из них не сравнится с ООН с точки зрения членства и глобального участия.
Организация Объединенных Наций возникла после Второй мировой войны с целью предотвращения новой мировой бойни [258], укрепления мира, защиты прав человека и соблюдения международного права. Недавно ООН разработала морально-нравственное руководство для человечества в виде Целей в области устойчивого развития (ЦУР) на период до 2030 года, которые все государства – члены ООН согласовали в 2015 году, для решения глобальных проблем, включая неравенство, изменение климата, бедность и ухудшение состояния окружающей среды [259]. ЦУР также призывает к действиям по борьбе с глобальным потеплением.
ООН – яркое доказательство того, что люди способны договариваться и сотрудничать друг с другом по общемировым вопросам, имеющим первостепенное значение для человечества. Именно поэтому ООН можно считать логической основой для создания организации глобального управления нового типа, построенной на принципах коллективного участия и эгалитаризма.
Наше общее дело – изменение климата и экологические катастрофы, бедность и неравенство; любая из этих проблем угрожает человечеству в целом, все они представляют собой вызовы, и ООН уже работает над тем, чтобы справиться с ними.
Статья 25 Устава ООН гласит: «Члены Организации соглашаются, в соответствии с настоящим Уставом, подчиняться решениям Совета Безопасности и выполнять их» [260]. Это ограничивает полномочия ООН рамками настоящего Устава. Возможно, в Устав ООН следовало бы внести поправки, предусматривающие более широкие ее полномочия для действий в глобальном масштабе и принуждения к решению вопросов, касающихся всего человечества, а может быть, и этого недостаточно – и нужно больше. Но такой шаг послужил бы началом. Это также напоминание о том, что для принятия ООН каких-либо значимых решений необходимо предварительное согласие членов Совета Безопасности.
В настоящее время Совет Безопасности ООН насчитывает 15 членов. Пятеро постоянных членов СБ ООН – Россия, США, Франция, Китай и Великобритания – имеют право вето.
В статье 27 Устава ООН говорится, что все постоянные члены СБ ООН должны проголосовать за резолюцию по существу, чтобы ее приняли. Следовательно, если кто-то из них не проголосует «за», то он может в одностороннем порядке заблокировать принятие резолюции. Право вето создает консенсус через компромисс, тем самым удовлетворяя либеральным идеалам международного сотрудничества. Однако эффективность права вето снижается из-за анархии, царящей в мировом порядке. Постоянные члены СБ ООН могут использовать свое право вето для защиты внешнего суверенитета. Это право позволяет им контролировать результаты собственных решений, которыми они могут воспользоваться в качестве разменной монеты, когда возникнет нужда поторговаться с другими государствами. Право вето позволяет им отстаивать свои собственные национальные интересы и укреплять внутренний суверенитет. Это противоречит либеральным ценностям, лежащим в основе Организации Объединенных Наций. ООН следует относиться к транснациональным проблемам как к продукту глобализации. Необходимо слияние государственного суверенитета и взаимозависимости государств-членов во имя мирового блага.
После окончания Второй мировой войны глобальная расстановка сил изменилась, но пять постоянных государств – членов СБ ООН получили свое право вето, потому что победили в Войне. С этой точки зрения вето является анахронизмом. Спорный вопрос, позволяет ли оно приходить к восторженному консенсусу или вынужденному соглашению. Ограничительный характер права вето помогает не только упростить принятие решений, но и создает напряженность между государствами, обладающими этим правом, что может сказаться на продуктивности будущих решений.
Проблема с ООН, как и с Лигой Наций и с большинством других идей в поддержку той или иной формы глобальной гегемонии, заключается в том, что все они порождены войной, страхом перед войной или желанием предотвратить войну. Причиной их появления и выковавшим их горнилом был конфликт. Но сегодняшние вызовы сильно отличаются от тех, с которыми человечество столкнулось при создании ООН. Это говорит о том, что если ООН и является образцом для проектирования будущего мирового правительства, то те основы, на которых она зиждется, нуждаются в модернизации.
Критики ООН заявляют, что эта организация раздута, неэффективна, бюрократична, громоздка, медлительна, недемократична, находится под чрезмерным влиянием более крупных членов и что она хороша в постановке целей, но плоха в их достижении [261]. Данные проблемы необходимо будет решить. И если ООН или орган, который разовьется на ее основе, получит еще бóльшие полномочия, то возникнут новые сложности, которые необходимо будет преодолевать.
То, что изменения возможны, демонстрируют усилия членов G4 (Бразилия, Индия, Япония и Германия), направленные на ускорение реформы Совета Безопасности. Эти страны предложили отказаться от права вето в случае принятия их в качестве постоянных членов. Это свидетельствует о готовности могущественных держав идти на компромисс в некоторых областях.
Возможно, эта попытка реформирования является признаком того, что ограничения права вето вполне преодолимы и что вероятны другие изменения, которые приведут к новой форме глобального сотрудничества. Если эта надежда оправдается, мы предлагаем наделить ООН более широкими полномочиями в соответствии с обновленным уставом. Нужно отменить право вето постоянных членов СБ ООН, а от прежней неуступчивости следует отказаться, особенно в свете нынешних экзистенциальных угроз. Новые полномочия в первую очередь будут распространяться на борьбу с изменением климата и инфекционными заболеваниями. Следующим логическим шагом для обновленной ООН было бы получение контроля над ядерным оружием с упором на мониторинг существующих вооружений и прекращение его распространения. При этом огромные суммы, которые в настоящее время тратятся на содержание ядерного оружия, можно было бы перенаправить на борьбу с изменением климата.
Некоторые люди всегда будут считать идею глобального правительства донкихотством и недостижимой мечтой. Вот почему мы предлагаем предпринимать постепенные шаги, основанные на том, что уже делает ООН, – подтверждение концепции, следующий шаг, затем подтверждение другой концепции и т. д. Нам следует отойти от мира Фуко, в котором соответствующие знания и вся финансовая мощь сосредоточены в руках немногих. Если мы этого не сделаем, неравенство усугубится, окружающая среда продолжит разрушаться, а пропасть между «право имеющими» и бесправными будет увеличиваться, – и несмотря на то, что «право имеющие», несомненно, от этого выиграют, в итоге им достанется непригодная для жизни и полная недовольных людей планета.
Нам не нужно мировое правительство, которое решало бы возникающие проблемы, но нам необходимо глобальное управление, основанное на сотрудничестве, а не противостоянии. И для этого совершенно не надо предавать чьи-либо национальные интересы ради институтов, контролируемых иностранными государствами. Здесь от нас как от целого вида требуется наладить сотрудничество в области стратегий, для реализации которых необходимы бюджеты мирового масштаба, помогающих реагировать на изменения, навязанные человечеству. Хорошая новость: поскольку мы автоматизируем бóльшую часть функции управления и регулирования, это упростит и радикально снизит стоимость самих механизмов.
Возможно, до Министерства будущего не так уж и далеко.
