Основная идея решений III конгресса такова. После войны массы были охвачены революционным настроением и готовностью к открытой борьбе. Но не было революционной партии, способной вести их к победе. Отсюда поражение революционных масс в различных странах, упадок настроения, пассивность. Сейчас революционные партии существуют во всех странах, но они опираются непосредственно только на часть рабочего класса – точнее сказать, на меньшинство его. Коммунистическим партиям нужно завоевать доверие подавляющего большинства рабочего класса. Убедившись на опыте в правильности, твердости и надежности коммунистического руководства, рабочий класс стряхнет с себя разочарование, пассивность, выжидательность – и тогда откроется эпоха последнего штурма. Как близок этот час? Мы этого не предсказываем. Но задачу сегодняшнего дня III конгресс определил как борьбу за влияние на большинство рабочего класса. С того времени прошло полтора года. Мы сделали, несомненно, крупные успехи. Но задача пока остается той же: нужно завоевать доверие подавляющего большинства трудящихся. Это может и должно быть достигнуто в процессе борьбы за переходные требования под общим лозунгом единого пролетарского фронта.
Сейчас мировое рабочее движение стоит под знаком наступления капитала. Вместе с тем, даже в странах, как Франция, где рабочее движение год-полтора тому назад переживало период удручающего затишья, мы видим ныне несомненный рост готовности рабочего класса к отпору. Стачки во Франции, несмотря на крайне недостаточное руководство, учащаются и принимают крайне напряженный характер, свидетельствующий о возрастающей боеспособности рабочих масс. Отсюда постепенное углубление и обострение классовой борьбы. Наступлению капитала соответствует сосредоточение государственной власти в руках наиболее реакционных элементов буржуазии. Но в то же самое время мы видим, как, идя навстречу обострению классовой борьбы, буржуазное общественное мнение, с молчаливого полусогласия правящих клик, подготовляет для себя новую ориентацию – влево, в сторону реформистского и пацифистского обмана. Во Франции у власти стоит архи-реакционный националистический блок, руководимый Пуанкаре,[257] и в то же время систематически подготовляется победа левого блока, который, разумеется, охватит собой и господ социалистов. В Англии сейчас происходят общие выборы. Из-за распада коалиции Ллойд-Джорджа они наступили раньше, чем ожидались. Сейчас еще неизвестно, кто победит, может быть, к власти вернется прежняя крайняя империалистская группировка{19}. Но если она даже и победит, то, вероятно, не надолго. В Англии, как и во Франции, явно подготовляется новая парламентарская ориентировка буржуазии. Методы открыто империалистские, агрессивные – методы Версальского мира, Фоша,[258] Пуанкаре, Керзона – явно упираются в тупик. Франция не может получить с Германии того, чего у Германии нет. В свою очередь Франция не может платить своих долгов. Антагонизм Англии и Франции возрастает непрерывно. Америка не хочет отказаться от получения уплаты по долгам. И среди средних и особенно мелкобуржуазных слоев населения накопляются реформистски-пацифистские настроения: нужно бы договориться с Германией, с Россией, расширить Лигу Наций, смягчить бремя милитаризма, получить заем у Америки и т. д., и т. д. Военно-оборонческие иллюзии, идеи и лозунги национализма, шовинизма, затем надежды на великие плоды побед – словом, иллюзии, которые захватили в странах Антанты и значительную часть самого рабочего класса, сменяются отрезвлением и разочарованием; такова почва для роста левого блока во Франции, так называемой Рабочей партии[259] и независимых либералов[260] – в Англии. Разумеется, никакой серьезной перемены политики от реформистски-пацифистской ориентации буржуазии ждать нельзя. Объективные условия капиталистического мира ныне меньше всего приспособлены для реформизма и пацифизма. Но весьма вероятно, что понадобится еще практическое крушение этих иллюзий прежде, чем станет возможна революционная победа.
Мы говорили до сих пор только об Антанте, но совершенно очевидно, что если бы во Франции у власти стояли радикалы[261] и социалисты, а в Англии – рабочие оппортунисты и независимые либералы, это неизбежно вызвало бы в Германии новый прилив соглашательских и пацифистских надежд: с демократическими правительствами Англии и Франции можно-де договориться, можно получить отсрочку по платежам и даже скидку, можно при их содействии получить заем в Америке и пр. А кто же более приспособлен для соглашения с французскими радикалами, социалистами и английскими трудовиками, как не германские социал-демократы?..
Конечно, события могут развернуться и острее. Не исключена возможность того, что репарационная проблема,[262] французский империализм, итальянский фашизм[263] доведут дело до революционной развязки, не дав буржуазии времени выдвинуть вперед свое левое крыло. Но слишком многое говорит за то, что буржуазия вынуждена будет прибегнуть к реформистской и пацифистской ориентировке прежде, чем пролетариат почувствует себя подготовленным для решающего наступления. Это будет означать эпоху европейской керенщины. Конечно, лучше было бы ее миновать: это не очень вкусное блюдо – керенщина, да еще в мировом масштабе. Но выбор исторических путей зависит от нас только до некоторой степени. При известных условиях мы примем и европейскую керенщину, как приняли в свое время русскую. Наша задача будет состоять в том, чтобы превратить эпоху реформистского и пацифистского обмана в прямое вступление к завоеванию власти революционным пролетариатом. У нас керенщина длилась всего-навсего около девяти месяцев. Сколько времени продлится она у вас, если ей суждено вообще наступить? На этот вопрос сейчас, разумеется, нельзя дать ответа. Это зависит от того, как быстро произойдет ликвидация реформистских и пацифистских иллюзий, то есть в значительной мере от того, с какой ловкостью будут маневрировать ваши Керенские, которые, в отличие от наших, знают, по крайней мере, таблицу умножения. Но это зависит также и от того, с какой энергией, решительностью, гибкостью будет маневрировать наша собственная партия.
Совершенно очевидно, что эпоха реформистски-пацифистских правительств стала бы временем возрастающего натиска рабочих масс. Наша задача состояла бы в том, чтобы овладеть этим натиском, стать во главе его. Но для этого нужно, чтобы наша партия вступила в эпоху пацифистского обмана совершенно очищенной от пацифистских и реформистских иллюзий. Горе той коммунистической партии, которая сама в большей или меньшей степени оказалась бы захлестнута пацифистской волной! Неизбежное крушение пацифистских иллюзий означало бы вместе с тем крушение такой партии. Рабочему классу пришлось бы снова, как это было с ним в 1919 г., искать вокруг себя той партии, которая его еще не обманула… Вот почему проверка наших рядов и их очищение от чужеродных элементов является первостепенной нашей задачей в эту эпоху революционной подготовки. Один французский товарищ, именно Фроссар,[264] сказал однажды: «Le parti c'est la grande amitie» (партия, это – великая дружба). Формула эта затем часто повторялась и другими. И действительно, нельзя отрицать, что формула сама по себе очень привлекательная, и в известном смысле каждый из нас готов под ней подписаться. Нужно только твердо помнить, что партия не рождается, как великая дружба, а превращается в великое содружество путем глубокой борьбы, внешней и, если нужно, внутренней, путем очищения рядов, путем тщательного и, если нужно, беспощадного отбора лучших элементов рабочего класса, беззаветно преданных делу революции. Другими словами, прежде чем стать великим содружеством, партия должна пройти через великий отбор!
Л. Троцкий. ХОЗЯЙСТВЕННОЕ СОСТОЯНИЕ СОВЕТСКОЙ РОССИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ{20}
1. Вопрос о путях хозяйственного развития Советской России должен быть оценен и понят сознательными рабочими всего мира как с точки зрения судеб первой в мире рабочей республики, ее прочности, устойчивости, повышения ее благосостояния, ее приближения к социализму, так и с точки зрения тех уроков и выводов, которые вытекают из русского опыта для хозяйственного строительства пролетариата других стран, после завоевания им государственной власти.
2. Методы и темп хозяйственного строительства победоносного пролетариата определяются: а) уровнем развития производительных сил как в хозяйстве в целом, так и в отдельных его отраслях, в особенности – соотношением между промышленностью и крестьянским хозяйством; б) культурным и организационным уровнем пролетариата, как правящего класса; в) политической ситуацией, сложившейся после завоевания пролетариатом власти (сопротивлением низвергнутых буржуазных классов, поведением мелкой буржуазии и крестьянства, размахом и разрушительностью гражданской войны, наличностью внешних военных интервенций и пр.).
