Цикличность, как фактор развития цивилизации, была принята на вооружение научным миром давно, еще в конце XIX – начале ХХ века, когда исследователи пытались объяснить причины, например, экономических кризисов и бумов (например, французский экономист Афталион, русские ученые Бунатян и Кондратьев [31] ). Именно их идеи применяют и сейчас, объясняя с помощью цикличности развития не только один из многочисленных сегментов развития общества и государства, но и такие глобальные явления, как развитие Солнечной системы.
Не знаю, как насчет француза, а о работах и заслугах, находках и идеях Ментора Бунатяна и Николая Кондратьева забыли еще при их жизни: первый после 1917-го эмигрировал, и его книгам путь в Россию был закрыт; второй, оставшийся в России, попал под «красное колесо», долгое время даже его имя упоминать было равносильно смертному приговору, а труды его рассматривались не иначе как подрывающие основу государства и нравственности. Увы, когда идеи его получили вторую жизнь, общество наше не проявило к ним никакого интереса, предпочитая иных учителей, иных кумиров и собеседников.
А жаль!
Но и винить здесь некого: всему свое время…
Быть может, и цикличность как фактор, с помощью которого пытаются объяснить мир, уступит свое место более привлекательной идее. А пока… пока непонятные большинству обывателей термины сами же обыватели стремятся подменить иными оборотами, более для них привычными и удобными (хотя, может быть, и гораздо более таинственными, трудно объяснимыми рационально). И на первый план выступает обращение не к теории цикличности, а к календарю и предсказаниям майя, цивилизации (или племени, кому как удобнее), о которой осталось лишь несколько письменных свидетельств (которые, причем еще совсем недавно, мог прочитать один-единственный человек – российский историк, филолог и лингвист Юрий Кнорозов [32] ).
Но сперва опять-таки обратим внимание на периодику, она порой более доступно трактует самые сложные истины.
Вот что мы найдем о майя:
«Слово «майя» истолковывается двояко: «источник этого мира» и/или «иллюзорный мир». Как оно попало из Азии в Центральную Америку, неизвестно. Но майя появились там в Х веке до нашей эры и всего за 500 лет на месте непроходимого тропического леса (добавим – непроходимого тропического леса) создали цивилизацию, где были развиты астрономия, математика, архитектура, скульптура, живопись. И… загадочным образом исчезли. К 830 году нашей эры, после сотен лет неутомимой деятельности, все их основные центры были покинуты».
Прервем повествование и вспомним о судьбе еще одного индейского племени диагита (север аргентинской провинции Сан-Хуан) [33] , о котором информации почти не сохранилось:
«В незапамятные времена далеко в море на запад от Великой горы находилась страна, отличавшаяся редкой организацией. Ее жители были необыкновенно богаты и стремились взять от жизни как можно больше. Мало-помалу они все больше отходили от матери-природы и ее мудрых законов. Не задумываясь, они уничтожали животных и растительность, истощая почву, меняли направления рек, подчиняли себе молнию и темноту ночи и поднимались в небо выше, чем орлы. Но однажды черные бескрылые птицы напали на них с неба. Десять дней обрушивали они на города страны потоки огня и воды, уничтожая все вокруг. Лишь девять человек уцелело после бедствия» [34] .
«В заслугу майя обычно ставят их календарную систему. Но они еще рассчитали циклы затмений, составили таблицы синхронизации периодов обращения Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера, Сатурна и Луны. И особое внимание почему-то уделяли созвездию Близнецы и Плеядам [35] .
В основу календаря майя была положена мифическая начальная дата – 13 августа 3113 года до нашей эры. От нее-то путем простого отсчета количества прошедших дней и велось летосчисление. Между прочим, и мы пользуемся мифической датой «рождения Христа» для своего летосчисления.
Календарь майя, несмотря на свою древность, удивительно точен. По современным расчетам, продолжительность солнечного года составляет 365, 2422 дня. Майя вычислили значение в 365, 2420 дня. Разница – всего в две десятитысячные доли. Для составления столь точного календаря, по мнению ученых, потребовалось бы наблюдать и записывать движения планет на протяжении приблизительно десяти тысяч лет.
Майя считали, что в течение Великого цикла – с 3113 года до нашей эры по 2012 год нашей эры – человеческой историей управляет некий галактический луч, исходящий из «ядра Галактики» – сквозь него проходят Земля и Солнце. Проходят в соответствии с «галактическими сезонами», которые были описаны майя в математической и символической форме.
Галактический луч, по понятиям майя, подобен лучу маяка, который расширяется по мере удаления от источника. Предположим, что луч скользит по лодке, плывущей далеко в океане. В определенный период времени она будет освещена. То же происходит и с Землей, пересекающей галактический луч. Точка входа Земли в луч соответствует «начальной дате» майя – 13 августа 3113 года до новой эры. Та же дата приходится и на 21 декабря 2012 года» [36] .
Но у цивилизации майя существовала еще одна «история», еще одна сторона жизни, еще одна важнейшая составляющая страница. Ее действующие лица – прорицатели, мудрецы, жрецы…
Вот что пишет об этой стороне древней цивилизации Ю.Кнорозов:
«Прорицатели.
У населения очень большим авторитетом пользовались прорицатели («чип-аан», буквально – «простертый») и пророки («ах-бов-ат»), предвещания которых широко использовались в политической агитации. Чипан, оставшись наедине, погружался в сон (вероятно, с помощью усыпляющих средств) и выслушивал бога, который в это время прилетал на крышу дома.
В мистическом цикле указаны дни получения таких откровений. Внимающий Бог лежит на спине, скрестив руки и поджав ноги, в низком тесном помещении. На крыше лежит на животе вещающий Бог, указывая вверх. Оба бога обычно одной фратрии, среди внимающих есть и богиня. Бог на крыше встречается и в других случаях.
Пророчества о предстоящих годах предполагают повторение сходных событий в периодически возобновляющееся правление одного и того же бога. При политической агитации чипаны широко использовали ссылки на исторические события и пересыпали свои страстные речи туманными намеками, что, конечно, имело успех. Недаром разрушение столицы Кокомов Майяпана (1441 год) относится к началу двадцатилетия (т. е. к смене власти у богов)» [37] .
В текстах колониального периода [38] («книга Чилана Бапама») много пророчеств, переданных ярким и красочным языком.
Жрецы.
Имевшие строгую иерархию жрецы («ах’-к’ин») контролировали всю жизнь в государстве. Верховный жрец («ах-ав кан-ул», сокращенный вариант «ах-ав канн», в переводе – «страж владыки») был советником правителя, а подвластные ему жрецы селений – советниками местных начальников («батаб»).
Жрецы указывали время выступления военных отрядов и купеческих караванов. Они следили за сроками всех работ, в особенности земледельческих, и совершали обряды, связанные с рождением, посвящением, женитьбой и смертью жителей.
Храмовый жрец с четырьмя помощниками («чаак») выполнял ритуал на ежегодных праздниках и в указанные дни мистических циклов (для чего нужны были требники). Древнейшими святилищами были почитаемое дерево и место погребения предков; в дальнейшем ритуал переносится в храм («дом жертв», «ку’ оточ», то есть «дом бога»), иногда возведенный на ступенчатой платформе.
В городах храмы обычно строились на ступенчатых пирамидах («сак мул»). В XVI веке около селения сооружались также четыре холма, ориентированные по странам света и связанные с ритуалом четырехлетнего цикла. Во дворе храма устраивался алтарь в виде небольшой ступенчатой пирамиды. Жертвы сжигали на переносных алтарях («жаровнях», или – «мох») различной формы. Некоторые обряды совершались у священных стел, в поле, у водоема.
В XVI веке праздник жрецов назывался «Пок-ам» («очищение камешков»), хотя древние счетные камешки стали гадательными и сохранились у колдунов. На этом празднике молились богу К’ин Ич Ах-ав Ицамна, первому жрецу, смазывали обложки книг голубой мазью, плясали «танец изобилия» (или ок’от виил) и смотрели по книгам предсказания на год» [39] .
Жертвоприношения.
В особых случаях в жертву приносили людей и собак. Первоначально жертве, видимо, отрубали голову топором. Затем стали с помощью кремневого ножа вырывать сердце – вырывали сердце у девушки на пне священного дерева с шипами на стволе (в виде такого же пня делались алтари-жаровни), чтобы поднести его еще трепещущим статуе бога на специальном блюде. Убивали топором собаку, брошенную с высоты на алтарь-пирамиду.
«В XVI веке на празднике «тушения огня» («Туп’каак’») сжигали на костре сердца всех животных (недостающие вылепливали из ароматной смолы).
В жертву богам обычно проливали кровь («ем k’ик’»), делая надрезы на ушах и прокалывая язык. Шарики смолы, сжигаемые на алтарях-жаровнях, назывались «кровь» («к’ик’, олом») и считались ее заменой. Сжигали также смолу чух-хаа-те («чах-ал-те», буквально – «горючая влага дерева»).
