Позднее стали известны и истинные цели этой встречи, которую журналисты США назвали «исторической». Оказывается, она состоялась вовсе не для того, чтобы поиграть в бейсбол в экзотическом месте, о чем писали некоторые органы американской печати, а для проведения совместного учения по поиску и уничтожению «вражеской» подводной лодки, в ходе которого осуществляли друг против друга учебные торпедные атаки.
Было бы, однако, необъективно утверждать, что во время вышеперечисленных походов не велось научных наблюдений. Напротив, они носили довольно обстоятельный и разносторонний характер. Само собою разумеется, изучение возможностей звукоподводной связи и гидролокации, выявление наиболее характерных очертаний подводного рельефа и глубин, совершенствование аппаратуры для определения толщины льда, обнаружения полыней и разводий, способов безопасного плавания в районах скопления айсбергов, поддержание устойчивой связи с базой — все это имело немаловажное значение для подводного флота, его действий в глубинах Полярного бассейна.
С 1957 по 1962 г. подводные лодки США свыше десяти раз проникали подо льдом в Центральную Арктику. При этом если первые неудачные эксперименты «Наутилуса» окутывала вначале величайшая тайна, то в дальнейшем в США не скупились на рекламу арктических походов своих атомных лодок, преподнося их как величайшее достижение западной науки и техники и противопоставляя советским успехам в освоении космоса.
Возникновение и развитие атомного подводного флота и особенно ставка на создание подводных ракетоносцев породили у руководителей Североатлантического блока, по выражению одного американского адмирала, «подледную модификацию арктической стратегии». Они считали, что льды Центрального Полярного бассейна являются идеальным укрытием для подводных лодок, а безлюдные просторы Арктики создавали иллюзию полной безнаказанности. Западная пресса сразу подхватила «новые идеи», преподнося их под откровенными заголовками «Нападение на СССР» из глубин Ледовитого океана», «Вторжение атомных ракетоносцев под непроницаемым куполом вековых льдов».
Подготовка к освоению арктических глубин американскими лодками началась не внезапно, а по крайней мере за 10 лет до того, как первенец атомного подводного флота США ушел под полярные льды.
В 1946—1947 гг. американская подводная лодка «Сеннет», участвуя в операции «Хайджамп», проводимой в антарктических водах, плавала у кромки льда. На ее борту находился ученый- физик Вальдо Лайон из лаборатории электроники ВМС США. В 1947 г. он совместно с адмиралом А.-Л. Макканом совершил новый поход, на этот раз в Чукотское море на борту подводной лодки «Боарфиш». Это было первое успешное погружение американских подводников под арктический ледяной покров. Лодка преодолела 12 подледных миль.
После этого похода Лайон создал специальный прибор — эхоледомер, дающий возможность вычислить расстояние от лодки до нижней поверхности ледяных полей, фиксировать их профиль, а затем и определять толщину льда.
В 1948 г. опытные образцы этого прибора были установлены на подводной лодке «Карп» и испытаны подо льдом в походе севернее Берингова пролива. В 1952 г. их продолжила в том же районе подводная лодка «Редфиш». Она прошла под паковым льдом 20 миль за 9 ч, проведя вместе с ледоколом «Бартон Айленд» противолодочное учение, которое, по заключению В. Лайона, показало, что арктическая подводная лодка может явиться «превосходным оружием» для боевых операций под льдами на периферии ледяных полей в Полярном бассейне.
В 1952 г. по инициативе В. Лайона в научном управлении ВМС США создается специальный отдел для определения, какие задачи способны решать флот и особенно подводные лодки в арктических районах[339].
Вальдо Лайон стал инициатором и автором программ освоения Арктики подводными лодками, участвовал в походах «Наутилуса» в 1957 и 1958 гг. и многих других подледных плаваниях. Походы «Наутилуса» и «Скейта» окрылили сторонников «полярной стратегии», тем более что «отец» американского атомного подводного флота вице-адмирал X. Риковер недвусмысленно говорил о том, какие огромные перспективы открывает для НАТО использование глубин Северного Ледовитого океана. 5 апреля 1959 г. в своем выступлении по радио и телевидению он заявил: «Мы можем прятать под лед подводные лодки, оснащенные ракетами. Они смогут пробиваться через лед и пускать свои ракеты... Даже если противнику (Советскому Союзу. — В.Р.) удалось бы уничтожить нашу арктическую авиацию и. наши ракетные базы, он никогда не смог бы обнаружить эти оснащенные ракетами «Поларис» подводные лодки, спрятанные подо льдом»[340].
Опыт заокеанских подводников в освоении глубин Северного Ледовитого океана не остался незамеченным в нашей стране. Изучали его и ученые, и конструкторы, конечно, подводники. «Уже с 1959 г. в нашем распоряжении были неоценимые для освоения Арктического бассейна сведения, опубликованные участниками полярных походов американских подводных лодок. У меня до сих пор хранятся испещренные многочисленными пометками переводы статей американских подводников, — вспоминал много лет спустя контр-адмирал Л.М. Жильцов. — ...Задолго до нашего похода на Северный полюс мы многократно проверяли положения, высказанные Шепардом и Дженксом («Навигация под полярным льдом»), К.Х. Блэйром («Оборудование подводных лодок для плавания в Арктике»), Д. Стронгом («Освоение Арктики»)... Мы также имели сводные лекции и аналитические статьи, написанные советскими экспертами по данным американских подводников.
С момента нашего назначения на первую атомную подводную лодку мы получили доступ ко всем документам с грифом «Особо важно», в том числе и добытые военными разведчиками информации об авариях на американских подводных лодках и их успехах.
Я часто задавался вопросом: чем объяснить опубликование в США материалов, предоставлявших ценнейшую информацию о подледных плаваниях потенциальному противнику? Разумное объяснение, мне кажется, кроется в ее сугубо техническом характере в сочетании с уверенностью в том, что русские не смогут воспользоваться этой информацией еще долгие годы[341].
Дополним рассказ Л.М. Жильцова. Тогда в начале 1960-х гг. стали появляться статьи о подледных плаваниях атомных подводных лодок США и с практическим уклоном. Журнал «Морской сборник», например, опубликовал в мартовском номере за 1960 г. статью «Об особенностях кораблевождения подводных лодок под арктическими льдами» со ссылкой, что она написана по иностранным источникам. Так требовала в то время военная цензура. Затем появилась еще одна статья на эту тему — «Проблемы навигации подводных лодок в высоких широтах». Один из «закрытых» сборников обратился к вопросу «всплытия подводных лодок через ледовый покров». Прозорливый читатель догадывался, что обращение флотской научной мысли к этим проблемам было неспроста. Но тогда крайне ограниченный круг лиц, в том числе и из военных моряков, знал о строительстве атомных подводных лодок в нашей стране. А тем более вопрос о походе одной из них к Северному полюсу открыто нигде не обсуждался.
Между тем экипаж «К-3» не терял надежды первым из советских атомоходов совершить поход к Северному полюсу. Такую задачу поставило перед ним и командование Военно-морского флота. Однако сроки окончательной подготовки к такому походу не были определены. И лодка использовалась для дальнейшего испытания оборудования, приборов накопления опыта, в том числе и подледных плаваний.
Не состоялся поход к полюсу «К-3» и в 1960 г., хотя командование ВМФ рассмотрело и утвердило подробный план мероприятий по подготовке «К-3» к этому походу. План предусматривал провести окончательные модернизационные и ремонтные работы, а потом осуществить сначала тренировочные походы в высокие широты и под ледяные поля, а затем, как его назвали, «основной» поход к «полярной макушке» Земли. Экипажу дали возможность привести корабль в порядок после колоссальных нагрузок многих месяцев эксплуатации. Наконец атомоход поставили к стенке завода. Окончание работ намечалось на осень 1960 г. Предстояло перегрузить активную зону реактора, а также заменить парогенераторы левого борта, которые, как вспоминал Р.А. Тимофеев[342] много лет спустя, «подбрасывали» в турбинном отсеке радиоактивность. Для более надежной их работы решили смонтировать новую систему очистки второго контура от солей и растворенного в воде кислорода. В нее входили так называемый аэратор и фильтры. Последующая эксплуатация аэратора доказала его «несостоятельность»[343]. Время ушло, и поход на полюс перенесли на 1961 г.
И все началось снова. Как свидетельствовал Л.М. Жильцов, «экипаж находился в прекрасной форме». Готовясь к походу, он отработал в Белом море все необходимые для плавания подо льдами маневры, в том числе и такие сложные, как плавание задним ходом и вертикальное всплытие без хода. «Плавание задним ходом?» — удивится читатель и напрасно. Не такой уж это простой маневр. К тому же до «К-3» ни одна атомная лодка не плавала на заднем ходу. Да и ей это удалось не сразу. Возникал дифферент то на нос, то на корму. Все зависело от рулевого, несущего вахту на горизонтальных рулях. Первым овладел этим приемом боцман М. Луня. А это так было важно при подледном плавании. При обнаружении айсберга, который трудно или невозможно было обойти, потребовалось незамедлительно перейти на движение задним ходом, а перед этим успеть «притормозить». На «К-3» наибольшее время, в течение которого лодка могла плавать задним ходом, составило 40 мин.
