В свете изменения стратегических условий в регионе вывод, который должен сделать Израиль, достаточно очевиден: в ракетную эпоху значение территории в общем комплексе мер безопасности не уменьшается, а возрастает. Дальнобойные ракеты могут замедлить процесс мобилизации и, соответственно, увеличить сроки перевода армии в состояние полной боеготовности, а ракеты малого радиуса действия могут эффективно поражать жизненно важные объекты, находящиеся в пределах их досягаемости. Следовательно, непосредственный военный контроль над буферной зоной оказывается особенно важен для отражения наземного вторжения, предпринятого противником одновременно с нанесением ракетного удара. Такова, кстати, экспертная оценка Центра стратегических исследований им. Яффе, политические пристрастия специалистов которого резко расходятся с их же профессиональными военными рекомендациями:
"Оставив в стороне политику, следует признать, что. хотя для баллистических ракет расстояние не является преградой,… сами по себе ракеты не могут победить в войне… Территория является чрезвычайно важным оборонительным фактором, ибо она обеспечивает нашим войскам возможность выиграть драгоценное время – в случае внезапного нападения обладание территорией позволит нам мобилизовать резервистов и вывести их на линию фронта прежде, чем агрессор сумеет захватить жизненно важные районы страны"/*1.
Разумеется, Израиль не нуждается в захвате дополнительных территорий, но ему необходимо сохранить нынешнюю стратегическую глубину в Иудее и Самарии. Такая крупная страна, как США, может без существенного ущерба для своей безопасности отказаться от значительной территории например, от Северной Дакоты. Тем не менее ни один американец даже не задумается над такой возможностью! Пусть наши американские друзья представят себе, что им предложено согласиться на создание враждебного государства за Потомаком, в непосредственной близости от Вашингтона, когда Белый дом и иные правительственные учреждения окажутся в зоне досягаемости прицельного огня. Быть может, тогда американцам станет понятно, почему большинство израильтян выступают против отступления с территорий, вплотную примыкающих к Иерусалиму, Тель-Авиву и Хайфе (см. карту 11).
Горный щит Израиля
Последний аргумент “голубей” – ядерная дубина
Убедившись в несостоятельности прочих своих доводов, сторонники отступления обращаются обычно к следующему, последнему аргументу: в самом крайнем случае Израиль сможет выхватить из ножен атомный меч и отразить с ею помощью любую угрозу. Но Израиль принял на себя обязательство не становиться первой страной, которая применит ядерное оружие на Ближнем Востоке, и даже если он изменит свою позицию по данному вопросу, остается неясным, будет ли ядерное оружие при любых обстоятельствах действенным средством устрашения и предотвращения арабской агрессии.
Приняв в расчет мизерные размеры нашей страны, мы будем вынуждены признать, что любое экстраординарное передвижение палестинских войск станет источником самой серьезной угрозы для безопасности Израиля. Сможет ли Израиль угрожать атомной войной всякий раз, когда та или иная палестинская бригада изменит свою дислокацию? Применит ли Израиль ядерное оружие, как только арабская танковая колонна пересечет Иордан, или он будет ждать того момента, когда вражеские танки достигнут Калькилии, оказавшись на расстоянии 20-минутного броска от Тель-Авива? Израильское ядерное сдерживание перестанет быть действенным фактором устрашения, поскольку ни одна страна не решится применить атомное оружие в ответ на нарушение договора о демилитаризации. Всякое враждебное поползновение арабов будет требовать от Израиля чрезвычайно точной и продуманной реакции, поскольку на полосе шириной в 16 км любое нарушение границы чревато смертельной угрозой для обороняющейся стороны.
Мы видим, что, отступив со стратегически важных территорий и ужавшись в узкую приморскую полосу, Израиль будет вынужден опираться на неконвенциональные средства обороны. Не случайно поэтому, что многие израильские "голуби" являются сущими "ядерными ястребами". И наоборот: противники отступления проявляют исключительную сдержанность, когда речь заходит о возможных ядерных сценариях. По понятным причинам, я предпочитаю числиться среди последних. Идея установить вдоль границ Израиля ядерные мины, которые лишь смогут гарантировать безопасность страны, является плодом безответственного недомыслия. Эта мера подвергнет страшной опасности как Израиль, так и весь мир – и нет сегодня человека, способного предсказать все возможные последствия столь одиозного шага. Кроме того: где именно мы применим ядерное оружие? В Шхеме? Или в Восточном Иерусалиме? В этом случае результатом наших действий. помимо огромных человеческих жертв, станет выпадание радиоактивных осадков, которыми будет отравлен весь регион. Радиация не различает евреев и арабов, она не признает "зеленой черты".
Опасность появления ядерного оружия в распоряжении ближневосточных диктаторов с каждым днем становится все более серьезной. Она угрожает не только Израилю, но и другим странам региона. Существуют определенные меры, которые Израиль может предпринять для нейтрализации или отдаления этой угрозы, но здесь не место рассуждать о них. Вместе с тем, необходимо опровергнуть одно опасное заблуждение, связанное с данной проблемой.
Некоторые полагают, что в условиях ядерного противостояния (так же, как в ракетную эпоху) традиционные представления о жизненной важности стратегической глубины утрачивают свою силу. Это неверное и опасное предположение. Действительно, Израиль может оказаться однажды перед лицом неконвенциональной угрозы, но это вовсе не значит, что мы должны усугубить свою уязвимость в контексте конвенциональной войны. Тот факт, что наша страна вынуждена учитывать одну угрозу, не дает нам права игнорировать другую.
Даже в самый разгар холодной войны Соединенные Штаты не отказались от широкомасштабного конвенционального противостояния странам Варшавского договора, хотя Вашингтон располагал достаточной ядерной мощью для того, чтобы, при необходимости, полностью уничтожить Советский Союз. Мудрость этой политики подтверждается тем обстоятельством, что ни в одном из конфликтов, имевших место после Второй мировой войны, США не оказались перед необходимостью использовать ядерное оружие. Для решения стоявших перед Соединенными Штатами проблем хватило конвенциональных средств. Точно так же и Израиль должен сделать все, от него зависящее, чтобы уменьшить вероятность атомной войны.
Уменьшится ли зависимость Израиля от конвенциональных факторов обороны в случае вступления Ближнего Востока в ядерную эру? Я полагаю, что это не так. Пока ни арабские страны, ни Иран не имеют ядерного оружия. Поскольку они верят в нашу способность использовать такое оружие, их опасения служат эффективным средством сдерживания агрессивности по отношению к Израилю. Но что произойдет, если в ближайшие годы Ирак или Иран получат доступ к атомному оружию? Политическая расстановка сил на Ближнем Востоке изменится в одночасье, и большинство арабских стран будут вынуждены равняться на новые ядерные державы. В этих условиях готовность арабов начать конвенциональную войну против Израиля под прикрытием исламского "ядерного зонтика" лишь возрастет. Поэтому мы можем предположить, что проникновение ядерного оружия на Ближний Восток вернет арабо-израильское военное противостояние в конвенциональное русло – и обострит его. Таким образом, зависимость Израиля от конвенциональных факторов обороны, важнейшим из которых является контроль над Иудеей и Самарией, в ядерную эпоху возрастет, а не уменьшится.
Аналогичное явление было отмечено во взаимоотношениях блока НАТО с Советским Союзом. В период с 1945 по 1949 год, когда США обладали ядерной монополией, НАТО мог ограничиваться скромными силами на фронте противостояния коммунистической экспансии в Европе. Но как только СССР обрел ядерный потенциал, НАТО был вынужден существенно увеличить свою конвенциональную мощь. Те, кто рассчитывают обеспечить выживание Израиля с помощью ядерного оружия, цепляются за опасную иллюзию. Уже в обозримом будущем наша страна будет вынуждена защищаться и от ядерной, и от конвенциональной угрозы.
Именно поэтому в Израиле сохраняется широкое, хотя и не всеобщее, национальное согласие относительно необходимости сохранить военный контроль над защитной стеной Иудеи и Самарии. Иногда создается впечатление, что многие высокопоставленные израильские военные придерживаются иной точки зрения по данному вопросу. Это не так. Среди генералов ЦАХАЛа, так же, как и в гражданском израильском обществе, имеется множество сторонников отказа от политического контроля над арабским населением территорий, занятых Израилем в 1967 году. Вместе с тем, почти все израильские генералы – как состоящие на службе в ЦАХАЛе, так и отставные, – выступают за сохранение военного контроля над Иудеей и Самарией.
