Началась так называемая «сексуальная революция» — молодежь из мещан открыла для себя разврат.
Некоторая часть хиппи застряла в этом способе существования навсегда, но очень многие, попредававшись псевдо-бродяжничеству несколько лет, возвращались в лоно среднеклассовой цивилизации, заканчивали образование, устраивались на работы. Их презирали, как отступников.
Бродяжничество было именно псевдо. Хиппи не отказывались от автомобиля — он стал настолько повсеместным явлением, что жизнь без него стало трудно себе представить. Выбирались машины попроще или постарше. Появились даже теории о том, какой маркой автомобиля пользовался бы Иисус Христос, если бы он жил в наше время.
Хотя, конечно же, к христианству движение хиппи относилось с большим подозрением, ибо оно, христианство, ассоциировалось у них с убеждениями предыдущего поколения. Практиковался поверхностный интерес к «культуре востока», к буддизму, индуизму, и еще всякому разному, о чем у хиппи, как и обо всем остальном, имелись лишь весьма смутные, марихуанным дымом подернутые, представления. Культ наркомании вскоре проник в массовую культуру, в кинематографию, в прессу, в литературу, на телевидение. Появилось неимоверное количество организаций борьбы с наркотиками, центров лечения от наркомании, и так далее. После Кубинского Кризиса и убийства Кеннеди началась война во Вьетнаме — второе, на этот раз более серьезное, противостояние периферийных империй во имя некоторых аспектов идеологии. Объявлен был призыв, от которого бежали в Канаду или увиливали другими способами. Появились песни «протеста» против войны, псевдо-пацифисткие теории. Жизненный уклад хиппи противопоставлялся военщине. Все это было ужасно несерьезно, смешно, и глупо. Некоторые голливудские звезды (Джейн Фонда, например) делали себе на этом рекламу — громкими голосами протестуя против войны во Вьетнаме, и даже посещая Вьетнам и снимаясь там среди орудий, направленных на американские части (при полной гарантии безопасности, разумеется).
Субурбанизация шла полным ходом несмотря на все это. Города один за другим впадали в депрессию благодаря оттоку. В середине шестидесятых случился последний серьезный всплеск борьбы негров за равные права. Кривая преступности, связанная с этой борьбой, наркоманией, протестами и прочим, пошла круто вверх, что только усилило субурбанизацию.
Удивительно, но собственно культурного слоя Америки все это касалось мало. В начале шестидесятых начала оперную карьеру блистательная, неповторимая Анна Моффо. Хенри Манчини, уроженец славного индустриального Синсинатти, штат Огайо, писал весьма приятную музыку к фильмам. В 1966-м году вышел фильм «Большие Гонки» — увлекательная пародия на историко-приключенческие сюжеты. Писал новые и новые романы Курт Воннегут.
Уже во время президенства Ричарда Никсона, оправившегося от поражения от Кеннеди, канистра с керосином, состоящая из нескольких отделяющихся (и после отделения ни на что не годных) ступеней полетела с экипажем к Луне и там приземлилась. Хорошо бы было, если бы на Луне нашли остатки древних цивилизаций, новые формы ископаемого топлива, подземные гроты с атмосферой, пригодной для существования человека, и прочее. Но нет — мерзлый камень и все. Установили отражатели, затем еще несколько раз высаживались, потом забыли.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. СВОБОДА В КЛЕШАХ
Конец шестидесятых годов отмечен был большим количеством тривиальных в историческом плане событий с искусственно повышенным индексом сенсационности. Истерические студенческие буйствования представлены были газетчиками и телевизионщиками как революционные. Первая в мире атеистическая империя натужно, бюрократически косно двинула вооруженные силы усмирять зарвавшегося вассала — об этом непрерывно писали газеты, возмущаясь «несправедливостью» и «беззаконием». В 1971-м году в Соединенных Штатах вышел федеральный закон, запрещающий показ по телевидению рекламы сигарет. Тогда же появились первые почти-массовые персональные компьютеры, которые стоили очень дорого. Появились первые разработки всемирной информационной сети, финансируемые американскими университетами и вооруженными силами.
Тогда же случилось то, что пресса вообще не заметила — пройден был пик добычи нефти на территории Соединенных Штатов.
В девятнадцатом веке начали с Пенсильвании, где запасы, весьма скромные, быстро истощились. В двадцатом веке пошли на запад и обнаружили «несметные» залежи, огромные поля-монстры. О драках и конфликтах по поводу этих полей писались романы и снимались дурацкие фильмы. Затем были Техас, Калифорния и Аляска. После чего оказалось, что, в отличие от глупости, жадности и безответственности, география и геология вовсе не бесконечны.
Некто Хаббард, геофизик, разработал в пятидесятых годах теорию, согласно которой пику нефтедобычи сопутствуют несколько не очень приятных явлений. По прохождении пика, утверждал Хаббард, цены начинают лихорадить, прыгая то вверх, то вниз, а затем начинается неуклонный их рост при неуклонном сокращении запасов. После этого наступает момент, когда для того, чтобы вынуть из-под земли баррель нефти следует потратить энергию, на получение которой уходит та же баррель. В следствие чего добыча прекращается. Хаббард предсказывал, что пик добычи в США придется на 1970-й год, а пик добычи в мире — на 2000-й.
Паники не получилось — нефтяные компании темнили по поводу добычи, правительства всего мира их поддерживали весьма охотно. В 1973-м году ОПЕК, нефтяное содружество арабских и околоарабских стран и Венесуэлы, наложило эмбарго на экспорт нефти, дабы отомстить Западной Европе и США за поддержку Израиля в войне против арабов и мусульман.
К бензоколонкам в США выстроились длинные очереди. Вашингтон принял незамедлительные меры, оказавшиеся не очень эффективными. Владельцы драндулетов с номерами, кончающимися на нечетное число, могли покупать бензин только по нечетным числам. Четные владельцы по четным. На всей территории страны ввели лимит скорости — 55 миль в час (90 километров). Также ввели временной сдвиг — весной и осенью — на один час, чтобы использовать как можно эффективнее дневной свет.
Одновременно с этим федеральное правительство отменило связь между деньгами и золотом. Доллар упал в цене, что сказалось на всех странах и рынках — и по нескольким причинам неожиданно обогатило на какое-то время огромное количество населения Соединенных Штатов. Эмбарго вскоре кончилось, билеты на трансатлантические и транстихооокеанские перелеты подешевели до кретинизма, и люди низкооплачиваемых профессий, а так же весь средний класс, все мещане — ринулись в отпуск за границу, сорить деньгами. Именно тогда в некоторых европейских странах сложилось неверное представление о народе Соединенных Штатов. Мещане говорили громко, вели себя нагло и заносчиво — в Париже, Лондоне, Риме и Берлине, были намного заметнее американцев, в течении двух веков посещавших эти города и не вызывавших никаких нареканий. Справедливости ради следует сказать, что такое поведение мещан из Америки замечали и клеймили в основном местные мещане же, узнававшие в этой заносчивости свои собственные привычки — это первое. Второе — благодаря наплыву американских мещан в некоторые европейские регионы Европа не свалилась в очередную депрессию, связанную все с тем же эмбарго.
Правительства Франции и Германии поменяли ориентиры и заняли про-арабские позиции, поскольку своей нефти ни у них, ни у Израиля не было, а на драндулетах кататься хотелось.
Скандал, связанный с подслушиваниями конкурентов, заставил президента Ричарда Никсона уйти в отставку. Его место занял вице-президент Джеральд Форд. Американские войска покинули Вьетнам. На околоземной орбите произошла экспериментальная стыковка американской и советской ракет, и газетчики захлебнулись в сентиментальном восторге.
В то же время на улицах американских городов, несмотря на все усугубляющуюся урбанистическую депрессию и стремительно растущую преступность, царила какая-то совершенно непонятная свобода. Люди вели себя очень раскованно, очень по-свойски, очень приветливо. Сидели на приступках, заговаривали каждый с каждым, пили и курили. Носили длинные волосы и неформального, необязательного вида одежду, чем легкомысленнее, тем лучше. Такое было ощущение, что цивилизованный мир устал и решил отдохнуть и расслабиться. Необязательность, ирония, добрый юмор присутствовали во всем — включая массовую культуру. Снимались необязательные фильмы, писались необязательные книги.
У этой расслабленности были и негативные аспекты, естественно. Помимо высокой преступности, в городах накапливалось неимоверное количество мусора. На стенах рисовали граффити. Система метрополитена в Нью-Йорке пришла в почти полную негодность — грохотали по тоннелям расхлябанные, размалеванные вандалами старые поезда, часто ломаясь. В поездах этих запросто курили и пили все, кому не лень.
