- Восемь тысяч.
- Для подобного рода литературы довольно большой тираж.
- Да, немаленький. Даже бестселлеры немецкой, французской литературы имеют тираж не больше десяти тысяч.
- А вообще, если сравнивать: русская литература в Китае переводится больше, чем другие литературы, или меньше?
- Примерно одинаково. Хотя если взять американскую литературу, включая и массовую, то она занимает около восьмидесяти процентов всей переводной. Остальные двадцать процентов - это японская, русская, французская, немецкая и другая.
- А почему такой большой процент американской литературы?
- Это вопрос непростой. Наверное, основная причина в глобализации, в гегемонии английского языка, гегемонии англоязычной культуры. У вас, наверное, тоже так?
- У нас американская литература в основном представлена такими жанрами, как фантастика, фэнтези, детективы. Не сказать, что она у нас доминирует.
- Я, скорее, имел в виду культуру в целом, даже больше массовую: фильмы, компьютерные игры[?]
- В советское время у нас была целая армия высококлассных переводчиков. Переводили на русский тексты малых народов России, произведения мировой литературы. Даже известные авторы занимались переводами, поскольку за это очень хорошо платили. Сейчас всё это в прошлом, профессия переводчика умирает. Молодые неохотно берутся за переводы, потому что это не приносит денег, а если и переводят что-то, то недостаточно качественно. А у вас в Китае как?
- Ситуация, к сожалению, схожая. Приведу такой пример. За перевод романа Фадеева "Молодая гвардия" в 50-е годы прошлого столетия переводчику, бывшему директору нашего института, профессору Е Шуйфу заплатили девять тысяч юаней. На них он купил целую усадьбу в центре Пекина, с парком, с пристройками. Сегодня за перевод книги мы тоже получаем примерно девять-десять тысяч юаней, но это совсем другие деньги - половина месячной зарплаты простого профессора в Китае. Переводить ради заработка стало невыгодно. Имеет смысл делать это только из любви к литературе. Стать профессиональным переводчиком, если, к примеру, говорить о моих аспирантах, никто не мечтает. Иначе говоря, никто не сможет жить переводами. Это опасно. Кто будет после нас переводить русскую литературу, французскую, немецкую?
- А популярную у вас американскую литературу есть желающие переводить?
- Хороший вопрос. Надо отметить, что качество перевода американской литературы гораздо ниже, чем, скажем, русской. Почему? Плата за перевод выше, а профессионализм переводчиков ниже. Издательство, купившее права у американских коллег, хочет как можно быстрее издать книгу, чтобы сразу получить прибыль. А скорость, естественно, сказывается на качестве перевода. И потом - чаще всего это коллективный перевод. А он в принципе не может быть качественным.
- Вы уже довольно долго работаете с русской литературой. Вас не огорчает тот факт, что в России современные китайские авторы практически никому неизвестны и не издаются? Вот недавно у нас в "ЛГ" на первой полосе была небольшая рецензия на книгу Ду Фу, но это классик. Современных же китайских авторов мы не знаем. Что необходимо сделать, чтобы книги китайских прозаиков появились в России? Есть ли, скажем, в китайской поэзии последних лет свой Рубцов, свой Кузнецов, свой Бродский, поэты, которых обязан знать каждый?
- Появление в России книг китайских авторов - это задача российских китаистов. Что касается моего вклада, то три года назад я составил современную антологию китайской поэзии. Она называется "Азиатская медь". Книга вышла в Петербурге, в издательстве "Востоковедение". Я выступил как составитель и написал предисловие. Покойная Римма Казакова тоже написала предисловие, которое потом опубликовала отдельной статьёй у нас в журнале "Мировая литература". Недавно ко мне обратились из журнала "Дружба народов", они хотели издавать специальный номер по китайской литературе. Может быть, у нас нет такого поэта, как Бродский, но у нас тоже есть очень хорошие поэты. Например, Бэй Дао. Теперь он живёт в Гонконге. Жаль, что недавно он очень серьёзно заболел[?]
- А вот по поводу цензуры в Китае. Как вы издаёте некоторые русские романы вроде "Русской красавицы"? На них цензура не распространяется?
- Отношение в Китае к зарубежной литературе в этом смысле гораздо мягче. Так примерно было и у вас в советское время[?]
- Как глобализация влияет на Китай? Известно, что китайская литература более консервативна, чем европейская[?]
- Постараюсь ответить коротко. Я был в Англии, в Америке и в России. Могу сделать вывод, что глобализация в Китае имеет меньше влияния на современную литературу и культуру, чем на экономику. Потому что язык экономики - это деньги, а язык литературы - слово. К счастью, китайский язык мало кто знает! Он сложен в изучении. Иероглифы - это в какой-то степени наша защита от вторжения в китайский язык иноязычного начала.
- Если я правильно понял, заимствуя слова из англоязычной лексики, вы заимствуете понятие, а не само слово?
- В принципе да. Англоязычные слова не вносятся в язык как новые без всяких изменений, а претерпевают определённые метаморфозы, китаизируются, приобретают понятие соответственно нашему менталитету. И это даёт возможность сохранить языковую самобытность и защитить нашу современную культуру от натиска глобализации.
- Нам это, увы, удаётся в меньшей степени. Современный русский язык, особенно в области технологий, как репейник цепляет все иноязычные, в частности, англоязычные слова. Очистить его уже практически невозможно.
- Русский язык сам по себе очень богат. И богатство это, естественно, прирастает новыми словами - и сленговыми, и иноязычными. Но любой язык как единый организм очень мудр, поэтому со временем, даже если останется разговорная шелуха, ядро укрепится в подлинной литературе в чистом виде, отринув всё наносное и недолговечное.
- Будем надеяться, что так и случится.
- Обязательно! Иначе и быть не может!
Беседовал Игорь ПАНИН
Дозволить к напечатанию!
ШТУДИИ
220 лет назад родился И.И. Лажечников
Гости стояли перед изображением генерала, глядели на его удивлённые глаза и решали вопрос: кто старше - генерал или писатель Лажечников?
А.П. Чехов. "Невидимые миру слёзы"
Победа над нашествием двунадесяти языков вызвала в России всеобщий патриотический подъём и, как следствие, пробудила в русском обществе интерес к отечественной истории. Ещё писатели XVIII в. подходили к русской жизни с европейским аршином, из чего выходило что-то в высшей степени нелепое и неправдоподобное. Но вот выходит карамзинская "История государства Российского", немедленно снискавшая успех у читателя. И следом, как отклик на умонастроения в обществе, появляется целая плеяда романистов, припадающих к русской истории как к источнику свежему, вновь открытому и неисчерпаемому.
Усилиями отцов-основоположников русского исторического романа - Нарежного, Загоскина, Погодина, Полевого, Булгарина, Ушакова, Вельтмана, Калашникова, Лажечникова - русская литература не просто устремилась к сближению с действительностью, постижению жизни русской, она стала пытаться отыскивать новые формы выражения, нащупывать свои собственные творческие законы. В этом внушительном списке имён, всё ещё, по слову Белинского, отзывавшихся "переходною эпохою", имя Ивана Ивановича Лажечникова стоит несколько особняком. И тот же Белинский называл его произведения лучшими после пушкинских образцами исторической прозы.
Через несколько лет по окончании войны 1812 г., на которую будущий писатель вопреки родительской воле ушёл добровольцем, он занял должность директора училищ Пензенской губернии. В 1823 г. во время ревизии училища в Чембаре Лажечников на экзамене обратил внимание на тринадцатилетнего мальчика, который "на все делаемые ему вопросы <[?]> отвечал так скоро, легко, с такой уверенностью, будто налетал на них, как ястреб на свою добычу (отчего я тут же прозвал его ястребком)". "Ястребком" оказался Виссарион Белинский.
В самом деле, несмотря на то, что к настоящему времени И.И. Лажечников из первого писательского ряда безвозвратно переместился во второй, его, в частности, усилиями русская литература покинула старую колею, а многие наработки Лажечникова, оставшиеся в своё время незамеченными, обрели силу в творчестве последующих поколений писателей.
