Началась эта «революция», как и положено, с провокации. В данном случае решили для затравки убить одного из лидеров фракции «Парчам» Хайбара. Сразу же по Кабулу стали распускать слухи, что неизвестные лица, которые убили Хайбара, сделали это по приказу Дауда. Однако, если бы какой-нибудь человек вдруг «включил голову», то стало бы совершенно очевидно, что убивать Хайбара Дауну не было никакого интереса. Если уж убивать, то Тараки и Амина. А вот у этих двух товарищей как раз был интерес убить Хайбара. Дело в том, что Тараки и Амин принадлежали к фракции «Хальк», открыто враждовавшей с фракцией «Парчам», возглавляемой Б. Кармалем и Хайбаром. Но когда все кричат одно и тоже, голову включать как-то не принято, и поэтому значительная часть населения поверила, что убийство совершено по приказу Дауда. После похорон Хайбара в Кабуле прошли массовые демонстрации протеста.
Дауд, как человек догадливый, 25 апреля приказал арестовать всех лидеров НДПА. У Дауда был бы шанс уцелеть, если бы сотрудники его службы безопасности по каким-то причинам не замешкались с арестом Амина и взяли его на 4 часа позже намеченного времени, ночью 26 апреля. За эти 4 часа Амин успел передать через своего сына приказ заговорщикам в армии, и утром 27 апреля президентский дворец окружили танки, начали его обстрел, а затем нанесли бомбовый удар самолеты, после чего его взяли штурмом, а Дауда убили.
Самое интересное, что «революция» могла бы закончиться неудачей, если бы не внезапное решение советской стороны помочь заговорщикам. Вот как рассказывал Л.Н. Горелов: «Сама революция началась (…) так. Посол поехал на аэродром. Я сейчас не помню, он кого-то встречал, я был в посольстве. И вдруг, говорят, танки вошли в Кабул и сделали несколько выстрелов по министерству обороны и дворцу. Мы в недоумении. Я начинаю выходить на связь с советниками. Они говорят — да, получили приказ. Одна бригада в готовности выйти в Кабул. 5-й батальон 15-ой бригады уже вышел в Кабул. Приезжает посол, говорит: «Стрельба, везде стрельба». Ни он не знал об этом, ни наши органы не знали. Они так сработали, и «Хальк» и «Парчам», что мы ничего ровным счетом не знали. Я, к примеру, не знал, и посол не знал — это точно. Потом приезжает уже от них представитель Тараки: «Атаковали дворец, успеха не имеем, что делать?» — Ну что делать? Посол говорит мне: «Давай». — Я говорю: «Имею право давать?» — «Да», — он мне дает право говорить с Кадыром. Представитель Тараки — именно Кадыр. Он возглавлял военную операцию, он. Я им говорю: «Отводите войска от дворца и наносите авиационные удары». Они нанесли удар звеном, и группа офицеров после этого ворвалась во дворец. Дауд выставил, выстроил всю семью и своих приближенных во дворце. Когда офицер афганской армии сказал: «Сдавайтесь», двоюродный брат Дауда, который стоял в том строю, выстрелил в этого офицера. Тогда те, кто пришли, группа из 5 — 6 чел., всех их перебили, Дауда убили и всю семью, и всех остальных. Вот так убирали Дауда» [14.3]. Из этого рассказа можно выделить два главных момента: 1) военный переворот был для советской стороны неожиданностью, и афганские марксисты в известность наших не поставили; 2) тем не менее, после того, как стало ясно, что у заговорщиков ничего не получается, посол А. Пузанов фактически поручил генералу Горелову взять на себя руководство переворотом, и тот уже сам приказал афганцам-заговорщикам бомбить дворец, что и привело к победе.
Получается, что решение о поддержке заговорщиков было принято в течение максимум нескольких часов, прошедших с начала стрельбы. Сильно сомневаюсь, что посол взял бы на себя личную ответственность поддержать заговор — скорее всего, он успел связаться с Москвой, и ему дали добро на вмешательство на стороне «революционеров».
Сущность «Апрельской революции» наиболее реалистично выразил генерал А.А. Ляховский: «Однако существует версия, согласно которой М. Хайбара убили С.Д. Тарун и братья Алемьяр по распоряжению X. Амина, т.к. в руках М. Хайбара (со стороны «Парчам») находились все нити руководства работой НДПА в армии, а X. Амин являлся как бы его заместителем в этой деятельности. Стремясь захватить лидерство, он и предпринял шаги по устранению конкурента. (…) Согласно этой версии, именно X. Амин своими действиями создал условия для свержения М. Дауда, а если предположить, что X. Амин действительно сотрудничал с ЦРУ и действовал по его указанию, то становится очевидным, кто на самом деле явился организатором военного переворота в Афганистане» [14.1].
Победившие провозгласили Афганистан Демократической Республикой и объявили о намерении строить социализм. Уже 30-го новые власти Афганистана были признаны и СССР, и США.
Всю власть в стране взял Ревсовет Афганистана, его председателем и премьер-министром Афганистана стал Тараки, его 1-м заместителем и одновременно министром иностранных дел — Амин, заместителем — Б. Кармаль (которого вскоре отправили послом в Чехословакию).
Итак, лидер победивших революционеров тов. Тараки — бывший сотрудник американского посольства (о чем знают как минимум с 1963 г.), а его первый заместитель тов. Амин — агент ЦРУ (о чем знают как минимум с июня 1977 г.). И вот этих двух «марксистов американского происхождения» Москва поддержала в самый критический момент, когда их заговор мог сорваться. Так и хочется спросить: что это — глупость или измена? Глупых людей в руководстве КГБ и ЦК КПСС не было. Получалась интересная ситуация — советские товарищи целенаправленно проталкивали американских агентов к власти, заведомо зная о том, что это американские агенты. Для чего же это было нужно?
Афганистан — это страна исламская, причем такая, в которой ислам существует в самых фанатичных его формах. А самые уважаемые люди в исламском обществе — это представители мусульманского духовенства. Любые действия против мусульманского духовенства в исламской стране неизбежно вызовут недовольство у большинства населения, и тогда это население будет очень легко сорганизовать с целью совершения антиправительственных действий. Тараки и Амин народ свой знали. Поэтому нельзя сказать, что они все делали по глупости — тут был точный расчет.
22 сентября 1978 г. Тараки объявил мулл врагами государства. Тогда в октябре муллы, пользуясь своим влиянием на население, устроили беспорядки в Кандагаре, и руководимая ими толпа разгромила резиденцию губернатора, водрузила зеленый флаг вместо красного, расправилась с несколькими десятками деятелей НДПА, и для подавления пришлось привлекать военных.
Обратите внимание: в августе 1978 г. в Афганистан приезжают Крючков и Калугин, встречаются с Тараки и Амином, а в сентябре Тараки начинает провоцировать на антиправительственные выступления мусульманское духовенство. Совпадение?
Затем Тараки объявил о том, что всех афганских женщин будут обучать грамоте. А это противоречило традициям исламского общества. В результате 12 марта 1979 г. в Герате муллы собрали народ на митинг против обучения женщин, после чего повели народ громить местную резиденцию губернатора. Затем был устроен бунт в расквартированной в Герате 17-й дивизии, и тогда Тараки попросил главного военного советника Горелова «оказать помощь по земле и по воздуху» — т.е., по-восточному витиевато, попросил устроить бомбардировки и ввести советские войска в Афганистан для подавления бунта.
Советские военные советники находились еще с 1975 г. (в количестве 550 чел.), но задача советников — консультирование, методическая помощь, планирование операций, помощь в боевой подготовке, но не участие в боях. А Тараки просил именно участия наших войск в боевых действиях против бунтующих мусульман (которых он сам же на бунт и спровоцировал).
Чем грозил ввод наших войск, предсказать было несложно — если даже попытка обучить женщин грамоте вызывает такую бурную реакцию, то что же будет, если в страну войдут «неверные» и начнут убивать правоверных мусульман. Что будет? Джихад будет!
Получается, что бывший переводчик американского посольства, пришедший к власти с советской помощью, имел своей задачей вызвать войну между СССР и исламистами. Генерал армии В.И. Варенников, который в 1984—89 гг. был в Афганистане прямо пишет, что «самыми заинтересованными в вводе наших войск в Афганистане были американцы (…) Вашингтон через ЦРУ сделал все, чтобы спровоцировать такой ввод» [14.5].
А тем временем из Пакистана и Ирана в Афганистан горными тропами переходили отряды мусульманских боевиков для помощи афганским единоверцам.
17 марта 1979 г. для обсуждения просьбы Тараки собралось Политбюро ЦК КПСС. Член Политбюро, секретарь ЦК КПСС А. Кириленко, человек сугубо гражданский, на этом заседании удивительно точно предсказал, к чему приведет ввод наших войск: «Возникает вопрос, с кем же будут воевать наши войска, если мы их туда пошлем. С мятежниками, а к мятежникам присоединилось большое количество религиозников, это мусульмане, и среди них большое количество простого народа. Т.о., придется воевать в значительной степени с народом…
