службы Белянский А. В.».
Прочтя это письмо, можно было бы подумать, что это просто обида экс-заместителя. Он, видимо, уволен со службы и вот написал такое письмо, желая выместить свою обиду на руководстве МЧС. Дабы не попасть в такую ловушку, мы решили немножко углубиться в этот вопрос, тем более что меня это несколько шокировало, потому что я знаком со структурой МЧС еще по тем временам, когда МЧС руководил Сергей Кужугетович Шойгу. Я даже снимал картину «Генерал Кужугетович». При том, что эта служба Шойгу и его товарищами создана с нуля. И в течение двадцати лет она выросла в серьезнейший орган защиты национальной безопасности. Поэтому меня, честно говоря, несколько удивило, как можно разрушить такой отлаженный организм, где каждый мог заменить другого.
Мы обратились к фактам. Это свидетельства и бывших сотрудников МЧС, да и тех, кто сегодня еще работает. Первое, что нас заинтересовало, а действительно ли сокращено почти 60 тысяч сотрудников МЧС в такой огромной стране, как наша. Как же они были сокращены?
Вот что говорил сам министр Пучков [44] на селекторном совещании: «Все решения приняты президентом Российской Федерации, все документы утверждены, все объемы финансирования сокращены на 10 %. Вы понимаете? Мы приняли все необходимые решения в соответствии с указанием президента Российской Федерации по сокращению текущих затрат в системе МЧС России».
Тут есть такая деталь: речь в требовании президента шла об уменьшении текущих затрат не только на МЧС, на все ведомства. Текущие затраты не включают в себя сокращение защищенных статей расхода бюджета, куда входят фонд оплаты труда, социальные выплаты и так далее. Как же решили выполнить распоряжение президента в МЧС? Очень просто. Под предлогом «оптимизации» было решено пойти на сокращение почти 60 тысяч человек, но не было учтено, что при увольнении надо будет выплатить задолженность по зарплате плюс выходное пособие.
В результате финансовая дыра выросла с 3,7 миллиарда рублей до 4,3 миллиарда рублей. Это все равно что бензином тушить пожар. Приблизительно так это выглядит. А вот итог. Только факты!
По состоянию на 2017 год в среднем по МЧС сокращено 30 % личного состава, в караулах до 50 %. То есть тушить пожары в 2017 году стало просто фактически некому.
Очень показательна история с пожаром в Ростове-на-Дону. Это был ужасающий пожар в августе 2017 года, когда сгорело 150 домов. Вот что по поводу этого пожара говорит министр Пучков: «В короткие сроки сформирована мощная группировка, работала авиация, в этой сложной ситуации благодаря энергично предпринятым мерам и своевременно проведенной эвакуации потери были минимальны».
А теперь давайте заглянем поглубже. При тушении пожара в Ростове-на-Дону было задействовано 1987 человек и 212 единиц техники. Из них, внимание, от МЧС только 231 человек и 60 единиц техники. То есть численность группировки МЧС менее 10 %. Кто же тушил пожар? От Росгвардии было привлечено 3 вертолета и 3 вертолета от Минобороны. А всего вертолетов — 7. Заявлена группировка сотрудников МЧС в 2 тысячи человек, на самом деле в 10 раз меньше. И добавьте к этому нехватку пожарной техники и неработающие гидранты.
Сегодня, как мы выяснили, фактическая численность пожарного надзора составляет 10 тысяч 752 человека, при установленной — внимание! — правительством Российской Федерации, постановление № 290, предельной численности в 21 тысячу 110 человек. Кому тушить пожары? Пожары тушить некому.
Что еще говорится по поводу сокращения. Это цитата из выступления господина Пучкова: «Наш приоритет — укомплектование боевых дежурных караулов всех реагирующих подразделений, кто реально занимается защитой жизни и здоровья людей. Численность мы сокращаем минимально. Мы сознательно убрали резерв, мы сознательно зафиксировали все вакантные должности, мы сознательно прекратили прием на работу, прекратили присвоение первых званий».
Теперь давайте посмотрим, к чему эта сознательность привела. Боевые расчеты укомплектованы на 50 %, на пожар выезжают смены по два-три сотрудника, вместо шести-восьми, сокращен пожарный спецназ. Элита. Люди, которые экипированы дымогазозащитными масками, которые могут войти в задымленное помещение, вынести ребенка, вывести человека, они могут существовать в этом дыму, в этой гари. Мало того, они — разведка. Они сообщают пожарному расчету, как, что происходит, куда идти. Их нет. Это не наши домыслы или вымыслы. Это из документов, из нашего прямого общения с сотрудниками МЧС.
Для кого-то это абстрактная цифра, 6 человек, 8 человек… Это не просто цифры. Просто представьте себе оперативную ситуацию. Допустим, нужно отодвинуть какой-то большой предмет, станок, который весит 400 килограммов, 500 килограммов. Два человека его двигают или восемь. А от этого зависит жизнь людей за той дверью, которую этот станок перекрывает.
Но самое главное, сокращаются люди, возраст которых перевалил за 45 лет. То есть сокращаются люди, имеющие опыт работы. Почему? А потому что они стоят дороже. Выслуга делает зарплату выше. Они имеют более высокие звания.
То есть выбиты профессиональнейшие люди, имеющие боевой, реально боевой опыт. Для которых эта служба — это их жизнь. Это могло пройти бесследно? Нет, конечно. Вот результат. Только за три месяца: Ростов-на-Дону, Красноярский край, торговый центр «Синдика» (площадь пожара 55 тысяч квадратных метров, 3 пострадавших), вещевой рынок в Ростове-на-Дону (площадь пожара 5 тысяч квадратных метров) и еще более 200 крупных и средних пожаров и техногенных аварий. И все это, как считают специалисты, прямой результат вот так понятой оптимизации.
Еще один интересный мотив: не досаждать бизнесу.
Вот что говорит министр Пучков: «За три года в МЧС перестроили всю контрольно-надзорную деятельность. Цель: не досаждать бизнесу постоянными проверками, тормозя их развитие».
Вот интереснейший документ. Письмо МЧС от 21.03.2016 года, в котором установлен запрет на проведение внеплановых выездных проверок по контролю исполнения ранее врученных предписаний, не связных с наличием угрозы жизни и здоровью людей в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства.
Если по-простому, что кроется за такими чиновничьими формулировками? Вот пришла инспекция ко мне, я — владелец какого-то предприятия малого бизнеса. Вы пришли ко мне, вы мне сказали, это надо убрать, это надо сделать, это надо вычистить, это надо открыть, это надо закрыть. Я сказал: «Есть!» — и всё. Я могу ничего не делать. Почему? Потому что вы ко мне больше не имеете права прийти.
Причем, обратите внимание, это придумано в МЧС. Это не бизнес придумал. Всем удобно. Я предупредил, я больше не имею права прийти. А мне пофиг всё, потому что ты ко мне больше не имеешь права прийти. Гениально. И всё это как бы выполнение поручения президента о надзорных каникулах для бизнеса.
Вот посмотрите, как это выглядит в прямом разговоре. Между министром Пучковым и
