пяти утра выстоял семичасовую службу. И вот сейчас таким образом отдыхает. Для него это укрепление Божественной благодатью, но если таким образом попытается отдыхать человек духовно неразвитый, он просто свалится и долго не захочет вставать. На практике в этом убедиться очень легко.
Потому и решил я хоть часок полежать после прогулки по лесу перед вечерней службой – выстоянное и выброженное с утра и так уже превосходило мои обычные возможности. Но там, где меня поселили, я был встречен улыбчивым непониманием со стороны убиравшего помещение послушника:
– У нас, знаете ли, днем сюда ни кто не заходит.
С трудом сдерживаясь, я поинтересовался тоном спокойным, но ледяным:
– Это запрещено?
– Не то чтобы запрещено, только кто приезжает, в основном все время в храме проводит.
– Вот я и решил полчаса перед вечерней службой отдохнуть, – хмуро резюмировал я и, скинув ботинки, вытянулся на кровати, думая про себя: "Ты уж меня, голубчик, прости, но раньше, чем через полчаса я не поднимусь, и так собирался час лежать". Он молча подметал пол, а я молча роптал.
***
Перед вечерней службой я не торопясь обошел всю территорию монастыря. Побыл на могилах старцев за собором, вздохнул над каждой. Только что читал их жития, и старцы были для меня, как родные. Отец Макарий… Отец Илларион… Отец Иосиф… Все, кто лежит здесь, мирно почили в Бозе еще до того, как Россия пошла под нож. Последние старцы, к смерти которых имеют непосредственное отношение большевики, похоронены в местах весьма отдаленных. А у тех, что закруглились до революции, мученичество приняли на себя сами могилы – поруганные, оскверненные. Ныне над ними простые деревянные кресты – лучший, наверное, памятник для православного. Русская Православная Церковь канонизировала пока только преподобного Амвросия. Но… Богу ведомо, кто свят.
Поодаль – новое кладбище, где пока лишь несколько крестов, таких же точно, как над могилами старцев. Здесь похоронены три инока, которых на Пасху 1993 года зарезал сатанист. Зарезал подло и безвинно, как у сатанистов и принято, ритуальным ножом с цифрою "666". Не под такой ли нож вновь готовят невеликую ныне по размеру Святую Русь? Не прообраз ли грядущего – убийство трех оптинских иноков? А ныне, говорят, от могил невинно убиенных уже было несколько исцелений. Богу ведомо, кто свят.
***
В соборе во время вечерней службы я стоял у большой иконы преподобного Амвросия оптинского (+1891) Черты его лица – бесконечно родные, наверное, для всех кто читал житие батюшки Амвросия. Под иконой в небольшой витринке – личные вещи батюшки – смотреть на них не мог без внутреннего трепета, а когда после службы прикладывался к мощам преподобного, духовный трепет захватил, кажется, полностью.
Да, ради того, чтобы каждый день молиться в этом соборе, можно выносить любые лишения. Да и назовут исполненным лишений местный быт лишь изнеженные и избалованные, точнее – духовно слабые.
***
Вечером, сидя на кровати, я просматривал купленные в местной лавке книги, и невольно слушал разговор двух послушников из-за "дверного" одеяла:
– Батюшка, мой духовник, интересный. Молодой еще – 29 лет. Я ему по началу так прямо и сказал: "Да ты же пацан, батюшка". А он только улыбается и говорит: "Вот и хорошо". Я ему опять: "Да чего же хорошего, если пацан?" А он свое: "Хорошо, хорошо…" Мне потом перед ним так стыдно стало. Прощения просил.
– Смиренный твой батюшка.
– Да… Он шесть лет уже монашествует. За пять лет ни разу дома не был, потом дали ему на месяц отпуск, а он через несколько дней вернулся. Говорит, встретили дома хорошо, а только в миру долго выдерживать теперь уже не могу…
Этот незатейливый, но такой глубокий разговор послушников освободил меня от последних сомнений, и теперь я уже был уверен – жива Оптина. Здесь не просто возобновлен действующий монастырь. Оптина пустынь воистину воскресла, потому что есть в ней такие вот молодые батюшки, хочется верить, что будущие старцы, у которых, как знать, не будет ли еще Россия рыдать на груди.
***
На следующий день я снова встал в 5 утра вместе с грохотом гаек в жестянке (они ли это были – опять не видел). Зашел в собор, попрощался с преподобным Амбросием. На выходе встретил послушника, который устраивал меня на ночлег. Он, так же тепло улыбаясь, сказал: "Братик уезжает? Сохрани вас Господь в пути". Казалось, что сама Оптина попрощалась со мной его устами.
Пошел в Козельск теперь уже не берегом, а по асфальту от главных ворот, над которыми крупными буквами полукругом было написано просто и невзыскательно: "Оптина пустынь". Покидал я монастырь с опустошенно-перегруженной душой. Впечатлений было много, но они лежали во мне беспорядочной грудой, а в таком виде мало стоили. Потом, спустя значительное время, я постепенно начал понимать: всем тем, что я видел и слышал, Оптина действительно ответила мне на большинство личных вопросов. Святая пустынь и ныне окормляет тех, кто на самом деле этого хочет. Сама, как живая. Пока восходят в духовный возраст ныне еще юные будущие богомудрые старцы.
1995 г.
Подземное Небо
Бог не есть Бог мертвых, но живых.
Мф 22, 32.
От Почтовой станции Киевского метро, которая рядом с речным вокзалом, мы поднимаемся на гору, покрытую редколесьем, под ногами – пожухлая прошлогодняя трава, сквозь которую местами пробивается свежая апрельская зелень. Гора опоясана каменными лестницами, к услугам восходящих – вагончики фуникулера, но мы поднимаемся без пути, по живой земле. Несколько раз приходилось, задыхаясь от крутизны склона, прислоняться к теплым стволам деревьев. Сами по себе, словно бы помимо воли, раздавались в душе слова молитвы: "Пресвятая Богородица, спаси нас и сохрани, святый апостоле Андрее, моли Бога о нас".
Так ли поднимался на эту гору святой апостол Андрей Первозванный? Наверное, он, человек сильный, не делал вынужденных передышек, а шел так же по живой земле, хотя с тех пор без малого две тысячи раз наступала осень, опавшие листья утучняли землю, и апостольские следы ушли в толщу горы, оставшись в ней навеки.
Иные, может быть, усомнятся в исторической достоверности предания, повествующего, что на киевских горах был первозванный апостол, но думаю, что он в любом случае здесь был, по крайней мере духом своим, привлеченный православными молитвами. У Бога все живы, и отошедшие к Нему святые так же участвуют в истории, как и во время своего земного бытия.
Вот мы поднялись к Андреевскому храму, довольно, впрочем, позднему, построенному уже при императрице Елизавете. Он такой изящно-воздушный, бело-голубой, с нарядной позолотой, что невольно скажешь: "Здесь воссияла благодать Божия", как это и предрекал св. ап. Андрей.
Благодать обильно оросила эту гору во время крещения Руси. Равноапостольный князь Владимир воздвиг здесь церковь во имя
