Алан Дершовиц - Слово в защиту Израиля

Точечная ликвидация, как и коллективное наказание, — понятие растяжимое. На аморальном конце спектра находится активная ликвидация всех политических оппонентов, вроде той, что практиковали Гитлер и Сталин. На моральном — то, что практикуют сейчас Соединенные Штаты и Израиль: ликвидация отдельных террористических лидеров, которые активно участвуют в планировании и подготовке террористических атак и которых невозможно арестовать. В качестве примера такой цели можно назвать Яхие Аяша по прозвищу Инженер, главного производителя бомб для Хамаса, которого израильские агенты убили в январе 1996 г., подложив взрывчатку в его мобильный телефон. Другой пример — ракетная атака Израиля в апреле 2003 г. на машину, в которой был убит лидер Исламского джихада Махруд Затме. Его организация обнародовала заявление, в котором «осуждала убийство», но похвалялась, что «мученик был изготовителем бомб и поясов со взрывчаткой, которые убили десятки и ранили сотни сионистских оккупантов»[409], имея в виду еврейских детей и других мирных граждан. В ходе нападения на Затме больше никто убит не был.

Недостаток точечной ликвидации состоит в том, что те, кто выносит приказ, становятся в одном лице обвинителем, судьей и присяжными — и апелляции не подразумевается. В Израиле решение о том, кто будет ликвидирован, выносят высокопоставленные чиновники правительства, которые несут политическую ответственность. Достоинство точечной ликвидации, если цель выбрана внимательно и трезво, состоит именно в том, что она точечная и обычно не несет с собой нанесения ущерба и коллективного наказания. «Праведник» или «праведный убийца» Альбера Камю совершал точечную ликвидацию злодея, но он отказался выполнить задачу, столкнувшись с необходимостью одновременно покарать юных племянника и племянницу злодея. Но даже когда попутные жертвы имеют место, их меньше, чем в результате обычных военных вылазок.

Согласно международному праву и законам войны, абсолютно легально убивать вражеского бойца, который не капитулировал. Палестинские террористы — как те, кто сам становится самоубийцей, так и те, кто набирает их, организует операции или командует террористическими группировками, — без всякого сомнения, являются вражескими бойцами, вне зависимости от того, носят ли они официальную форму или костюм-тройку. Законно убивать вражеского бойца, даже когда он спит, как пытались сделать Соединенные Штаты с Саддамом Хусейном, до тех пор пока он не сдался. Не обязательно давать ему возможность сдаться. Он сам должен проявить инициативу в этом вопросе; в противном случае солдаты противоположной стороны рискуют быть обстрелянными. Израильское правительство обычно ликвидирует только террористов, а не политических лидеров, свидетельством чему может служить тот факт, что оно постоянно защищает жизнь Ясира Арафата, который является одновременно политическим лидером и террористом. Израиль также заявил, что он перестанет ликвидировать террористов Хамаса, если Палестинская автономия начнет их арестовывать.

Главный вопрос в оценке точечной ликвидации состоит в том, насколько она действительно точечна и имеет своей целью только террориста, а не подвергает ненужному риску жизни невинных (хотя иногда не таких уж невинных) людей. Например, когда Соединенные Штаты пытались точечно ликвидировать Каида Салима Синана аль-Харети — главу «Аль-Каиды» в Йемене, — они взорвали машину, в которой он ехал, убив его и других пассажиров этой машины. Единственный важный вопрос заключается в том, нужно ли было убивать этих людей. Аналогичным образом, когда Израиль бомбил штаб-квартиру террористов в Газе в надежде убить Мохаммеда Дейфа, крупного террориста из Хамаса, звучала уместная критика — к которой я присоединился, — что операция была недостаточно точечной и существовала вероятность, что погибнут или пострадают невинные люди. Многие израильтяне разделяли мой скептицизм относительно этой конкретной ликвидации, и израильские военные сообщили, что в случае подготовки этой операции плохо сработала разведка. Когда Соединенные Штаты намеревались захватить Саддама Хусейна и в процессе убили много мирных граждан, вопрос был тот же самый.

Я полагаю, что точечная ликвидация может использоваться только как последнее средство, когда нет возможности арестовать или задержать убийцу (хотя законы войны не требуют этого, если убийца является боевиком), когда террорист участвует в многочисленных смертоносных операциях и когда сама ликвидация может быть проведена без ненужного риска для случайно оказавшихся рядом невинных людей. Пропорциональность — это ключ к любой военной операции, и точечную ликвидацию следует оценивать с этих же позиций. По всем разумным стандартам, израильская политика по отношению к точечным ликвидациям «заряженных террористов» не заслуживает такого осуждения, как то, что существует, в особенности по сравнению с другими народами и группами, обусловленные законом действия которых гораздо менее пропорциональны тем опасностям, с которыми они сталкиваются.

Еврейские поселения на Западном берегу и в Газе являются главным препятствием на пути к миру.

«Почему так трудно достичь мира на Ближнем Востоке? Главное препятствие — это израильские поселения. Они являются одновременно мотивом и средством израильской оккупации палестинских территорий. Три десятилетия возражений со стороны Соединенных Штатов и Европы не привели ни к чему. Быстрая экспансия израильских поселений — которые все до одного незаконны — подрывает палестинские попытки национального строительства. Если они продолжат распространяться, они положат конец Израилю в том виде, как его рассматривали основатели страны». (Марван Бишара, профессор, преподаватель международных отношений в Американском университете в Париже[410])

Арабы и палестинцы отказались заключить мир еще до того, как появилось хоть одно поселение. Палестинцы также отказались заключить мир, когда Эхуд Барак пообещал вывести все поселения. Более того, когда Египет предложил заключить мир, поселения Синайского полуострова не стали препятствием; они были немедленно выведены. Хотя лично я противник поселений, я не думаю, что они являются истинным препятствием на пути к миру. Истинное препятствие заключается в нежелании многих палестинцев, а также многих палестинских террористических организаций и других стран принять существование еврейского государства в любой части Палестины. Если все эти группы примут идею образования двух государств, поселения будут выведены (с некоторыми территориальными поправками).

Недавний опрос показал, что большое количество самих поселенцев готовы покинуть свои дома, если палестинцы согласятся на мир. А премьер-министр Ариэль Шарон объявил в апреле 2003 г., что Израиль будет готов пойти на «болезненные уступки» в отношении поселений в обмен на мир с палестинцами: «Я знаю, что нам придется расстаться с некоторыми из них. Меня как еврея это заставляет страдать. Но я решил пойти на все ради достижения мира»[411].

Опросы, проведенные в конце апреля 2003 г., показывают, что даже после многих лет терактов израильское общественное мнение поддерживает предложенную американцами и европейцами программу «Дорожная карта», которая требует от Израиля пойти на существенные уступки и предполагает появление палестинского государства к 2005 г.[412]

С исключительно юридической и моральной точки зрения нет веских причин, по которым древние еврейские города, такие, как Хеврон, должны быть свободны от евреев. Евреи, которые были изгнаны из Хеврона в результате погромов, учиненных религиозными фанатиками, а также потомки этих евреев имеют право на такую же компенсацию, как та, на которую претендуют арабские беженцы. Более того, возвращение нескольких тысяч евреев в Хеврон не повлияет на демографическую ситуацию в этом контролируемом арабами регионе, тогда как возвращение в Израиль миллионов палестинцев, которые претендуют на статус беженцев, быстро превратит Израиль в третье палестинское государство.

Тем не менее по прагматическим причинам еврейские беженцы из Хеврона и других еврейских регионов в библейских областях Иудея и Самария, скорее всего, откажутся от права на возвращение в интересах мира и компромисса. Концепция создания двух государств подразумевает одно государство с преимущественно еврейским характером и населением и другое государство с преимущественно палестинским характером и населением. В идеальном мире евреи могли бы жить в качестве меньшинства в палестинском государстве, подобно тому как палестинцы живут в Израиле в качестве меньшинства со времен основания этого государства. Однако мир, в котором мы живем, далек от идеала, и если цена за мир — это свободная от евреев Палестина (а также свободная от евреев Иордания), то эту цену стоит заплатить — цена такова, и весь мир должен признать, что Израиль готов заплатить ее ради мира.