Колдер Уолтон - Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6

Одной причиной того, что разведка играла столь важную роль в империи, была нехватка кадров, необходимых для таких огромных территорий. Даже в период расцвета правление Великобритании в Индии осуществляло невероятно малое число административных чиновников (аппарат государственной службы Индии в годы английского господства мог похвастаться в общей сложности всего лишь 1200 должностями) в то время как население Индии составляло, вероятно, около 280 млн человек. До 1939 г. индийская армия, насчитывавшая 200 тысяч человек, вместе с британским гарнизоном из 60 тысяч человек должна была обеспечивать мир на территории от Египта до Гонконга – британских землях «к востоку от Суэца», если пользоваться выражением тех времен. С такими недостаточными ресурсами, имевшимися в распоряжении британцев, их правящая администрация в Индии нуждалась в современной и достоверной информации о своих врагах – и воображаемых, и реальных. Ее она получала через сеть информаторов и шпионов и путем перехвата сообщений. Ничего удивительного, что, как было сказано в одном исследовании, Британская империя в XIX в. была «империей информации»3.

Сбор информации также вышел на передний план британских военных кампаний в империи в конце XIX в. – начале ХХ в. Одна из самых воодушевляющих арен для деятельности разведки или проведения шпионских операций находилась на северо-западной границе Индии – в настоящее время это земли, пограничные с Пакистаном, – где викторианская Великобритания вступила в «большую игру» с Россией. Этот конфликт был незабываемо изображен Редьярдом Киплингом в «Киме» – вероятно, одном из величайших шпионских романов всех времен. В этом романе Киплинг описал «большую игру» как по сути своей конфликт разведок, который «не прекращается ни днем ни ночью» и в котором и Великобритания, и Россия засылали шпионов и информаторов с целью выявить намерения друг друга. Однако в реальности русские без труда выявляли агентов британской имперской разведки: те зачастую действовали чрезвычайно непрофессионально и использовали ненадежные прикрытия, выдавая себя то за коллекционеров бабочек, то за археологов или этнографов. При этом именно в «большой игре» родились некоторые заметно более профессиональные формы сбора разведывательной информации, особенно в процессе, который позднее станет известен как радиотехническая разведка (SIGINT), перехват и дешифровка сообщений. В 1844 г. в индийской армии было создано одно из первых в мире постоянных дешифровальных бюро, которое добилось заметных успехов в чтении русских сообщений задолго до того, как это сделало какое-нибудь аналогичное европейское SIGINT-агентство. Британские военные также новаторски применяли разведданные во время своих кампаний в Египте в 1880-х гг., успешно используя шпионов и разведчиков для выявления местонахождения египетских вооруженных сил в пустыне4.

Сам процесс британской колониальной экспансии в викторианский период, особенно во время начала так называемой схватки за Африку в 1880-е гг., сделал необходимыми новые формы систематического сбора разведывательных данных, таких как топографическая съемка и перепись населения. Занимаясь этой деятельностью, Британия ничем не отличалась от своих соперников – обладателей империй того времени – Франции, России, Германии и Италии. Прежде чем какая-нибудь из колониальных держав смогла бы занять господствующее положение, управлять и эксплуатировать население колоний в Африке и других местах, она сначала должна была составить их карты. Но на практике процесс составления карты империи часто игнорировал реальность. При составлении карт европейские геометрические шаблоны накладывали на аморфные ландшафты, проводя границы, которые разделяли племенные общины, этнические и лингвистические группы. По сей день нетрудно определить границы тех стран, особенно в Африке, которые были проведены европейскими картографами: многие из них идут под прямым углом и проходят через географические рельефы, разделяя этнографические группы. Иногда европейские державы перемещали и переселяли жителей колоний, чтобы они отражали этнографическую ситуацию на карте колоний. В «бремени белого человека» как представителя колониальной власти такие тонкие нюансы не имели значения5.

С учетом вышеизложенного далеко не совпадением является тот факт, что первая Дирекция военной разведки Великобритании, учрежденная в 1887 г., выросла из Департамента топографии и статистики военного министерства, который отвечал за картографирование большей части Британской империи. Более того, именно жестокая колониальная «маленькая война» на краю Британской империи – Вторая англо-бурская война, разразившаяся в Южной Африке в 1899–1902 гг., впервые подала правительству Великобритании сигнал о необходимости создания постоянной разведывательной службы. Так называемая Бурская война показала военачальникам Великобритании, начальникам штабов в Лондоне, насколько хрупки ее колониальные владения. Британским военным потребовалось гораздо больше времени (три года), чем ожидалось, и 45 тысяч солдат, чтобы разгромить группу восставших фермеров-буров голландского происхождения в колонии на мысе Доброй Надежды (в настоящее время Южная Африка), которые изматывали британскую армию партизанской войной. Следует отметить, что при подавлении этого мятежа британские военные разработали некоторые ужасающие приемы противодействия, в частности построили «концентрационные лагеря» или лагеря для интернированных, где «концентрировались» люди, подозреваемые в участии в восстании. Этот вид войны, когда различие между участниками боевых действий и невоюющими гражданскими лицами размыто, страшным эхом отозвался в XX в. Что же касается разведки, то тот вид нерегулярных боевых действий, с которым Великобритания столкнулась в Бурской войне, подобный тому, с чем имели дело другие европейские державы в своих собственных колониальных «маленьких войнах» – буквально «партизанских» по-испански, – выявил первостепенную необходимость эффективного сбора разведывательных сведений. Фактически во время Бурской войны британский офицер, подполковник Дэвид Хендерсон, написал важный документ для военного министерства в Лондоне «Полевая разведка: ее принципы и практика», который стал основой руководства – «Инструкции по ведению разведки в полевых условиях», опубликованной военным министерством в 1904 г. Это руководство стало вдохновляющей идеей для создания Разведывательного корпуса британских сухопутных войск, основанного десятью годами позже в начале Первой мировой войны6.

Несмотря на долгую историю сбора разведывательной информации, переломный момент наступил в начале XX в. Отчасти в ответ на страхи относительно хрупкости британского колониального владычества, как показала Бурская война, но более конкретно – в результате страха перед растущей угрозой, которую представляла собой Германская империя, в октябре 1909 г. правительство Великобритании приняло важное решение – создать постоянный департамент, занимающийся сбором разведданных в мирное время. Это решение было принято Комитетом обороны империи, – и, что важно, это была оборона империи, которая привела к возникновению британских «шпионских агентств». Этот департамент, известный как «Бюро секретных служб», был разделен на два направления. «Внутреннее» направление МО-5(g) отвечало за разведку в целях обеспечения безопасности – контрразведку, борьбу с диверсиями и подрывной деятельностью. Во время Первой мировой войны МО-5(g) было переименовано в военную разведку 5, или МИ-5, а после войны еще раз – в Службу безопасности – и это двойное название (Служба безопасности и МИ-5) оно сохраняет и по сей день. Сэр Вернон Келл, отставной офицер Южного Стаффордширского полка, был генеральным директором МИ-5 с 1909 по 1940 г. – приблизительно треть ее существования на сегодняшний день, и это был самый длительный срок пребывания на каком-либо руководящем правительственном посту в Великобритании7.

Тем временем «зарубежное» подразделение Бюро секретных служб, сначала известное как МИ-1С, во время Первой мировой войны было переименовано в военную разведку 6, или МИ-6. С той поры ее знают как МИ-6, или Секретную разведывательную службу (SIS), – она и по сей день сохраняет двойное название. Ее первым руководителем был сэр Мэнсфилд Камминг, офицер Королевского военно-морского флота, который рано ушел в отставку из-за плохого здоровья. По рассказам, он был замечательным человеком. В начале Первой мировой войны он отрезал себе ногу перочинным ножом, чтобы отползти подальше от места аварии своей машины. После этой автокатастрофы он был вынужден пересесть в инвалидную коляску, и его коллеги позже вспоминали, что он наводил ужас в коридорах власти Уайтхолла, на большой скорости вылетая из-за угла8.