17 ноября наши ребята захватили башню собора Святого Петра в Риге. Продержали её два часа, пока не прибыл на место посол РФ Удальцов. Национал-большевики требовали освобождения Фарбтуха, Савенко, прекращения дела против Кононова и всех стариков-партизан, томящихся в тюрьмах Латвии, освобождения 20 национал-большевиков, задержанных в Даугавпилсе, четверых, арестованных в поезде «Санкт-Петербург — Калининград» при переходе границы, и двоих, арестованных в Риге. Несмотря на цензуру, существующую по отношению к Национал-большевистской партии, несколько российских телеканалов транслировали эту историю, об этом писали все центральные газеты. Я подумал, что, возможно, Георгий отдалился от меня, боясь, что близость к лидеру нациочал-большевиков, ко мне, повредит делу Быкова.
В конце ноября крошечная Настя отвела меня на вокзал, где я сел в поезд «Красноярск — Новосибирск», и, так как быстро темнело, я приказал ей отправляться домой. Из окна вагона я видел, как она взобралась на мост и трусцой послушно устремилась прочь. Однако другой провожающий, я его не приглашал, задумчивый молодой человек в шапке цвета кедрового ореха и со светлым тупым ликом милицейского ангела дождался у моего вагона, когда тронется мой поезд, и только после этого стал удовлетворённо подыматься по заснеженным ступеням железнодорожного моста. За мной наблюдали. Через пару дней при выезде из города Барнаула уазик, в котором я ехал с попутчиками, остановили и тщательно, с понятыми, обыскали. Представитель УГРО (так он отрекомендовался), весёлый блатной парень в кожаном пальто и большой шапке, и бледный злой молодой человек в светлой куртке — явный служитель ссучившегося ведомства, прикрывающегося светлым именем революционера Ф. Э. Дзержинского, — эти двое командовали нормальными хмурыми ментами с автоматами. «Операция „Вихрь-антитеррор“!» — облегчённо оправдался угрозовец, когда они не нашли у меня оружия. «Это с понятыми-то?» — заметил я. Было ясно, что за мной установили постоянное наблюдение. Было неясно только — в связи с Быковым («Криминалитет смыкается с национал-экстремистами!» — так и вижу я заголовки наших самых честных в мире газет) или в связи с активизацией Национал-большевистской партии в странах СНГ?
В журнале «Профиль» от 27 марта 2000 года опубликованы данные об алюминиевых предприятиях России. Среди прочего там названы главные акционеры заводов.
Саянский алюминиевый завод:
80 % контролируется руководством «Сибирского алюминия».
Братский алюминиевый завод:
66 % — Роман Абрамович;
30 % — менеджмент предприятия.
Красноярский алюминиевый завод:
62 % — Роман Абрамович;
28 % — Анатолий Быков;
10 % — Геннадий Дружинин.
Саянский алюминиевый из трёх вышеперечисленных самый небольшой. Его средняя годовая мощность 386,5 тыс. тонн, тогда как БрАЗа — 877,6, а КрАЗа — 834,2.
А где же TWG — братья Черные и Анисимов? Почему Дерипаска не является собственником КрАЗа? Как это всё быстро переигралось с апреля 99 по март 2000 года — всего за год. Что произошло? Попробуем разобраться.
Быков за границей, потом в тюрьме с апреля 99 по сегодня, по декабрь 2000 года. Был перерыв, глоток свободы с 24 августа по 4 октября 2000 года, но он ничего не успел сделать.
У Быкова могущественные враги: Анатолий Чубайс, он не забыл, как у него увели Красноярскую ГЭС, Олег Дерипаска — глава «Сибирского алюминия», враг TWG и Черных (не надо забывать, что Дерипаска увёл у TWG Саянский завод. Он был там всего лишь гендиректором, и Черные не ожидали, что он, 26-летний пацан, их кинет), ещё один враг, финансовая группа «Альфа», контролирующая Ачинский глинозёмный комбинат (мощнейшее предприятие: 11,5 тысяч рабочих; это на АГК, на помощь «Альфе», отстаивая её интересы, осенью 1999 года посылал Лебедь свой ОМОН).
Враги Быкова нападают на КрАЗ с трёх сторон. С одной — завод лишают глинозёма, сырья для производства алюминия; это стало возможным после того, как АГК перешёл с помощью Лебедя под контроль группы «Альфа», а Николаевский глинозёмный завод (на Украине) — под контроль «Сибирского алюминия». Поставки с обоих комбинатов на КрАЗ были прекращены. С другой стороны нападает Чубайс: энергетики предъявляют КрАЗу два иска — на 3,3 миллиарда рублей и на 500 миллионов рублей. Третья форма борьбы — бюрократическая: Быкова нет уже в составе совета директоров с 7 июня 1999 года. Официально он якобы не прислал заявление об этом. Собрание акционеров проходит в Москве, и на нём в совет введён оживший Иван Турушев. Он становится зампредседателя совета директоров. Председатель не выбран вообще.
Дальше воспользуемся информацией «Совершенно секретно», № 5. Там, где не идёт речь о Быкове, убийствах, преступлении и наказании, она, как правило, достоверна и нейтральна.
«Интереса энергетиков в судах представляют юристы „Сибирского алюминия“», — замечает Юлия Латынина. И продолжает: «Не будем спорить, насколько реальна задолженность КрАЗа перед энергетиками. Обратим внимание на другое. Почему-то Анатолий Чубайс предъявляет иски только к тем заводам, на которые охотится „Сибирский алюминий“. Почему-то к заводам „Сибала“ исков не предъявляют. И почему-то после того, как на основании этих исков заводы банкротят, временными управляющими становятся сотрудники „Сибала“».
То же самое думал об этом Быков; в письме из венгерской тюрьмы, датированном 13 марта 2000 г., он говорит о своих врагах:
«Они под предлогом долгов завода готовы довести до банкротства одно из самых стабильных производственных объектов края, каких и в целой России осталось немного. Оказывается, во всём виноваты льготные тарифы, по которым КрАЗ три года назад покупал электроэнергию. На тот же факт, что эти пресловутые тарифы оказались не ниже, чем на соседних Братском и Саянском алюминиевых заводах, никто сегодня не хочет обращать внимания».
«В отчаянном стремлении спасти КрАЗ, — продолжает Латынина, — акционеры позвали в партнёры Романа Абрамовича. Они надеялись, что могущественный промышленник сыграет для КрАЗа роль „белого рыцаря“. Но Абрамович взял калькулятор и посчитал, что КрАЗ дешевле сдать, чем защищать».
Итак, Лев Черной и Анисимов видят, что вот-вот КрАЗ обанкротят и он достанется злейшему врагу Черного и TWG — Олегу Дерипаске. Благодаря союзу Дерипаски и Чубайса. Ведь благодаря этому союзу с помощью энергетиков уже был только что признан банкротом Новокузнецкий алюминиевый завод (НкАЗ), принадлежащий группе МИКОМ. У руля предприятия встал представитель «Сибирского алюминия» Сергей Чернышов. А в марте 2000 года Арбитражный суд Кемеровской области утвердил его в должности арбитражного управляющего заводом сроком на один год. Подобная же операция была запланирована и против КрАЗа, якобы задолжавшего энергетикам вышеупомянутые 3,3 миллиарда и 500 миллионов рублей. Черной, TWG и Анисимов были уверены, что Чубайс безжалостно обанкротит их со своими хитрыми тарифами. И они готовы были продать акции кому угодно, но чтобы завод не достался Дерипаске. Покупателя искали среди тех, кто уже работал в алюминиевом бизнесе. Обратились в «Ренову», совместно с нею «Трансконсалт» Анисимова уже владеет четвёртым по мощности алюминиевым заводом — Сибирско-Уральской алюминиевой компанией в Свердловской области. Те согласились. Составили договор о намерениях… Но остановимся. Чтобы обратить внимание читателя вот на что.
Биатлонист, чемпион Олимпийских игр Александр Тихонов сидит в тюрьме по подозрению в организации покушения на кемеровского губернатора Амана Тулеева. Об этом пишут уже с полгода все российские газеты. Заказчиком несостоявшегося покушения назван … догадайтесь кто? Предприниматель Михаил Живило. Его группа МИКОМ известна как самый крупный спонсор КПРФ. Он находится в бегах, скрывается от закона. Надо быть редким идиотом, чтобы не связать наглый отъем у Живило Новокузнецкого алюминиевого завода и это покушение. Ясно, что Живило топят, как Быкова, и обвинение в покушении на слугу царя, на губернатора, — в этом деле — отличный камень, который уведёт на дно вернее, чем покушение на Цветомузыку.
Поехали дальше: Черной взял договор о намерениях с «Реновой» и пошёл к Абрамовичу. Абрамович предложил чуть больше «Реновы» и купил бизнес.
«Профиль»:
«Оппоненты Дерипаски, в первую очередь TWG, Лев Черной и Михаил Живило, встали перед выбором: договариваться с ним об уступке бизнеса или искать могущественного покровителя, который смог бы противостоять экспансии „Сибала“. Владельцы КрАЗа и НкАЗа выбрали второй вариант. А в качестве защитника от назойливого конкурента в феврале 2000 года были призваны влиятельные кремлёвские лоббисты, депутаты Госдумы Роман Абрамович и Борис Березовский. Их появление на алюминиевом рынке ознаменовало собой третий и, вероятно, самый масштабный передел собственности в отечественной металлургии. Подконтрольные Абрамовичу структуры приобрели в собственность 66 % акций БрАЗа, 62 % КрАЗа, контрольный пакет Красноярского металлургического завода (КраМЗ), 39 % Ачинского глинозёмного комбината (АГК), а заодно и свыше 30 % Красноярской ГЭС. Подконтрольные структуры — это „Сибнефть“».
