Сурок, который сидит в кабинете "серого кремлёвского кардинала" Сыркова и подслушивает разговоры, узнаёт примерно то же, что мы каждый день узнаём из газет и Интернета. Фамилии тех, с кем взаимодействует Сырков, почти не камуфлируются. Мы сразу понимаем, кто такие "Герст с первого канала", Владимир Адольфович Жирновский, Фрикман, министры Перегреф и Антихристенко. У нас нет сомнений по поводу того, откуда взялось название компании "МУКОС" и название партии "Бегущие вместе".
В том же ключе сделан роман "Погружение во мрак", который является логическим продолжением истории о кремлёвском сурке, но с другими героями. На первое место в повествовании выдвигается профессор Воронцов, который в качестве эксперта Государственной Думы много путешествует по России и может воочию наблюдать результаты деятельности нового правительства, сформированного после выборов 2004 года.
Каждый эпизод российской жизни, попадающий в поле зрения Воронцова, - готовый материал для разоблачительной статьи в прессе, а рассказ о судебном разбирательстве по поводу ЕГЭ и вовсе позаимствован из личного опыта автора романа, ведь Сергей Комков - президент Всероссийского фонда образования.
Ещё больше жизненности книгам добавляет стиль повествования - скупой на эпитеты, близкий к газетному репортажу. Создаётся ощущение, что похожая история только вчера промелькнула в печати.
К такому стилю быстро привыкаешь, поэтому сначала кажется очень необычным другое произведение Комкова, опубликованное под одной обложной с романами о последствиях выборов 2004 года. "Тень Большого брата" - небольшая, очень ярко рассказанная повесть о том, как Президент Большой Земли, он же Большой брат, он же Вован, задумал полетать на истребителе и чуть не погиб. На беду Президента в его ближнем кругу оказался Браток, стремящийся устранить Большого брата и стать новым руководителем страны. В результате на истребителе во время выполнения учебно-боевой задачи "случайно" взрывается ракета, а чудом уцелевший Президент "падает с неба" и проводит два незабываемых дня в отрезанной от мира таёжной деревеньке.
В этой повести кардинально меняется сама авторская манера, отступившая от репортажного стиля и приблизившаяся к сказке. Язык становится красочнее, образнее. Взять хотя бы строчки из пролога: "Дерево лет двадцать назад расщепила молния. Оно раскололось надвое, и засохшая отколотая половина грустно повисла над пропастью. Упасть в пропасть не давала тонкая, едва заметная сверху, но достаточно прочная внутри корневая система".
Перед нами та же социально-политическая сатира, но более древний её пласт - идущий от Салтыкова-Щедрина и его литературных наследников. Именно поэтому в повести очень мало фамилий и названий, а есть только Президент, Премьер, Служба Безопасности. Есть также Палаты, которые до прихода Большого брата занимал некий Дед.
В своих книгах Сергей Комков, по сути, представляет нам два разных направления художественной литературы о политике. Одно из направлений представляет западную традицию - книга-расследование, составленная как будто из газетных статей. Второе направление - политическая сказка, которая особенно часто встречается именно в русской традиции.
Во всех случаях наша политическая реальность узнаваема, но русская литературная традиция всё равно кажется ближе, и в сказку, пусть даже самую фантастичную, верить хочется больше, чем в материалы журналистского расследования[?] А впрочем, каждый читатель решает сам.
Светлана ЛЫЖИНА
«Я бы посоветовал писателям осваивать издательское дело»
«Я бы посоветовал писателям осваивать издательское дело»
ИЗДАТЕЛЬ У ДИКТОФОНА
Что происходит сегодня в издательской сфере? Нужна ли будет бумажная книга людям XXI века? Как писателям не отчаиваться и продолжать писать? Обо всём этом "ЛГ" беседует с поэтом, историком, фотографом, издателем, главным редактором издательства "Вече" Сергеем Дмитриевым.
- Сергей Николаевич, расскажите, пожалуйста, о наиболее интересных проектах издательства "Вече".
- К сожалению, сложность нынешней издательской жизни приводит к тому, что мы, как издательство не крупное, а среднее, вынуждены выпускать огромную палитру книг в разных сериях. У нас выходит минимально восемьсот названий в год. Из них примерно пятьсот новинок. Удобнее выстраивать их в определённые серии, на сегодняшний день у нас работает около пятидесяти серий. Поэтому говорить о том, какие из этих серий самые интересные, довольно сложно. Из художественной литературы (проекту этому, кстати, уже пятнадцать лет) - полное собрание сочинений Пикуля. Каждый год мы переиздаём его книги, у нас уже издано тринадцать собраний сочинений в разном виде, и интерес не иссякает. Несомненно, Пикуль до сих пор - лучший исторический романист. И - наша визитная карточка. На второе место я бы поставил серию художественной прозы - "Сибириада". Мы сделали уже больше пятидесяти томов. Каждый месяц, как часы, выдаём по новой книге. Среди них не только классические произведения, но и романы современных писателей. Это самые продаваемые книги прозы.
- А тиражи какие?
- Семь-восемь тысяч. Если книга переиздаётся ещё раз, то десять-двенадцать. Надо заметить, лучше всего продажи идут в сибирском регионе. Сейчас вообще есть такая тенденция: региональные продажи конкретных книг намного выше, чем московские и петербургские. Понятно, что люди, живущие в Сибири или на Дальнем Востоке, хотят знать о своём крае, о своей истории. Для нас, конечно, сложнее из Москвы оперировать продажами в регионах. Если я, скажем, издал казачий роман, мне нужно его продавать в Ростове, на Кубани, а это довольно сложно с технической точки зрения. Но главное - интерес к книге, особенно в регионах, остаётся. В связи с этим мы разрабатываем специальные региональные проекты.
Из художественной прозы пользуется большим спросом серия "Военные приключения". Каждый месяц у нас выходит новая книжка. Тираж поменьше, чем у "Сибириады", но тоже неплохой - четыре-пять тысяч. Также неизменный успех у коллекции исторических романов, мы сделали уже семьдесят с лишним томов. А пару лет назад возобновили серии "Народная эпопея. Сделано в СССР" и "Народная эпопея. Любимая проза". Честно говоря, удивились, что советский классический роман, оказывается, востребован, тиражи примерно, как у "Сибириады". Очень много книг мы продаём через каталоги, и примерно две трети всего тиража уходит в регионы.
Превосходно продаются просветительские серии "Сто великих", "Военные тайны XX века". Есть и новинки. Недавно мы открыли серию "Великие исторические персоны". Конечно, существует ЖЗЛ "Молодой гвардии", и она вне конкуренции. Кстати сказать, я же был главным редактором этого издательства и курировал там как раз ЖЗЛ. На мой взгляд, биографический жанр сейчас очень востребован, в этой серии мы издали уже около двадцати книг. Конечно, тиражи здесь меньше, но всё равно - это убедительный показатель того, что серьёзная литература всё-таки продаётся.
К юбилею 1812 года мы сделали специальную серию "1812 год". Безусловно, юбилейная тематика помогает эти книги продавать. Например, к юбилею Великой Отечественной войны мы сделали аж сто наименований книг! Такие вещи издательство должно чувствовать. Назревает юбилей Романовых, значит - мы делаем целую серию "Царский дом". Иногда приходится немного хитрить. Вот, например, выходит фильм "Пираты Карибского моря", мы делаем пиратскую серию, потому что знаем: на волне фильма эти книги будут пользоваться спросом.
Из ярких современных авторов назову Александра Проханова, мы выпускаем его десятитомное собрание, издали его новый, по-моему, очень любопытный роман "Человек Звезды", который представляет его творчество в неожиданном ракурсе. Упомяну и Елену Чудинову, известную и как прозаик, и как публицист. Мы издали её книгу публицистики "Похищение Европы" - об исламском вопросе в Европе, трилогию "Ларец", "Лилея", "Декабрь без Рождества", а также готовим известную книгу "Мечеть парижской богоматери".
Вообще мы отличаемся от других издательств тем, что у нас больше половины книг - это нон-фикшн. Наш конёк - историческая литература. Можно сказать, что мы первое историческое издательство в России. В год в издательстве "Вече" выходят четыреста-пятьсот книг по истории.
- Практически все издательства переживают сегодня трудные времена. Какие перспективы видятся вам в развитии издательского дела, и есть ли они вообще?
