Allotey P. et al., 2012. Universal coverage in an era of privatisation: can we guarantee health for all? BMC Public Health, 12(Suppl 1), p.S1.
Astapenia R., 2014. Belarus is no longer ‘Europe’s last dictatorship’. New East network theguardian.com, September 12 http://www.theguardian.com/world/2014/sep/12/belarus-no-longer-europe-last-dictatorship (last accessed 29.11.2014)
Bauman Z., 2007. Consuming Life. Polity Press, Cambridge.
Capra F., Henderson H., 2009. Qualitative Growth.
Deepak N., 2012. The MDGs after 2015: Some reflections on the possibilities. UN System Task Team on the Post-2015 UN Development Agenda.
Demaria F. et al., 2013. What is Degrowth? From an Activist Slogan to a Social Movement. Environmental Values, 22(2), pp.191–215.
Fehling M., Nelson B.D. & Venkatapuram S., 2013. Limitations of the Millennium Development Goals: a literature review. Global Public Health, 8(10), pp.1109–1122.
Fioramonti L. & Thьmler, E., 2013. Accountability, Democracy, and Post-growth: Civil Society Rethinking Political Economy and Finance. Journal of Civil Society, 9(2), pp.117128.
George S. (1976) How the Other Half Dies. The real Reasons for World Hunger, Harmondsworth, Penguin Books.
Greenham T. & Ryan-Collins J., 2013. Rethinking the Role of the Economy and Financial Markets. Journal of Civil Society, 9(2), pp.162–177.
Horton R., 2014. Offline: Why the Sustainable Development Goals will fail. The Lancet, 383(9936), p.2196.
Kallis G., 2011. In defence of degrowth. Ecological Economics, 70(5), pp.873–880.
Kallis G., Demaria F., D’Alisa G., 2014. Introduction: De-growth. In: Kallis G., Demaria F., D’Alisa G. (Eds.) «Degrowth. A Vocabulary for a New Era». Routledge
Kissinger H., 1999. The basic challenge is that what is called globalization is really another name for the dominant role of the United States. Lecture at Trinity College, Dublin, October 12
Kondilis E. et al., 2013. Economic Crisis, Restrictive Policies, and the Population’s Health and Health Care: The Greek Case. American Journal of Public Health, 103(6), pp.973–979.
Kupchan C.A., 2012. Nessuno controlla il mondo. L’Occidente e l’ascesa del resto del mondo. La prossima svolta globale. Il Saggiatore, Milano 2013. (Оригинальное название: «No One’s world»)
Labontй R. & Schrecker T., 2007. Globalization and social determinants of health: The role of the global marketplace (part 2 of 3). Globalization and Health, 3, p.6.
Larouchepac, 2014. EU to Member States: Include Drugs, Prostitution, in Your National Accounting. http://archive.la-rouchepac.com/node/29672 (last accessed 29.11.2014)
Latouche S. Come sopravvivere allo sviluppo. Bollati Boringhieri, Torino, 2005 (Original title «Survivre au dйveloppement»)
McGregor S.L.T., 2001. Neolilberalism and health care. International Journal of Consumer Studies, 25(2), pp.82–89.
Now How, 2014. La Bielorussia punta sulle rinnovabili. http://nowhow.it/brea-sviluppo-delle-energie-rinnovabili-in-bielorussia/ (last accessed 29.11.2014)
Prebisch R. 1949. The Economic Development of Latin America and its Principal Problems, UN document: E/CN.12/89 Rev.1.
Polany Levitt, Kari (2012) Rolling back the canvas of history: a contribution to the critical development studies project. In: Cangiani, M. (Ed.) «Alternative approaches to development». Cleup, Padova, pp. 15-34
Rogers D.S. et al., 2012. A vision for human well-being: transition to social sustainability. Current Opinion in Environmental Sustainability, 4(1), pp.61–73.
Rostow W.W., 1960. The Stages of Economic Growth: A Non-Communist Manifesto, Cambridge University Press.
Spence M. Austerity v growth. 2013. The Guardian, Monday 20 May http://www.theguardian.com/business/economics-blog/2013/may/20/austerity-versus-growth (last accessed 29.11.2014)
Swinburn B.A. et al., 2011. The global obesity pandemic: shaped by global drivers and local environments. Lancet, 378(9793), pp.804–814.
Wilkinson R., Pickett K. 2009. The Spirit level. Penguin Books.
Zumbrun J., 2014. Sex, Drugs and GDP: the Challenge of Measuring the Shadow Economy. Some Questioning the Value, Accuracy of European Nations’ Move to Tally Illicit Doings. The Wall Street Journal, June 8. http://online.wsj.com/articles/ sex-drugs-and-gdp-the-challenge-of-measuring-the-shadow-economy-1402251721 (last accessed 29.11.2014)
Григорий Иоффе, профессор, Рэдфордский университет, (Вирджиния, США)
Александр Лукашенко и простые белорусы
Каким политиком Вам хотелось бы войти в историю, предстать перед судом будущих поколений? Этот вопрос я задал Александру Лукашенко в завершение моего второго интервью с ним 20 июля 2011 года. Далее между нами состоялся следующий диалог:
Л: Я уже вошел в историю. Я первый президент Беларуси.
Я: Это понятно, это факт, но что это означает?
Л: А что означает тот факт, что Юрий Гагарин был первым в мире космонавтом? То же самое и со мной, первым президентом Беларуси. Для Беларуси это, возможно, даже важнее. Так что я уже создал историю. И я могу еще кое-что прибавить к уже сделанному мной в оставшееся время. Я не знаю точно, какое время: как Бог даст и здоровье позволит. Но самое главное, чтобы по истечении моего срока на посту президента обо мне говорили правду. На это крайне
сложно рассчитывать, поскольку на протяжении всего периода моего президентства было очень много клеветы. Но я все еще рассчитываю на свой народ, на то, что люди в глубине своей души понимают меня. В этих словах нет пафоса. Я не стремлюсь мыслить возвышенно и вовсе не думаю неустанно о том, как войду в историю и что обо мне скажут потомки (Иоффе, 2014, с. 264).
Искренно ли данное признание Александра Лукашенко или нет, его деятельность на посту главы государства несомненно заслуживает внимания, в особенности учитывая, что он является национальным лидером уже 20 лет. В данной статье речь пойдет главным образом о контексте этой деятельности и той благоприятной среде, в которой она стала возможной. В частности, является ли политика Александра Лукашенко отражением стремлений и мировоззрения значимого числа белорусов или же он – «последний диктатор Европы», активно использующий методы запугивания населения и практикующий репрессии? Кроме того, в статье затрагивается вопрос о том, является ли отношение белорусов к политической ситуации в стране результатом их «ограниченности» (по высказыванию Дэвида Марплза (Марплз, 2007)), или в основе белорусской культуры и массовом мировоззрении белорусов заложено нечто такое, что делает правление Лукашенко легитимным. Основная идея статьи состоит в том, что в противовес принятой на Западе критике режима Лукашенко, действующий лидер государства прекрасно отражает мировоззрение белорусов и их неопределенное национальное самосознание. Этот вывод сделан мной на основе анализа деятельности соответствующих организаций и высказываний отдельных авторов, неблагоприятно или враждебно настроенных по отношению к белорусскому лидеру. Принимая во внимание стойкое негативное отношение к Лукашенко на Западе, его недоброжелателей (в отличие от приспешников) трудно обвинить в лицемерии. Именно поэтому их книги и статьи особенно показательны.
Начну с наблюдений, сделанных Стивеном Уайтом на основе результатов национальных опросов, проведенных им в России, Украине и Беларуси, в соответствии с которыми белорусы продемонстрировали более высокий уровень доверия руководству государства в сравнении с россиянами и украинцами. Затем будет предоставлен анализ рейтинга популярности Лукашенко по результатам национальных опросов, проведенных Независимым институтом социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ) – исследовательским центром, который финансируется западными организациями. Далее последует моя личная точка зрения на причину популярности Лукашенко, которая отчасти базируется на гипотезе о том, что некоторые общие критерии, характеризующие российское общество, распространяются и на Беларусь. Критики Лукашенко в целом, похоже, отстаивают данную гипотезу. В основной части данной статьи акцент будет сделан на исследовании перспектив лидерства Лукашенко.
Общественное мнение в Беларуси
Стивен Уайт сопоставил результаты репрезентативного национального опроса в Беларуси с полученными результатами опросов в России и Украине. По его мнению, ответы, полученные во время этих трех опросов, могут удивить читателей, склонных верить стереотипу о «последней диктатуре в Европе» (Уайт, 2011, с. 803). По Уайту, государственный режим Беларуси противоречив по нескольким параметрам: это режим, характеризующийся менее состязательными выборами, чем в Украине и России, где граждане, однако, верят в то, что они имеют большее влияние на свое правительство; режим с жесткой централизацией власти в руках президента, однако менее коррумпированный, по мнению населения, чем украинский или российский; режим, где открыто практикуются репрессии, а простые граждане, тем не менее, верят в защищенность своих прав. Результаты проведенных Уайтом опросов совпадают с данными, полученными НИСЭПИ[135] в начале финансового кризиса в Беларуси в мае 2011 года. Уровень доверия, которое белорусы оказали различным государственным учреждениям накануне двух последних президентских выборов, действительно был довольно высоким (таблица 1). Доверие, демонстрируемое белорусскими гражданами в отношении президента и государственных СМИ, воистину удивительное. Даже КГБ поддержали более 40 % белорусов. В то же время, поддержка оппозиционных политических партий оказалась незначительной.
Табл.1. Доверяете ли Вы следующим институтам? (%)
Порядок ранжирования ответов отражает средний уровень доверия (информация за 2006 и 2010 гг.) Источник: национальные опросы НИСЭПИ. Режим доступа: http://www.iiseps.org/press5.html. Дата доступа: 5.01.2012.
Табл. 2. Результаты президентских выборов 19 декабря 2010 года
* Центральная избирательная комиссия РБ. Режим доступа: http://www.rec.gov.by/pdf/prb2010/soob9.pdf, дата доступа: 12.01.2012; данные за 2010 г. доступны на сайте: http://www.rec.gov.by/sites/default/files/pdf/Elections-PRB-sved21.pdf. Дата доступа: 25.06. 2013.
** Ежеквартальные опросы НИСЭПИ. Режим доступа: http://www.iiseps.org/press1.html. Дата доступа: 12.01.2012.
Табл. 3. Официальные данные и данные опросов НИСЭПИ за период до и после президентских выборов в Беларуси в 2006 г.
