Точно так же, например, техника подготовки к экскурсиям, предварительные занятия, подведение итогов. Часто до сих пор экскурсии проводятся на глазок: просто идут на производство, а предварительная учеба, которая дала бы дальнейший толчок в деле овладения техникой, часто упускается из виду. Сейчас можно ездить на разные предприятия — на заводы, в совхозы, МТС и т. д. Это создает чрезвычайно благоприятные условия для того, чтобы посмотреть и изучить технику во всем ее разнообразии. Конечно, наши педтехникумы и педвузы должны организовать бесконечное количество всякого рода поездок с целью овладения техникой или проведения той или иной кампании. Попутно необходимо вооружить так студента, чтобы он мог ознакомиться и овладеть техническими установками, чтобы картина состояния техники в пашей стране была ему ясна. Этот вопрос имеет очень большое значение. Часто бывает, что в каком-нибудь городе имеется только одно предприятие, естественно, что учащиеся работают только на этом предприятии на практике, они знают только свое материнское производство. Нужно, чтобы на основе этого материнского производства они имели представление о состоянии техники вообще. Студента надо вооружить таким умением с точки зрения политехнического подхода к ознакомлению с развертывающейся, строящейся техникой.
Еще один вопрос, который надо выдвинуть. Это вопрос о музеях при предприятиях. У нас в 1918 г., в начале 1919 г. проводилась работа по линии устройства музея энтузиастом этого дела Дзейвертом. Он устраивал музей при Коломенском заводе. В этом музее должна была быть отражена вся история завода. Главным отделом был технический, где показывалась современная техника и делалась экскурсия в историю техники по данному производству. Давались книжки, образцы техники данной отрасли, те достижения, которые имеются, так что можно было ориентироваться в состоянии техники завода, в том, как она растет. Такой музей имел колоссальное значение, но это было только начинанием. При Бутиковской фабрике опытной школой имени Лепешинского (я там бывала в 1921 г.) была чрезвычайно интересно организована связь ребят с производством. Эти ребята работали на Бутиковской фабрике и учились в школе имени Лепешинского. Там имелись интересные рисунки, интереснейший подход к этому делу. Над созданием музея при Бутиковской фабрике тогда работал Политехнический музей во главе с П. П. Петровым, специалистом по текстилю, а также ряд работников по текстилю, которые придавали этому делу большое значение.
Такие музеи педагоги могут использовать для того, чтобы дать общую картину производства, чтобы показать, куда производство растет, как оно дальше будет развиваться. Такие музеи, конечно, необходимо создавать. Такие музеи, построенные на производстве, при колхозах, совхозах, помогут учащемуся овладеть техникой. Они внесут ясность, сознательность в понимание этой техники, а не только понимание отдельных ее кусочков, помогут правильной организации труда.
Возьмем вопрос об организации труда. Уже по первой группе мы даем целый ряд техническо-экономических терминов, которые ни в один предмет не входят. Маленькие ребята говорят о производительности труда, но всегда ли они понимают под производительностью труда то, что надо понимать? Ленинградский институт имени Герцена провел большую работу: студенты ездили в колхозы и там выясняли, что ребята в колхозах, революционно настроенные, имели очень много неправильных понятий о вещах, которые для взрослого человека, для человека подкованного, очень понятны. У ребят об этих вещах были своеобразные понимания — в слова учителя они вкладывали другое понимание. Между тем в наших программах зачастую не имеется основных понятий, без которых не может быть усвоено производство. Мне кажется, что необходимо над этим делом поработать.
Конечно, сейчас все признают необходимость производственной практики студентов. В этом отношении пионером была Академия коммунистического воспитания. Как рождалась эта практика? Я помню, как мы с т. Блонским обсуждали, как бы Академию коммунистического воспитания — то учебное заведение, которое подготовляет руководителей-педагогов, — поставить поближе к жизни, к быту рабочих, к самому производству. При Академии коммунистического воспитания это дело было поставлено. К сожалению, сейчас пропало очень много интересных вещей: например, за два года был собран большой материал о том, как эта производственная практика оценивалась рабочими, инженерами, что она давала студентам и т. д. Но папка с этими материалами пропала. Затем производственная практика была одно время уничтожена, этому посодействовали и сами студенты. Они говорили: «Наше дело — учеба, а не то, чтобы стоять у станка». Сейчас это дело восстановлено снова на гораздо более твердой основе.
Часто у нас в школе наблюдалось, что учителя не умели подходить к детям рабочих. В бывшем Хамовническом районе работницы фабрики «Красная Роза» жаловались на то, что учителя совершенно не понимают детей рабочих, не так предлагают вопросы, считают их менее развитыми, чем это есть на самом деле. Почему это так получилось? Потому, что учитель, который далек от производства, не представляет себе быта и условий жизни рабочего. Лучший путь изучения быта — это то сближение, которое происходит на деловой почве у станка. Вот сейчас учительство очень увлекается политехнизацией, употребляет свое свободное время на то, чтобы ходить на предприятия, к станку. В прошлом году был ряд учительских собраний по политехнизации. Эти учительские собрания поражали, так сказать, энтузиазмом в отношении политехнизации, как это ни странно на первый взгляд. Почему это? Да потому, что, когда они постояли у станка, побывали в рабочей атмосфере, они почувствовали, что ближе примыкают к рабочему классу, к строительству социализма. И учитель становится ближе к рабочему, и рабочий иначе относится к учителю.
Появление учителя и ребят на заводе сыграло крупнейшую роль. Постановка практики (я говорю о практике будущего педагога) еще не продумана до конца. Она еще часто носит случайный характер, педагог еще не может многого уяснить себе из того, что он видит на фабрике. Здесь еще много шероховатостей, настоящего овладения техникой эта практика еще не дает.
Должна быть глубоко продумана вся система, должно быть осмыслено все то, что делается на заводе. Необходимо, чтобы учитель на практике научился этой связи практики с теорией, с физикой, с химией. А то спрашивают студента: «Какая у вас связь практики с теорией?» Он отвечает: «Не нужна эта связь, мы отдельно проходим математические науки, отдельно практику».
Значит, моста между теорией и практикой в наших вузах еще не имеется. Между прочим, это говорил не заурядный, а выдающийся студент. И вот он не понимает необходимости этой связи, не понимает, насколько бы он глубже стал воспринимать все производственные процессы, если бы эта связь существовала.
Задача педагога — идя на завод, овладеть именно этой стороной дела, осмыслить ее. Мы в Обществе педагогов-марксистов устраивали специальные собеседования на тему о том, как в Америке изучается «координация», увязка теории с практикой. Конечно, там ставится она архибуржуазно, под углом зрения — согласится ли на это предприниматель, как бы учитель не предъявил слишком больших требований и т. д., но здесь есть интересный момент — это увязка между теорией и практикой, то, что мы не всегда еще умеем делать.
В старых учебных планах и программах много хлама, а того, что сейчас нужно для строительства социализма, нет. Нам надо повысить качество нашего учительства, не снижать ни в коем случае, а повысить знания, которые дает школа. Мне приходилось говорить по поводу программ с членом Коллегии Наркомпроса Брицке и проф. Архангельским. Они говорят о том, что много схоластики в старой науке и связь теории с практикой всю науку перестроит и сделает ее более ценной.
Недавно устраивался вечер смычки Академии наук и Наркомпроса. Там один из членов Коллегии Наркомпроса — т. Архангельский — поставил вопрос о том, что наши вузы должны вести большую исследовательскую работу, что задача вузов — не только учеба, не только механическое овладение знаниями, а умение глубже завянуть в самую сущность вопросов, поставить целый ряд опытов, исследовательски подойти к этому. Когда т. Архангельский развивал эту точку зрения и все члены коллегии и академики согласились с важностью исследовательской работы, т. Брицке, сидевший рядом со мной, сказал: «Вот мы в комиссии с вами говорили, что наша школа должна вносить исследовательские элементы в работу, ребята будут на этой работе расти. Во французской школе, самой буржуазной из буржуазных, как там поставлено дело? Спрашиваешь домашнюю хозяйку: «Чему там учат детей?» — «Как чему? Обезьянничанью». — «Как так?» — «Да очень просто — учительница поднимает руку, и все учащиеся поднимают руку». Таков способ работы в буржуазной школе. Этот способ практикуется и для детей рабочих. Как и чему обучают детей в буржуазной школе, как обучают труду во французской школе? Дают большие клубки запутанных ниток. Когда наш педагог спросил: «Зачем это?», — ему французский учитель ответил: «А это терпению хорошо учит». Рабочий должен быть терпелив. Вот как это увязывается у буржуазии — целая система. А мы должны создать другую систему. Нам надо учить подрастающее поколение быть строителями социализма, и для того, чтобы научить этому, надо глубоко подойти к изучению знаний. Нам знания нужны гораздо в большей степени, чем раньше. Теперь мы все чувствуем, как мы мало знаем и как нам всем надо учиться, надо пользоваться всяким случаем, чтобы приобретать знания.
