В основу настоящей книги положены, в первую очередь, две тысячи страниц Фаньеза и Дедувра. Многие подробности были опущены как лишенные самостоятельного интереса и, главное, не связанные с центральной темой книги — с историей человека, пытавшегося примирить политику и мистическую религию. Так, я ничего не сказал об отношениях отца Жозефа с радикальными галликаннами того времени; о его столкновении с Сен-Сираном поразительным, трогательным, нелепым лжесвятым Пале-Рояля; о его борьбе с предшественниками квиетистов, иллюминатами. Точно так же я счел излишним распространяться о сохранившихся в документах деталях переговоров и депеш отца Жозефа. Сами по себе эти протоколы дипломатического торга и крючкотворства интересны не больше, чем стенографическая запись спора двух крестьян о достоинствах и цене запаленной лошади. Единственное их историческое значение — это их результат и катастрофические последствия.
В вопросах религиозной истории того времени я опирался на первые пять томов «Histoire du sentiment religieux en France»[85] Бремона. Эта книга — одновременно и историческое повествование, и критический комментарий, и собранная из практически недоступных источников антология — входит в число ценнейших гуманитарных работ нашего века. Если человеку интересна психология людей, какие они есть и какими могли бы стать, если бы захотели, то несколько томов Бремона послужат ему незаменимым первоисточником. Столь же незаменимы они для тех, кому интересен менее обширный предмет — Франция семнадцатого века.
Лишь немногие из существенных религиозных сочинений нашего периода были переизданы, а ранние издания большинства из них трудно найти даже в лучших библиотеках. Я считаю большой удачей, что мне попал в руки вышедший в семнадцатом веке итальянский перевод «Правила совершенства» Бенета Фитча. Крайне интересная сама по себе, эта книга имеет и огромное историческое значение; поскольку именно из нее, как я попытался показать, Берюлль и его последователи вывели принципы своего персоналистского псевдомистицизма, а отец Жозеф научился той технике «активного уничтожения», посредством которой рассчитывал обезвредить свою политику.
Наша книга не претендует на сколько-нибудь подробное изображение политических и социальных условий, в которых проходила жизнь отца Жозефа. Исторические события и обстоятельства описывались максимально кратко и лишь постольку, поскольку они имели прямое отношение к главной теме.
В заключение я хотел бы выразить признательность за неоценимую помощь, оказанную мне директором и сотрудниками библиотеки Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.
Эссе И. Берлина впервые опубликовано в кн.: «Aldous Huxley», London, 1965.
Философов (франц.). — Здесь и далее примечания переводчиков.
«Сне Даламбера» (франц.)
«Дополнению к Путешествию в Бугенвиль» (франц.)
Пророк (лат.)
Когда в самый знойный час палящая звезда
Превращает воздух в топку,
Ноги мои не страшатся загорелой земли,
Хотя я обливаюсь потом (франц.)
Ни заснеженных Альп, ни высоких Пиренеев
Гордое чело
Не прервало моих долгих странствий,
Устремленных к небу.
Господи, если Твоя рука уязвила меня
Сим пронзительным замыслом,
Я имею право показать
Тебе мою болезненную рану
И обнажить мою грудь (франц.)
Сим пронзительным замыслом (франц.)
Лье — 4,83 км
Боюсь данайцев, даже дары приносящих (лат.)
Кто прилепился к Богу, един с Ним духом (лат.)
Отче наш, Сущий на небесах! Сущий на небесах (лат.)
И было в мире место его (лат.)
Да будет воля Твоя (лат.)
Люби (Бога), и делай, что хочешь (лат.)
Выйди от меня, потому что я человек грешный (лат.)
Тебе ли умывать мои ноги? (лат.)
Которая хотела сделать из него неженку (франц.)
«Рассуждение в форме восклицания» (франц.)
Девушек в цвету (франц.)
У. Вордсворт, «Питер Белл».
Большое путешествие (франц.)
«Сладострастные сонеты» (итал.)
Тенеброзо-Кавернозо: Tenebroso — темный, Cavernoso — пещерный (итал.)
«Краткая речь о внутреннем самоотречении» (франц.)
«Атласная туфля» (франц.)
(Бога) скорее любят, нежели понимают (лат.)
Мэтью Арнольд. «Потаенная жизнь».
Джерард Мэнли Хопкинс. «Проснусь — не день, оскомина от мрака…».
Не Моя воля, но Твоя да будет (лат.)
И было в мире место его (лат.)
Кто прилепился к Богу, един с Ним духом (лат.)
Введение в духовную жизнь с помощью простого способа молитвы (франц.)
О, знать и духовенство, вы, старшие над Францией: поскольку вы плохо блюдете честь короля, поскольку третье сословие вас в этом превосходит, меньшие вас должны стать старшими над вами (франц.).
Тысячей рулад он наполняет свои длинные гибкие напевы, так что небо отзывается тысячеголосым прекрасным хором. Трудно сказать об этой песне, которая длится день и ночь, умирает ли он, лишается ли чувств, или вздыхает, томясь, блаженствуя или любя. И когда я бреду по полям в благочестивом настроении, этот ревнивый певец тоже направляет свой голос к небесам. Но в простой этой песне неистовая сладость ангельской гармонии откликается на голос моего сердца. Эти птички, слившие свои голоса воедино, подобны хору святых, собравшихся со всего света (франц.).
Дела Божьи руками Франции (лат.)
Дела Франции суть дела Божьи (лат.)
Если, чтобы помочь тебе, я переверну землю,
Мне этого мало; чтобы погас мой пыл, я
Должен утонуть в море крови (франц.).
Не знаю, куда ведет меня так быстро
мой план, итог которого мне не виден;
но он указывает мне путь в ночи,
как звезда, пылающая в небе (франц.).
Истребляет (лат.)
Неведение (лат.)
Ибо родственные вещи держатся друг друга, Франция, Франциск — имена роковые для турок (лат.)
Искусный Хуньяди и грозный Скандербег (лат).
Из поэмы Джона Мильтона «Возвращенный рай».
И дары приносящих (лат.)
Уильям Блейк. «Бракосочетание Рая и Ада» (пер. А. Я. Сергеева).
Согласно допущению (лат.)
Иное дело быть порядочным человеком по божественным меркам, иное — по человеческим (франц.).
Порядочным человеком по человеческим меркам (франц.)
Порядочного человека по божественным меркам (франц.)
Персонаж книги Льюиса Кэррола «Алиса в Зазеркалье», автор многих неудачных изобретений.
Мейстер Экхарт. Духовные проповеди и рассуждения. М. 1991, с. 129 (пер. М. В. Сабашниковой).
Из стихотворения Эндрю Марвелла «Определение любви».
Натиск на восток (нем.)
Тилли, и тебя воспоет моя лира,
и никогда не скроет твое славное имя холодная тень склепа (лат.).
Надобно любить Бога мстителя так же, как мы любим Бога милостивого (франц.)
