как день, и результаты выборов должны быть отменены в связи с явным нарушением. Но судья согласилась с заявлением ответчика о том, что произошла элементарная техническая ошибка, которая была исправлена после получения от заявителя жалобы, и в иске мне отказали.
На новом заседании я решил объяснить суду, в чём же нарушены были мои права, как кандидата в депутаты. Дело в том, что территориальная комиссия в своём возражении на мою жалобу написала весьма странную фразу, которую привожу дословно: «удовлетворение указанного заявления привело бы к нарушению конституционных прав избирателей, принявших участие в выборах 04.03.2012 г. на указанном избирательном участке». Именно на этом основании моё заявление признано комиссией «не основанном на законе и не подлежащем удовлетворению». То есть получается так, что если удовлетворить моё заявление о нарушении законодательства, то тем самым будут нарушены права других избирателей. Писавшие это возражение под копирку на обе мои жалобы не поняли парадокса этих слов. Ведь допуская любое нарушение, комиссия тем самым нарушала права не только мои, как кандидата в депутаты, но и всех избирателей, ожидавших честного подсчёта голосов.
Однако, дорогой читатель, объяснить это на суде мне тоже не удалось, так как судья прервала меня вторично, потребовав говорить только о сути вопроса по участку 1812. Мне не удалось даже пояснить, что я проиграл по сумме голосов на двух участках всего на двадцать три голоса, то есть при правильном подсчёте голосов на участке 1812 я, несомненно, выиграл бы.
Суд этот факт оставил без внимания, и мне пришлось рассказать только о том, что неиспользованные бюллетени не подсчитывались и не погашались в моём присутствии, а я был на участке с самого утра и до двух ночи, отметил, что председатель и члены избирательной комиссии неоднократно покидали помещение участка во время подсчёта бюллетеней, а сам подсчёт проводился таким образом, что наблюдателям невозможно было контролировать правильность подсчёта, ибо он проводился по уголкам бюллетеней, а не перекладыванием листов с показом наблюдателям и на видеокамеру. Обратил внимание судьи и на тот факт, что цифры в увеличенном протоколе несколько раз менялись председателем, в том числе и после завершения подсчёта всех бюллетеней, когда из членов комиссии осталось всего пять человек. Остальные члены комиссии покинули участок значительно раньше и в подсчёте голосов по муниципальным выборам не участвовали.
Казалось бы, оспорить изложенные мною факты невозможно, однако выступивший за мной председатель участковой комиссии Р. Е. Винокуров построил свою речь очень просто, заявив, что всё на участке осуществлялось в соответствии с инструкциями, а истец сказал девяносто процентов неправды и никто ни с какими жалобами к нему не обращался.
Теперь, естественно, дело стало за свидетелями. Как же без них доказать что чёрное, а что белое? Игра вступила в основную фазу. Появляется заместитель председателя УИК 1812 В. В. Минакова. Представившись и согласившись говорить правду, она ничтоже сумняшеся повторила, сказанное перед этим председателем. Тогда я задал ей простой, на мой взгляд, вопрос: когда именно происходил подсчёт и погашение неиспользованных бюллетеней, до того, как составлены были столы и на них высыпали бюллетени, или после того? Девушка смутилась и сказала, что отказывается отвечать на этот вопрос. Она не помнит.
На самом деле она не знала, назвать ли чёрное чёрным или лучше белым. Не знала, что сказал её бывший шеф по выборам до её появления в зале суда. А я ему задал вопрос несколько иначе. Я спросил, помнит ли он, что я после того, как составлены были столы и высыпали из ящиков бюллетени, поинтересовался у него, почему мы начинаем не по правилам, когда ещё не подсчитаны неиспользованные бюллетени. Тогда он ответил, что погашение бюллетеней произведут позже. Теперь же на мой вопрос он ответил просто: Не помню. Вот и помощница его не помнила, когда именно погашались бюллетени.
Второй свидетель, бывший секретарь комиссии В. В. Минаков, начал свои свидетельские показания с того, что он вообще мало что помнит. Поэтому его ответы не внесли никакой чёткой окраски.
Что касается моих свидетелей, коими была член комиссии с правом решающего голоса М. Ю. Мамонтова и член комиссии с правом совещательного голоса Е. Н. Некрасова, то ни всё помнили и заявили недвусмысленно, что неиспользованные бюллетени в их присутствии не подсчитывались и не погашались, что один из членов комиссии покинула помещение до завершения подсчёта голосов с непонятным пакетом в руках, что наблюдатели неоднократно заявляли протест по поводу нарушений до тех пор, пока председатель комиссии не заявил, что будет удалять из зала, если протесты будут мешать подсчётам. Тем не менее, жалоба в письменном виде ему всё же поступала от Некрасовой, и она же выступала с речью перед камерой видеонаблюдения, привлекая внимание всех к вопиющим нарушениям на участке.
Вот дорогой читатель, краткая картина выступления сторон. Добавлю только, что представитель истца, опытный юрист Д. А. Базаркин, заявил ходатайство о приобщении к делу видеозаписей, которые можно получить по требованию суда, и которые могут помочь установить истину, учитывая то, что свидетели явно говорят диаметрально противоположные вещи. Камеру привлекать к ответственности не нужно. Она могла бы стать третейским судьёй.
И какое же, вы думаете, приняла решение судья? Полагаю, читатель догадлив. В приобщении видеозаписей отказать. В удовлетворении иска отказать. А кто-то думал иначе? Нет, дорогие друзья, чёрное может быть белым, если так решит федеральный судья. Принимайте, как есть. Или можно всё же поспорить?
Сетевой литературно-исторический ж. «Великороссъ», 18.05.2012
Давно известно, что новая метла по-новому метёт. Вопрос в том, что она после себя оставит. В нашу культуру пришёл новый министр Владимир Мединский. Чуть было не написал по инерции фамилию через букву «ы», поскольку известный советский писатель и драматург Григорий Покровский был знаком читателям под псевдонимом Медынский. Его пьесы шли в театрах страны, творчество награждалось Сталинской премией, орденами и медалями, а сам он начинал с того, что в трудные послереволюционные годы участвовал в ликвидации беспризорности в стране. Это было хорошее начало будущего писателя.
Нынешний его почти однофамилец Владимир Мединский начал свою деятельность на посту министра несколько иначе – предложением выноса из мавзолея тела основателя советского государства Владимира Ильича Ленина. Правда, оговорил это необходимостью сопровождать процесс торжественным ритуалом в виде салюта и прочих чествований бывшего главы государства.
Прежде чем говорить о его предложении бросим короткий взгляд на личность предлагателя. Владимир Мединский родился в тот самый год, когда весь мир отмечал столетие со дня рождения вождя пролетариата Владимира Ульянова-Ленина.
