Хорошо, а могло ли, в свою очередь, быть выгодным Гитлеру уничтожение германофильствовавшей агентуры в лице Тухачевского и K° в качестве, например, пролога к заключению с СССР нового договора о ненападении — от 23 августа 1939 г., — на что тычет «версия Шелленберга» в любом издании его «мемуаров»?! За год до истечения пролонгированного до лета 1938 года срока действия Договора о нейтралитете и ненападении от 1926 г. фальшивкой сдать якобы «свою» высокопоставленную агентуру на расправу Лубянке и Сталину в эфемерном — по состоянию на начало 1937 г. — ожидании призрака возможности заключения Договора о ненападении от 23 августа 1939 г.?! Повторяю, нацистское руководство — величайшие преступники всех времен и народов, во веки веков прощения им быть не может. Однако нет и быть не может оснований причислять их к клиническим идиотам. Омерзительно гнусные шакалы — да, но не идиоты. Если бы они пошли на такой шаг, то неминуемо произошел бы грандиозный скандал в межгосударственных отношениях. А в 1930-х гг. Гитлер еще отчаянно боялся Советского Союза и его мощи. Потому и не рисковал идти на откровенно грубые, агрессивные шаги в отношении Москвы.
Кстати говоря, частично такой скандал все-таки произошел, правда, тевтоны тут ни при чем. В связи с разоблачениеми ликвидацией заговора военных во главе с Тухачевским в советской печати появились прозрачные намеки на некоего генерала, военного атташе иностранной державы, с которым заговорщики поддерживали связь. На момент ликвидации этого заговора в Москве был только один военный атташе в генеральском звании — германский военный атташе, генерал Кест-ринг, который незамедлительно выступил с официальным протестом. Собственно говоря, а что еще он должен был делать?! Не оформлять же явку с повинной на Лубянке?! Между тем в отечественных исследованиях нередки случаи, когда протест Кестринга трактуются в пользу… Тухачевского!? Что самым естественным образом внушает серьезные опасения за состояние психического здоровья «адвокатов невинной жертвы сталинизма». Потому что кто и когда видел или слышал, чтобы какая-нибудь разведка по «горячим следам» разоблачения своих агентов открыто признала бы свою причастность?! Даже многие десятилетия спустя и то ничего не признают — разведка есть разведка. Зачем же авторы таких трактовок выставляют себя в крайне неприглядном свете?! Никакими «тридцатью сребрениками» не оправдать этого! Зато запросто можно заработать путевку в дурдом.
Если исходить из вышедопущенного предположения, то тогда следует признать, что Гитлер по собственной инициативе решил вступить в конфликт со своими генералами, которые официально присягнули ему на верность после событий 30 июня 1934 года. Потому что «сдать агентуру германского рейхсвера» означало открытую конфронтацию непосредственно с германским генералитетом. Однако на тот момент Гитлер еще не был готов к тому, чтобы начать наступление на своих генералов — это произойдет только в самом начале 1938 г., когда с позором будут изгнаны Бломберг и Фрич, а он сам объявит себя 4 февраля 1938 г. Верховным главнокомандующим.
В этой связи чрезвычайно любопытен факт поразительно «нежной заботы» германского военного ведомства о советском маршале М.Н. Тухачевском?! 29 июня 1936 г. министерство пропаганды Геббельса почему-то запросило у военного ведомства Третьего рейха материалы досье на бывшего военнопленного Первой мировой войны подпоручика Тухачевского. Судя по всему, Геббельс вознамерился провести какую-то пропагандистскую акцию по компрометации Тухачевского — в тот период времени высшее нацистское руководство билось в тисках неразрешимой задачи, «как бы разрушить едва только ратифицированный франко-советский договор о взаимопомощи в отражении агрессии, увязанный с симметричным советско-чехословацким договором». Военное министерство прекрасно поняло смысл запроса и 8-го июля 1936 г. ответило следующее: «В связи со вновь вскрывшимися обстоятельствами штрафная карта лейтенанта Тухачевского выдана быть не может, поскольку персональные нападки на Тухачевского сейчас неуместны».[50] Что это за «вновь вскрывшиеся обстоятельства», почему «персональные нападки на Тухачевского», по мнению военного министерства, «сейчас неуместны»?! При этом следует иметь в виду, что военный министр Бломберг, санкционировавший такой ответ, во-первых, сам был настроен против Гитлера и входил в круг германских заговорщиков из числа генералов, а, во-вторых, он еще с 1928 г. точно знал, что Тухачевского уже тогда «подозревали в руководстве движением по гос. перевороту».[51] Надо полагать, что едва ли возникнут какие-либо препятствия для формулирования истинного ответа на поставленные вопросы.
Короче говоря, даже при беглом анализе уже очевидно, что вопреки «версии Шелленберга» Гитлеру ни по каким мотивам не было выгодно сдавать такую агентуру на расправу, тем более с помощью подложного компромата, не говоря уже о том, что о заговоре советских военных он ничего не знал! Но столь же очевидно, что это могло быть выгодно только Великобритании! Потому что именно она-то и была причастна к этому.
Впоследствии У. Черчилль указал в своих мемуарах, что «осенью 1936 г. Бенешу из высокопоставленного военного источника в Германии передали, что если он хочет воспользоваться предложением Гитлера, то должен спешить, потому что в скором времени в России произойдут события, к о т о р ы е сделают несущественной его возможную помощь Германии».
Речь шла о том, что фюрер выразил готовность уважать целостность Чехословакии в обмен на гарантии, что она останется нейтральной в случае германо-французской войны, однако в действительности это была весьма неуклюжая попытка Адольфа хоть как-то нейтрализовать неоднократно упоминавшиеся выше договора между СССР, Чехословакией и Францией о взаимопомощи в отражении агрессии.
А этим «высокопоставленным военным источником в Германии» был самый ценный агент чехословацкой военной разведки А-54, он же Пауль Тюммель, майор (впоследствии полковник), глава дрезденского отдела абвера. Именно через него был осуществлен «слив» полностью достоверного и легко проверяемого компромата на Тухачевского и иных заговорщиков. Причем сначала президенту Чехословакии Бенешу, который, убедившись в том, что доложенная ему информация подлинная и легко проверяемая, сообщил ее Сталину в виде часто упоминаемого в литературе так называемого досье Бенеша! «Слив» информации был организован по указанию британской разведки.
Пауль Тюммель, член Н С Д А П с 1928 г. С 1933 г. сотрудник штаба абвера в Берлине. В 1934 г. был переведен в отдел абвера в Дрездене, который занимался Чехословакией. Под псевдонимом «доктор Хольм» возглавлял разведывательные сети абвера НЕТЦ-1 и НЕТЦ-2. 10 февраля 1936 г. под псевдонимом «Карл» инициативно подставился чехословацкой военной разведке и фактически с первой же встречи с ее главой — полковником Ф. Моравцем — пошел на вербовку. Вплоть до провала передавал стратегически важную, достоверную информацию о военных и военно-политических планах Гитлера и его окружения, а также о деятельности германской военной разведки. Информация автоматически становилась достоянием не только чехословацкого, но и британского правительства. С первых же дней о факте его сотрудничества стало известно также и британской разведке, региональный резидент которой в Праге майор Гарольд Гибсон был ознакомлен с материалами П.Тюммеля. Вплоть до начала реализации Мюнхенского сговора, то есть до 1 октября 1938 г., А-54 являлся фактически ключевым агентом, на информации которого большей частью и основывалась система мер военной безопасности Чехословакии. С 1939 г. А-54 фактически стал агентом также и британской разведки под псевдонимами «Фанта», «Рене», «Ева», хотя оперативное руководство по-прежнему осуществлялось по нелегальным каналам чехословацкой военной разведки. До своего провала в 1942 г. П. Тюм- мель являлся одним из ключевых агентов МИ-6 в Центральной и Юго-Восточной Европе. Провал произошел в результате целенаправленных поисков гестапо, которое внедрило свою агентуру в чешское движение Сопротивления.
Советская разведка знала о Пауле Тюммеле — к а к об агенте А-54 (без раскрытия имени) — еще в начале второй половины 1930-х годов. Как указывалось выше, параллельно с советско-чехословацким договором о взаимопомощи в отражении агрессии в том же 1935 г. было подписано и соглашение о сотрудничестве между военными разведками СССР и Чехословакии. А с 27 мая 1936 г. в Праге начал действовать совместный разведывательный центр ВОНАПО, переименованный впоследствии в ВОНАПО-2. Центр занимался различными видами разведывательной деятельности и постоянным обменом разведывательной информацией. Чехословацкая военная разведка неоднократно представляла советским коллегам информацию, в том числе и от А-54, - о германском шпионаже против Советского Союза с территории сопредельных с ним государств, которая неизменно подтверждалась. К глубокому сожалению, как о самом факте сотрудничества между чехословацкой и советской военными разведками, так и тем более о налаженном между ними обмене разведывательной информацией по Германии хорошо было известно британской разведке. В том числе и о том, что советской стороне часто передается информация А-54.
