Не в комплексе идей, а в философии творческого удара А. Проханов сближается с Д. Мережковским, который занимался глобальным синтезом - "Третьим Заветом". Всё было подчинено этому движению - романы, публицистика, религиозная эссеистика, оценка политических событий. Не так ли поступает Проханов со своей объединяющей идеей - с "Пятой Империей"? Есть и частные совпадения: в обоих случаях идейные романы насыщены образами телесности (как вкусно едят Сарафанов с Заборщиковым в "Пятой Империи"!) и сценами эротической реализации мужчины. Кто сомневается, пусть перечитает "Последнего солдата Империи".
Мережковский настойчиво создавал персональный апокриф, надеясь, что его синтез духа и плоти станет подлинной религией. И автор "Человека звезды" - не канонический писатель: все традиции - в упадке, в самом священном месте ожидает подмена. Слишком много лицемеров, выучивших необходимые слова. Надо рисковать, чтобы отсечь фарисеев! В условиях кризиса канона Проханов создаёт апокриф о единстве всех русских вер - идеологий созидания сильного государства. Только при его благоденствии русский Христос достигнет воскресения.
Всё чаще Проханова называют национальным постмодернистом. Не согласен: постмодерн - фрагментарная, лоскутная антиутопия, за которой скрывается ироничный игрок, вращающий бумажными мирами. У Проханова - потрясающая цельность каждого творческого шага, вера в утопическое слово, которому удастся построить Пятую империю - государство, а не текст! Политика - лишь одна из областей этого наступательного апокрифа. Его автору интереснее власть над таинственными процессами порождения земной власти. Облачённая в форму романа, она имеет шанс преодолеть наш век и добраться до очень серьёзных рубежей.
Алексей ТАТАРИНОВ
Людмила и её дети
Юбиляция
Со стороны может показаться, что "ЛГ" пристрастна к Людмиле Улицкой. Но уже тот факт, что мы отмечаем каждую её книгу, говорит о нашем внимании к одному из самых читаемых современных писателей. Людмила Евгеньевна завоевала широкое признание и на родине, и за рубежом. Её книги переведены на 20 языков. В 2001 году писательница стала лауреатом русского Букера за роман "Казус Кукоцкого". Генетик по профессии, Улицкая в своих книгах словно расшифровывает ДНК человека. В повести "Весёлые похороны" герой анализирует сложные отношения с покинутой родиной и с официальным богом, хочет всех примирить, смягчить агрессию, которой пронизано пространство вокруг него. Герою это почти удаётся. Автору - удаётся далеко не всегда, но главная тема произведений Л. Улицкой - вечный поиск любви, нащупывание границ между свободой и долгом, здоровьем и болезнью, жизнью и смертью.
Улицкая любит мифы и охотно их использует. Как это ни покажется странным, главный миф, питающий её творчество, - советский. Постоянно борясь с памятью об этой великой, страстной, ускользающей в вечность эпохе, Улицкая - книга за книгой - создаёт ей памятники и в "Медее и её детях", и в "Сонечке", и в том же "Казусе". Героиня "Сонечки" абсолютно религиозно, как это возможно только в России, относится к литературе. Приверженность мифологии часто мешает созданию полноценных образов и ярких характеров. Зато позволяет отпустить фантазию на волю, в неожиданном ракурсе увидеть события и ситуации, освежить самые банальные истины. Во всяком случае, именно советская ментальность и особый синтетический тип человека, созданный ею, служат Улицкой неизменным генетическим материалом. А уж единственный в своём роде социальный тип людей - интеллигенция - словно специально ждал такого писателя, как Улицкая. Для неё словно не существует человека за пределами этого автохтонного круга, а если он появляется, то, как правило, в ущербном виде. И это противопоставление тонко чувствующего интеллигента тупому и забитому "народу" кажется нам искусственным и анахроничным.
Собственно, на этом и основаны критические замечания "ЛГ" в адрес популярной писательницы. И ещё наши противоречия обусловлены её непреходящим пессимизмом в отношении "этой страны". И мы знаем, что в глубине души Улицкая любит Россию не меньше нас. А может, и больше - судя по той боли, которая выплёскивается на её страницы. Но так хотелось бы прочесть Улицкую без навязчивой депрессивности и высокомерия по отношению ко всем, кто не может претендовать на то, чтобы стать её героями.
Книги Людмилы Улицкой, безусловно, вписаны в парадигму постмодернизма, но в ту его своеобразную нишу, которую принято именовать соц-артом. А ещё она любит, чтобы читатель поработал вместе с ней, иногда - за неё, дорисовывая образы и получая в итоге собственную трактовку того или иного романа. Нам кажется, что Улицкой пора отходить от беспроигрышных коммерческих проектов, рассчитанных на покупателей, которые привыкли к её стилю и манере и не хотят никаких изменений.
Мы от всей души поздравляем Людмилу Евгеньевну с юбилеем и желаем ей счастья, потому что успех у неё уже есть.
"ЛГ"
Освобождённый интеллигент
Освобождённый интеллигент
Эдуард Лимонов - 70
Лимонов написал, казалось бы, много книг, но останется автором одной. Это будет не отдельное произведение - "Это я, Эдичка", "У нас была великая эпоха" или "Палач". Все его книги - куски автобиографии. Когда писатель принимает решение (а Лимонов очень рациональный писатель) писать только про себя, он заодно и предрешает свою судьбу. Это личный выбор, а Лимонов только им и руководствуется. И не надо сказок про "лирического героя" и "жёсткий нарратив". Автобиографией, пусть многотомной, но единственной в своём роде, и останется. В электронике и информатике есть понятие "масштабируемость". Оно означает способность системы справляться с увеличением рабочей нагрузки при добавлении ресурсов. А ресурсов у Лимонова ещё достаточно, и когда-нибудь фрагменты соберутся в целое.
Никто, однако, не может оценить самого себя объективно. То, чем мы кажемся себе, часто прямо противоположно тому, что мы есть в глазах других. Лимонов пишет одного героя, а получается совсем другой. Пишет Базарова, получается Лаврецкий. Пишет Най-Турса, оборачивается Алексеем Турбиным. Пишет русского Рэмбо, а на поверку выходит Гриша Добросклонов. "Путь славный, имя громкое" налицо. Условная "Сибирь" отбыта. А чахотку, слава богу, научились лечить. Всё потому, что Лимонов - интеллигент. Настоящий русский интеллигент". Только живёт в эпоху, когда "проклятые вопросы" решаются при помощи "калаша", а не журнальной полемики и кухонных посиделок.
Наверное, самому Лимонову не понравится такая коннотация: он много сил положил на то, чтобы доказать свою маскулинность, брутальность и "близость к народу". По многим параметрам его реальная жизнь далека от сусальной "интеллигентности". Он - типичный "самостроитель", "сам себе режиссёр". А интеллигент, как традиционно считается, страшно зависим от мнения кружка, к которому принадлежит. Но как между верой и религией, так между "интеллигентностью" и замыслом о таком уникальном явлении, как русская интеллигенция, - "дистанция огромного размера". Этот, ныне нещадно оплёвываемый по причине недостижимости, замысел Лимонов и воплощает. А ведь недовоплощённым он остался даже в судьбе такой иконы ордена интеллигенции, как академик Лихачёв.
В чём сей замысел, сей неизречённый феномен русской культуры заключается, если отбросить ленинское запальчивое сравнение с экскрементами, самопровозглашённую "безупречность" и "кристальность", все либеральные привнесения и исправления путём вычёркивания неугодного?
И сам термин изменчив, как хамелеон, и далеко не каноничен, не "устаканен" ни жизненно, ни философски по причине его молодости. Г. Федотов предлагал считать интеллигенцией специфическую группу, "объединяемую идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей". Но "беспочвенность" здесь синоним не западничества, а недостижимости. Это "тепло" по отношению к жизни Эдуарда Савенко, но далековато от жития Эдуарда Лимонова, написанного им самим: Лимонов убеждён в скорой - что там! - в стремительной, в течение срока его земной жизни, достижимости идей, на которые он эту жизнь беззаветно кладёт. И здесь очень соблазнительно узреть неправоту философа Федотова и склониться к правоте сочинителя Лимонова. Или социолога и революционера, как и сам Лимонов, П. Лаврова, который называл интеллигентов "критически мыслящими личностями, борющимися за определение социально-этических идеалов и идущими к определённой цели".
