
Последний из девяти детей Джозефа и Розы Кеннеди, Эдвард, родился 22 февраля 1932 года. И если его старшие братья и сестры появлялись на свет в семье состоятельной, но принадлежавшей к числу среднебуржуазных, то Эдвард родился уже как сын крупнейшего миллионера. К тому времени папаша Кеннеди сумел сколотить огромное состояние. В возрасте пяти лет маленький Тэддн пересек океан и появился в туманном Лондоне в качестве самого юного отпрыска семьи посла Соединенных Штатов Америки при правительстве его величества короля Великобритании.
С самых ранних лет миллиардерский сынок чувствовал исключительность своего положения. К примеру, первое причастие он получал не где-нибудь, а в Риме, и не от кого-нибудь, а от самого папы римского Пия XII. Джозеф-старший не стоял за деньгами, чтобы потешить свое тщеславие. Вот, дескать, какие мы — сам папа римский у нас в роли придворного священника.
Что бы там ни говорили, а такое воспитание, конечно же, не могло пройти бесследно. Кеннедиевская пропаганда, говоря об Эдварде, подчеркивает его простоту и сердечность, противопоставляя их любезной холодности Джона, отлично умевшего давать окружающим почувствовать дистанцию между собой и остальными, и надменностью Роберта, не очень-то старавшегося ее скрывать.
И действительно, с Эдвардом разговаривать значительно проще, нежели с его братьями, — я убедился в том самолично. Он легок в общении, любит шутку, внешне прост.
Но лишь внешне. Вот два любопытных свидетельства людей, наверно неплохо знающих Эдварда Кеннеди, — его сестры и его матери. После гибели Роберта Джин Смит, говоря о своем младшем брате, сетовала: «Теперь ему не с кем будет поговорить». Ей вторит Роза Кеннеди: «Отныне он совершенно одинок. Трагедия его жизни будет заключаться в этом одиночестве». Вдумайтесь в эти слова. В них не просто боль за брата и сына, потерявшего любимого старшего брата. В них точное определение ситуации. Кеннеди считают себя слишком высоко стоящими, чтобы почитать за ровню кого-либо вне клана. Внешне общительный, демократичный, Эдвард ощущает себя одиноким, потому что смотрит на окружающих сверху вниз, воспитанный в сознании своей исключительности.
Определяя жизненные пути своих сыновей, папаша Кеннеди еще в дни, когда Эдвард был школьником, предопределил ему путь бизнесмена. Возложив на старших сыновей свои надежды и упования в области политики, Джозеф Кеннеди мечтал передать младшему управление быстро растущим огромным семейным бизнесом.
Однако восхищавшийся старшими братьями и во всем им подражавший Эдвард решил, так же как они, замяться политикой. Старому Джозефу пришлось с этим примириться, а когда его дочь Джин вышла замуж за преуспевающего дельца Стивена Смита, глава семейства счел, что помогать ему в бизнесе с успехом сможет понаторевший в этих делах зять — старик испытывал глубокое недоверие к наемным управляющим и был счастлив, что среди членов его семьи появился рукастый делец. Младший же из братьев с благословения отца начал готовить себя к политической стезе.
После печального эпизода с исключением из Гарвардского университета за жульничество на экзамене Тэдди, что называется, взялся за ум. В 1956 году он с отличием окончил университет, обнаружив особые успехи по истории и государственному праву. Затем в течение года он изучал право в Международном юридическом институте в Гааге, а затем по совету братьев проработал некоторое время репортером агентства «Интернейшнл ньюс сервис» в Северной Африке.
Вернувшись на родину, он продолжал занятия юриспруденцией, окончив специальную юридическую школу университета штата Вирджиния. К этому времени относится его дебют на политической арене. В 1958 году Джону Кеннеди предстояло переизбрание на пост сенатора от штата Массачусетс. Эдвард принял активное участие в избирательной кампании брата. При этом он проявил не только недюжинную работоспособность и напор, но и немалую ловкость. «Тэдди — лучший политик среди всех нас», — подвел итоги избирательной кампании старый Кеннеди в разговоре с Джоном и Робертом.
Незадолго до этого Эдвард познакомился с молодой дочерью процветающего предпринимателя Гарри Беннетта — Джоан Беннет. Джоан была студенткой «Манхеттенвил колледж», где училась вместе с сестрой Эдварда Джин Кеннеди. «Как-то вечером, — вспоминает Джоан, — Джин пришла ко мне в комнату и сказала: «Пойдем, я хочу познакомить тебя с моим маленьким братом». Я вышла из комнаты и, задрав голову, увидела перед собой верзилу ростом шесть футов и два дюйма — это и был «маленький Кеннеди».
Два года спустя Эдвард и Джоан поженились. Все было как и положено для Кеннеди. Венчал новобрачных примас католической церкви Америки кардинал Спеллман — на сей раз решили обойтись без папы римского, ограничившись кардиналом, — шаферами на свадьбе были Джон и Роберт, гостями на свадьбе — весь высший свет.
Справедливости ради надо сказать, что годы, проведенные в кеннедиевском семействе, закалили молодую женщину, выработали у нее твердый характер. Удары, обрушившиеся на семью, она встретила стойко и с достоинством. Убедившись после авиационной катастрофы, что жизни ее мужа уже не грозит опасность, Джоан повела активную избирательную кампанию, выступая на десятках митингов от имени запеленатого в гипс Эдварда Кеннеди, призывая избирателей отдать ему свои голоса. Эдвард острил в те дни: «Боюсь, что граждане Массачусетса выберут в сенат не Эдварда, а Джоан Кеннеди».
Осенью 1970 года Эдвард Кеннеди вел борьбу за свое переизбрание на пост сенатора от штата Массачусетс. Выборы эти имели для него особое значение — после ударов, нанесенных ему политическими противниками — мы еще коснемся этого, — исход выборов в Массачусетсе решал вопрос о всей его дальнейшей политической карьере.
Поздно вечером 3 ноября «клан Кеннеди» почти в полном составе — отсутствовала только мать — собрался на 14-м этаже бостонского отеля «Паркер хауз», ожидая исхода голосования. Здесь были Эдвард с Джоан и тремя детьми, Этель Кеннеди со старшими сыновьями, а также сестры Юнис и Джин с мужьями и детьми. Клан вновь демонстрировал свою сплоченность и решимость добиваться своего.
Отель был оцеплен усиленными нарядами полиции. При выходе из лифта полицейские, переодетые в штатское, тщательно обыскали меня, хотя при мне был соответствующий, подписанный самим Эдвардом Кеннеди пропуск. Детективы в форме и без формы находились и в самом зале у всех дверей, и на черной лестнице. Тень лос-анджелесского отеля «Амбассадор» явно лежала на этом зале бостонской гостиницы «Паркер хауз». Джоан жалась к Этель Кеннеди, все время поглядывая в зал настороженными глазами, словно отыскивая в нем кого-то.
— Честно говоря, я постоянно боюсь, что Тэда убьют, как Джека и Бобби, — признается она. — Хотите услышать нечто ужасное? Несколько месяцев назад мы летели в самолете, и сидевший сзади ребенок проколол воздушный шарик, который лопнул с громким треском. Тэд резко вздрогнул и вобрал голову в плечи. Как это ужасно! Лопается шарик, а мой муж думает, что в него стреляют. Значит, он всегда живет с этой мыслью.
Нет, не только Даллас — «уютное местечко». Таким «уютным местечком» стала ныне вся Америка. Демократическая страна, где политический деятель весьма умеренного буржуазного толка, вызвавший почему-либо неудовольствие правых, все время живет с ощущением зайца на охоте!
Но в дни, когда Эдвард Кеннеди делал первые шаги на политическом поприще, все казалось легким и доступным. Первая по-настоящему крупная кампания, в которой ему довелось принимать участие, были президентские выборы 1960 года. Старший брат поручил ему 11 западных штатов, в которых Тэдди агитировал за Джона Кеннеди, доказывая избирателям его неоспоримые преимущества перед Ричардом Никсоном. Сидя за штурвалом маленького самолета, он метался из штата в штат, из города в город, выступая с десятками речей, призывая, обещая, улещивая.
Вспоминая те дни, Эдвард рассказывает об эпизоде с лыжным трамплином. На первый взгляд эпизод вполне малозначителен, но в нем проглядываются уже тогда начавшие обнаруживать себя качества, сделавшие последнего из братьев заметной политической фигурой Америки. В воскресный день младший Кеннеди приехал посмотреть прыжки с трамплина в одном из городков штата Висконсин.
