СТАЛИНСКИЙ РЫВОК
«Мы должны принимать наследие нашей истории. Все почему-то заклинились на Сталине, забывая о том, что была могучая героическая история. Да, она была трагической. Но вместе с тем и героической… Трагедии — совершенно неотвратимый феномен человеческого бытия, никуда от этого не денешься… Я глубоко убеждён в том, что мы никуда не двинемся по-настоящему, если не перестанем обрезать корни, связывающие нас с той эпохой…»
Вадим Кожинов[11]
История в целом длинна и сложна. Однако если взять небольшой её отрезок, он окажется не менее сложным! Это всеобщее правило. Чем ближе подходишь к какому-либо предмету, тем больше различаешь деталей; при дальнейшем приближении многообразие нарастает…
Казалось бы, не очень длительный период сталинских реформ донельзя насыщен событиями: большими и маленькими, важными и не очень. Стуит ли нам даже браться за эту колоссальную тему, заранее зная, что мы можем уделить ей не так много места? Наверное, стуит. Ведь мы в нашей книге излагаем концепцию «Русских горок», модель истории. Нам придётся учитывать соразмерность, а именно, занимаясь деталями, помнить, в связи с какой общей задачей мы ими занимаемся. С другой стороны, выдвигая общие положения, не следует забывать, на базе каких конкретных фактах они выдвигаются, — но факты эти, скажем прямо, широко известны. К тому же, чтобы делать надёжные выводы, нам нужны не одиночные события, а некоторые статистически достоверные результаты реализации событий.
Мы в первой части книги упоминали один очень важный методологический принцип, который даёт нам история физики. Мы его назвали «методом Кулона». Напомним суть. Шарль Огюст Кулон (1736–1806) был специалистом в теории упругости. Это позволило ему, когда он приступал к своим работам по электричеству, создать свой уникальный прибор — крутильные весы. Он создал достаточно точный прибор, и сумел обнаружить некоторые закономерности во взаимодействии электрических зарядов. Но вместе с тем, его прибор был достаточно грубым, и в силу этого свойства большое количество дополнительных закономерностей не смогли закрыть основную. Мы не знаем, так и было задумано им, или получилось случайно, — неважно. Как бы то не было, это оказалось весьма продуктивным.
Мы, стремясь обнаружить ту или иную закономерность в истории общества, используем «принцип Кулона». Историкам в их исследованиях вообще надо бы научиться достигать достаточную точность, и не сверх того, поскольку её превышение, уход в детали (которым несть числа) обязательно скроет искомую закономерность.
Например, бывает сложно вычленить закономерности во взаимоотношениях элиты и народа какой-либо страны. Народ — он как бы «безликий», просто масса, без разделения на психологические и интеллектуальные типажи. Зато малочисленная элита — о которой историкам известно несравненно больше, чем о народе — представлена огромным числом портретов. Добрые, злые, умные, жадные… Поди разберись, что в истории происходило от закономерностей, а что — от личностных качеств человека.
Если же избавиться от излишней шелухи биографий, то становится очевидным, что перед социальными системами стоят те же задачи, что и перед любой информационной системой, и можно легко проследить здесь действие эволюционных законов. Человеческое сообщество, чтобы существовать в «предложенных» ему условиях, должно уметь сохранять прошлый опыт существования в них (чем и занят основной народ), и одновременно уметь перестраиваться по мере их изменения. Вот элита как раз и есть та особая часть общества, которая «ловит» сигналы внешнего мира, чтобы направить усилия основной части народа в нужную сторону, — если, конечно, перемены необходимы.
Это легко понять. Крестьянину в его чисто крестьянском труде никакая элита не нужна; он сам знает, когда пахать, когда урожай собирать. И действительно, сельское население — наиболее консервативный элемент общества; крестьяне «отвечают» за память из прошлого в будущее, а если крестьян свести на нет, их место займут другие — те, кто производит основной продукт страны, кто позволяет ей выживать. Но если на страну готовится напасть враг — кто сорганизует оборону? Разве крестьяне? Нет, элита. Это она потребует от крестьян материальных и человеческих ресурсов, она выстроит армию и поведёт в бой. А интеллектуальная элита обеспечит появление технических и прочих новинок, даст идеологическое обоснование для того или иного поведения людей, организует процесс школьного и прочего образования.
Таким образом, элита тоже нужна для выживания сообщества: она «руководит» движением из настоящего в будущее.
И только понимая это, уже на этом фоне можно давать «портреты» властителей. Если же какой-либо историк вывешивает перед вами целые галереи добрых, умных или жадных царей, и говорит, что это — и есть история, не верьте ему. Это сборники литературных анекдотов.
Элита живёт за счёт своей страны, то есть от прибавочного продукта, который даёт ей народ. Это не нахлебничество, если она и работает в интересах этой же страны и этого народа. Но вот если элита начинает действовать в интересах иных стран, или даже просто прожирает ресурс, то это катастрофа для страны. А такое бывает: отрывается элита от корней, забыв, что стала она выдвинулась «в верха» не по воле неких нематериальных сил. И тогда народ будто бы ни с того, ни с сего устраивает революцию, «разгоняет» негодных властителей, выдвигает новых лидеров, которые немедленно сами становятся элитой и попадают в «портретную галерею» историков.
Итак, народ не может просто изгнать элиту, или перестать содержать. Он может её только заменить. Элита — необходимый элемент общества! Без неё пропадёт и государство. То есть ей нужно давать возможность жить ровно настолько хорошо (удобно, комфортно, сытно и т. д.), насколько она приносит пользу обществу, — этим должна заниматься высшая государственная власть. Когда же между разными классами страны нет «обратной связи», а своё содержание элита назначает сама себе и по собственному усмотрению, и сама же назначает и скидывает императоров, то страна в целом беднеет, а кто-то в частности богатеет. За счёт чего? За счёт обнищания большинства.
Сталинская эпоха показала, что основная задача государственной власти — сближение двух «народов» одной страны, трудящихся и элиты, в том числе в мере потребления, — только так возможен успех. Нельзя одновременно развивать страну (трудами народа) и прожирать ресурс (стараниями элиты). Нечего спорить, Сталин держал в «чёрном теле» крестьянство, но и партноменклатуру — элиту своего времени, зажимал крепко, не давал излишне жировать.
Мы ниже покажем, как это было. Но сначала напомним некоторые принципы действия наших «Русских горок». Некоторый общий сценарий развития событий таков:
1. Исходно низкая норма внутренних накоплений. Это не злой умысел, а объективная реальность, ибо это и есть наше стационарное состояние.
2. Правящая элита, помня о происходивших в прошлом случаях напряжения всех сил, не рискует вводить режим мобилизационной экономики и продолжает пользоваться ресурсами, накопленными после предыдущего рывка, но не всегда эффективно. Кроме того, контакт с Европой показывает властителям неудовлетворительность их собственного состояния с точки зрения бытового комфорта. Не понимая истинных причин этого отставания, вожди предпринимают попытки улучшить своё, а также общее положение за счёт копирования зарубежных порядков. Им помогает своя интеллектуальная элита и иностранные советники, что только ухудшает общее экономическое положение, углубляя кризис.
3. Появление внешней угрозы, когда соперничающие страны пытаются экономическое отставание России закрепить политическим поражением. Это становится сигналом к началу перехода к мобилизационному режиму экономики. Как правило, такой переход требует новых идей, самых передовых на этот момент в мире, а также новых людей в руководстве, способных к новому режиму функционирования страны. (Возврат после мобилизационного режима к стационарному также требует смены элиты).
4. В результате напряжения всех сил удаётся преодолеть внешний кризис, а после этого у народа пропадает побудительная причина поддерживать предыдущий режим. Элита склонна вспоминать вождей, выполнивших труднейшую работу по спасению страны, как ужасных тиранов, и навязывает эту точку зрения народу.
Далее всё повторяется.
Так было в эпоху Ивана Грозного, Петра I и Иосифа Сталина.
1929. — Серьёзные продовольственные проблемы, введение карточек на хлеб. Ноябрь. — Пленум ЦК ВКП(б), отказ от НЭПа, принятие курса на сплошную коллективизацию.
