Висковатов А. В. Русское вооружение с XIV до второй половины XVII столетия. Ратник в бахтерце и в шеломе
«Не можете вы – сумеем мы!» – примерно так могли рассуждать государевы воеводы Григорий Куракин и Иван Бутурлин после бесполезной беседы с властями. И Ивангород ответил Нарве. Да так ответил, что немцам небо показалось с овчинку! Судя по всему, ратники перетащили все пушки на одну стену, поскольку в «Книге степенной царского родословия» прописано четко – «стреляти изо всего наряду». Закончив установку орудий и изготовившись к длительной стрельбе, русские обрушили ураганный артиллерийский огонь на враждебный город. От пушечных залпов сотрясались стены Ивангородской крепости, у людей закладывало уши, но яростная пальба не прекращалась ни на минуту. По Нарве били и каменными ядрами, которые рушили крепостные стены, превращая в кучу хлама постройки, и огненными, от которых в городе занялись пожары. Стреляли так люто и умело, что Нарва начала заниматься огнем, тушить который было просто некому, ибо жителей охватила паника. Слишком уж часто русские ядра сеяли смерть среди горожан. Удальцы-пушкари, скинув от орудийного жара кафтаны и закатав рукава нательных рубах, прицельно лупили по городу, превратив его в кромешный ад. Такого испытания в Нарве не выдержали, вновь послали к воеводам делегацию с мольбой о пощаде.
Оставив в Ивангороде заложников, немцы поспешили в Москву, где били государю челом за город Нарву и всю область, целовали крест на верность Ивану IV и его детям. Примечателен приказ Ивана своим воеводам: «Повеле государь воеводам своимъ берещи ихъ от маистра» (Книга степенная царского родословия). Получается, что царь-батюшка Нарву все же отжал у ордена, и теперь жители города рассматривают фон Фюрстенберга и иже с ним как своих врагов. Только вот беда, в Нарвском замке засел орденский командор с гарнизоном, который мог с успехом контролировать весь город, а значит, победа была не полной. Для решения возникшей проблемы в Ивангород были направлены воеводы Алексей Басманов и Данила Адашев с дополнительными войсками, чтобы в случае необходимости применить силу.
Тем временем, исполняя приказ государя, Бутурлин и Куракин послали ратников за реку Нарову, чтобы те несли дозорную службу и в случае прибытия ливонских войск на помощь Нарве задержали бы их до подхода главных русских сил. И как чувствовали! Враг вскоре был обнаружен. От Ревеля на запад двигалось большое войско, в состав которого входила конница, пехота и артиллерия. Согласно летописи его послал магистр на помощь командующему нарвским гарнизоном Шелленбергу.
Задумка сама по себе, может, была и неплохая, но ничего путного из нее не вышло. Ливонцы, осторожно продвигаясь к намеченной цели, выслали вперед сторожевой отряд из тысячи бойцов, но русские, готовые к такому развитию событий, активно его атаковали и разбили в пух и прах, захватив при этом в плен тридцать три человека.
После этого немцы спешно ретировались.
И тут случилось неожиданное. Уведав о том, что к ним идет подмога, в магистрате Нарвы решили, что теперь им необязательно подчиняться русским, и послали в Ивангород делегатов, которые нагло заявили, что их послы в Москве не имели полномочий передавать город Ивану IV.
К государю немедленно помчался гонец, чтобы поведать о новом вероломстве немцев. Однако события на северо-западе развивались столь стремительно, что второй гонец от Басманова и Адашева прибыл в столицу одновременно с первым и привез весть о взятии Нарвы русским воинством.
Война быстро набирала обороты.
11 мая 1558 года в Нарве вспыхнул большой пожар. Об его истинных причинах судить трудно, поскольку летописец доносит до нас просто удивительную историю. Суть ее в том, что некий немчин стал варить у себя на дому пиво, и тут ему попалась на глаза икона святого Николая-чудотворца. Недолго думая, иноверец схватил секиру и, расщепив икону, бросил в огонь под котлом, для растопки. Сразу же полыхнуло, запылало, и огненный столб охватил сначала дом осквернителя святыни, а затем перекинулся на близлежащие дома. Вскоре уже пылал весь город.
Стоявшие на крепостной стене Ивангорода воеводы Алексей Басманов и Данила Адашев видели все, что творилось за рекой, и понимая, что другого такого удобного момента может и не быть, велели трубить атаку. Немцы все свои клятвы перед царем порушили, и то, что государь, узнав об этом, разгневается и велит Нарву штурмовать, сомнений у воевод не вызывало. Только вот когда еще их гонец до Москвы доскачет, а потом назад вернется! Значит, ждать нечего, лучше ударить прямо сейчас, пока горожане и солдаты гарнизона заняты тушением огня. Промедление в таком деле грозит большими неприятностями атакующей стороне, а более удобного момента может не представиться вообще.
Даешь Нарву! – разнесся разрозненный гул голосов над берегом.
Русские ратники бросились к реке. Нарова была своенравна: глубока и быстра, но царево воинство ей было не остановить. Всадники бросались в реку на конях и при полном вооружении, смело направляясь к противоположному берегу. Пешие воины плыли кто на чем мог: на досках, на бревнах, словом, на всем, что было под рукой. Вместе со своими людьми переправились и воеводы.
А Нарва продолжала пылать, пожар все усиливался, и вскоре огромный огненный столб поднялся над городом. Занятые тушением огня, горожане и воины гарнизона не сразу и заметили, что русские затеяли переправу на их берег, а когда заметили, то было поздно. Государевы люди перемахнули через реку и бросились к городским стенам. Своих бойцов в атаку на Русские ворота повели стрелецкие головы Тимофей да Андрей. Позднее к ним присоединились Адашев с Басмановым. Колыванские ворота штурмовал Иван Бутурлин. Счет шел на минуты, но их-то и не было в распоряжении защитников. Стрельцы Басманова и Адашева в отчаянной рукопашной схватке опрокинули вышедших им навстречу солдат гарнизона и прорвались на улицы Нарвы.
Колыванские ворота ливонцы успели захлопнуть, но в створки сразу же ударил десяток топоров, затем ухнули бревном, и, сбив запоры, русские хлынули в город. Воины разбитого гарнизона бросились спасаться в Верхний замок (летопись называет его Вышегородом) и там заперлись на все возможные засовы и запоры, надеясь отсидеться до прибытия помощи от магистра. Но не тут-то было!
Русский натиск было уже не остановить. Пока одни ратники бились с немцами, а другие ломали ворота, из Ивангорода сумели переправить пушки и вкатить их в Нарву. Мало того, пушкари тащили к замку захваченную орденскую артиллерию и, выкатив ее на боевые позиции, стали обстреливать последний оплот ливонцев. Пока сквозь дым и огонь пушкари били по стенам и башням Верхнего замка, разрушая укрепления и убивая защитников, остальные ратники сооружали лестницы, чтобы пойти на приступ. Яростный обстрел не прекращался ни на минуту, ядра на замок сыпались со всех сторон – и с городских улиц, и из Ивангорода, и даже со стен Нарвы, которые уже были захвачены русскими. И нервы у немцев не выдержали; будучи совершенно деморализованными, они послали к воеводам парламентеров, чтобы начать переговоры о сдаче.
Условия осажденных были приняты. Командор Шелленберг, остатки гарнизона, а также те из немцев, кто не хочет оставаться в городе, могут беспрепятственно его покинуть, оставив все свое имущество победителям. Препон им никто не чинил. Что же касается русских, то они вместе с горожанами занялись тушением пожара, который бушевал с неослабевающей силой.
Число трофеев, захваченных в ходе этой скоротечной операции, было огромным – одних пушек было захвачено 230! И все это случилось, когда в трех милях от Нарвы стояла ливонская армия под командованием Готарда фон Кетлера, командора Феллинского и Зегегафена, командора Ревельского. То есть прямо у них под самым носом. Однако, невзирая на то, что шум и грохот сражения доносились до них, эта парочка даже не соизволила послать к городу разведку, рассуждая, по словам Карамзина, о том, что «крепость, имеющая каменные стены и железные ворота, должна без их помощи отразить неприятеля». Вот и доболтались.
Теперь над городом развевались русские флаги.
Штурм хорошо укрепленного города под боком у неприятельской армии явился блестящей импровизацией русских полководцев.
Но есть во всем этом ряд ключевых моментов, которые хотелось бы поподробнее разобрать. Прежде всего, это относится к пожару, который охватил Нарву. То, что бедствие приняло для горожан поистине эпические масштабы, сомнений не вызывает: «изыде пламень и начать палити вся домы въ Ругодиве. И никто же не може ни мало утолити огненаго сверепьства» (Книга степенная царского родословия). Интересно следующее – почему он возник.
Понятно, что практически во всех источниках приводится рассказ о местном пивоваре и образе Николая Чудотворца, но в «Летописце Русском» содержится информация несколько иного свойства: «Мая в 11 день, в среду, загорелося в Ругодиве и почало горети во многих местех». Об этом же самом свидетельствует и В. Н. Татищев. Понятно, что один пьяный пивовар не смог бы поджечь город сразу во многих местах! Это могло произойти только в одном случае – если кто-то осуществил широкомасштабную диверсию. Недаром в Ивангороде находился тогда Алексей Басманов, это как раз его стиль. Но это лишь предположение и не более того.
