Наш собеседник - главный редактор московского издательства "Алгоритм", историк Александр Колпакиди
– Как приобретается в издательском мире «лица необщее выраженье»? Чем отличается «Алгоритм» – тематикой, стилистикой, рекламной подачей?..
– «Алгоритм» всегда позиционировал себя прежде всего как издательство политической литературы – острой и актуальной. Но политическую литературу издают многие, а мы издаём такую, которую не издаст больше никто. Это связано с тем, что «Алгоритм» – пожалуй, единственное сугубо независимое политическое издательство в стране. Не хотелось бы никого обижать, но издательства, существующие только на гранты, на всевозможные партийные, олигархические (от «благодетелей» – термин такой появился), государственные субсидии, независимыми считаться не могут. Мы полностью независимы – основной наш доход от продаж. В этом и сила, и уязвимость[?]
– А существует ли зависимость от собственных политических принципов? Насколько тенденциозна ваша издательская политика?
– Нам для издания книги не принципиальны политические убеждения наших авторов – правые, левые, монархисты, коммунисты... Нам важны актуальность, содержательная насыщенность и новизна, а сегодня политическая книга часто бывает неудобна для власти, для каких-то социальных слоёв, для представителей некоторых государственных структур. И мы такие книги издавать не боимся, нам, конечно, важна прибыль, но, как бы банально это ни прозвучало, важнее свобода слова. Вот мы и остаёмся практически единственным крупным издательством, которое издаёт «неудобных» авторов – будь то «разгребатели грязи» – разоблачители коррупционеров, лидеры оппозиции, борцы с сионизмом... Приходится работать под давлением.
– Сегодня рынок наводнён книгами о Сталине. А может ли возникнуть столь же бурный интерес к какой-либо другой исторической фигуре – к Ленину, например, к Александру Невскому, к Брежневу или Столыпину...
– Постепенно становится очевидным, что читатель начинает уставать от книг о Сталине. Хотя это долгий процесс! О нём уже написано практически всё, что можно было бы написать, не осталось такой страницы его биографии или такого момента сталинской эпохи – о которых не было бы книги. Но пока (об этом свидетельствуют данные проведённого нами анализа читательского спроса) со Сталиным сравниться по популярности на книжном рынке не может никто из деятелей истории. Так обстоят дела, но мы понимаем, что вечно это продолжаться не может (хотя волна актуализации Сталина, скорее всего, будет повторяться). Уже сейчас растёт интерес к другим политическим деятелям сталинской эпохи, например к Берии, который по читательской популярности вплотную приближается к Сталину.
– Но это тоже часть сталинской цивилизации!
– И всё-таки – особая личность, отдельная. Мы планируем с осени запустить целую серию книг, посвящённых Лаврентию Павловичу, его судьбе, спорам вокруг этой личности и бериевского наследия. Скорее всего, если кто-то и займёт место Сталина на пьедестале главного фигуранта исторической публицистики – то это будет деятель советской эпохи, а не других исторических периодов, как бы советский период ни размалёвывали псевдоисторики мироновы и таганские центры. Во-первых, это была действительно великая эпоха, а во-вторых, она не столь отдалена от нас и потому особенно актуальна.
– Не слишком ли много мистики и эксцентричных сенсаций появляется в нашей историографии? Как вы оцениваете такое стремление к лёгкому успеху?
– Если люди готовы покупать книги на историческую тематику – вполне естественно, что кто-то попытается на этом заработать, и очевидно, что для этого будут тщательно подыскивать самый лёгкий путь. Тем более что историческое сообщество в нашей стране разрушено, а история превратилась из науки в посмешище. Так что от броской мистики и просто от низкопробных поделок на книжных прилавках никуда не деться. Тут же проблема не только в издателях и авторах – дело ещё и в читателях. К сожалению, такая ситуация на рынке исторического книгоиздания свидетельствует и о падении качества образования, и об общей деградации нашей читательской аудитории. Вот уже 25 лет, не зная покоя, трудится в этом направлении наша власть. Казалось бы, элементарный школьный курс истории должен был сделать невозможным коммерческий успех всякого рода фолк-хистори, от безобидных Фоменко и Носовского до неутомимого Резуна. Но нет, они пользуются популярностью, причём безобидные – небольшой, а неутомимый – пугающей. Фолк-хистори издаётся и на Западе, и там есть свои поклонники у этого жанра, но там эта ниша достаточно маргинальна. Так что вопрос, почему наши люди покупают всякую ерунду, хорошо бы адресовать министерству образования.
– Есть ли для современного издателя жемчужные зёрна в архивах? Вот сейчас все говорят о готовящейся истории Акунина, а ещё не издана история Сумарокова и практически не переиздаётся история Полевого...
– Архивы реально закрыты. Наглухо. Не все, но те, где что-то стоящее, – по-настоящему закрыты. В соответствии со своим фирменным стилем власть и в архивной политике занимается очковтирательством. Тем самым она показывает, как опасна для неё правда. Что касаемо акунинской «истории», то до тоски понятно, что ничем новым по сравнению с татьянотолстовской «кысью» он нас не удивит – ждут нас очередная подборка кислого русофобского бреда и восхищённое кликушество вокруг неё тех, кто попадает под самое известное ленинское определение интеллигенции. Вопрос с Сумароковым и Полевым всё-таки непринципиален. Кто грант получит, тот и издаст. Вот кто читать будет? Министерство образования не дремлет!
– Если «опрокинуть» книжный рынок в политику – что мы увидим? Чья версия русской и советской истории популярнее – красная, белая, голубая или либеральная?
– Совершенно определённо можно говорить, что самая популярная версия истории – советская, причём, если можно так выразиться, «советско-имперская» (то есть отличающаяся от советских учебников истории, в которых мы видим ортодоксально коммунистическую версию).
– Умеем ли мы воспитывать читателя? Помогают ли вам, как издателю, на этом поприще бумажные СМИ, телевидение, Интернет...
– Воспитание человека продолжается всю его жизнь, и то, что книги и медиа играют огромную в этом роль, глупо отрицать. В нашей истории действовали целые поколения, которые буквально от и до сформировались на базе прочитанных книг. Чего стоит один лишь роман Чернышевского «Что делать?». Сегодня ситуация несколько изменилась, и «воспитанием» человека телевизор занимается значительно энергичнее, чем книги, а в последнее время конкуренцию этому составляет ещё и Интернет. Но на чём базируется и кино, и идеи для популярных телевизионных шоу, и «топовые» темы для обсуждения в Интернете? Очень часто это печатный текст, так что книга всё равно остаётся в основе всего этого процесса. Другое дело, что нет никакого комплексного метода по «воспитанию» человека, люди под влиянием книг не столько воспитываются, сколько самовоспитываются… Ведь человек пока ещё сам выбирает, что ему читать. Так что мы воспитывать читателя не умеем, да и такой задачи не ставим. Человек воспитывает себя сам, а мы лишь предоставляем ему возможности для этого.
– В начале века книги «Алгоритма» повлияли на идеологическую атмосферу в стране. Укрепилось критическое отношение к либеральному суициду – к удивлению «прогрессоров», даже среди молодых людей. Стремитесь ли вы и сегодня влиять на умы, на политическую погоду и каких перемен ждёте?
– Мы не только стремимся, мы объективно влияем на политическую погоду тем, что позволяем озвучить свои мысли многим авторам, для которых «Алгоритм» – это единственная возможность публичного высказывания. Другое дело, что сейчас наступила некоторая пауза в серьёзной идеологической борьбе. Да, люди разочаровались в либеральном суициде. Но они уже 20 лет в нём разочаровываются, встаёт вопрос: а какая же альтернатива? И тут оказывается, что авторы, которые обличали либералов, – ничего больше делать, кроме обличения, не умеют, да и не стремятся. Вот и получается, что они или оказываются в лагере своих вчерашних противников, которые ничем не изменились, лишь добавили в свой лексикон государственнические лозунги. Или же – просто начинают повторяться, уходят в тираж. В России есть сегодня критики либерализма, но практически нет аналитиков, нет мыслителей, которые могут предложить что-то, кроме лозунга «Назад в СССР!», либо полной идеализации нынешней, вроде бы уже постлиберальной системы. Но ведь очевидно, что нынешние сильные мира сего не являются никакими антилибералами, и точно так же понятно, что Иосиф Виссарионович Сталин не воскреснет.
