– так явно, как никогда не видела раньше, – насколько ее поведение отравляло всех вокруг и насколько от него зависело то, что осталось от нашей семьи. Я обсудила это с Тарой, она смотрела на это совершенно так же, как и я. Тара всегда ощущала, что мама никогда не изменится и представляет собой только одно – зло. Я собрала всю свою волю в кулак и написала ей:
Дорогая мама!
Я поговорила с Тарой, и она сказала мне, что не хочет, чтобы ее дети получили эти деньги, она чувствует, что сама даст детям все, что понадобится им для будущей жизни. У нас с ней был долгий разговор, и ей удалось донести до меня то, что эта точка зрения более чем разумна.
Во-первых, я хочу рассказать тебе о том, что чувствую я. Ты можешь не соглашаться ни с чем из того, что я тебе скажу, но я думаю, что высказаться мне необходимо. Я чувствую, что ты всех нас разделяешь и относишься ко всем нам по-разному, взять, к примеру, Стива. Он никогда не чувствовал, что ты по-настоящему его любишь.
Иногда мне кажется, что если мы в жизни чего-то не добиваемся, то ты не хочешь нас знать. Если мы устраиваемся на работу, достойно растим своих детей, покупаем недвижимость и так далее, то ты считаешься с нами, но если мы испытываем трудности, то ты отстраняешься от нас – и давай уж я скажу прямо, из-за того, что нам довелось пережить, мне кажется, у нас есть большой шанс никогда и не начать жить нормальной жизнью. Может, тебя греет мысль о том, что хоть кто-то из нас чего-то добился в жизни, но правда в том, что все мы чего-то добились, пусть этот успех и не такой большой. Есть ощущение, что ты судишь нас, но мы думаем, что у тебя нет права так делать.
Вот так же и с этими деньгами. Ты не подумала о том, что у тебя семь детей (а вместе с Энн-Мари – восемь), и не приняла решение раздать каждому ребенку равную, пусть и не очень большую, сумму просто потому, что все они твои дети. Вместо этого ты судишь нас и оцениваешь по тому, критиковали ли мы тебя в прессе, получали ли компенсации или просто отказались поддержать тебя, так что ты вычеркнула всех их из списка. Но, видимо, ты решила вычеркнуть своих детей и надеяться, что твои внуки добьются в жизни большего, а потом радоваться тому, что ты сделала для них. И кстати, я тоже имею в виду не всех внуков, а только некоторых, потому что из-за Стива его детей ты в расчет не берешь, и точно так же думаешь про остальных. В конце концов, это просто твое желание иметь власть над нами. Никто из нас этого не хочет.
Мне очень тяжело это делать, но на этот раз я должна выступить в защиту себя и всей остальной семьи. С самого нашего детства ты пыталась разделять нас. Когда тебе это было выгодно, семье нужно было держаться друг за друга, но если по отдельности мы хотели проводить друг с другом время, этого ты не разрешала. Я никогда не отвернусь от Эми, что бы она ни сделала. Точно так же я веду себя и с тобой, мама. Когда любишь кого-то, эта любовь должна быть безусловной, я всегда была рядом с тобой, с ранних лет, даже хотя временами с тобой было очень тяжело. Тебе стоит вести себя менее осуждающе и более по-родительски. И дело не в самих деньгах, а в том, что они могли бы символизировать – они могли стать символом того, что хотя бы когда-то в жизни со всеми нами одинаково считались, и мы все были одинаково важны.
Мэй
Мне было не по себе, когда я отправила письмо и ждала ответ. Я не могла даже представить, как она может ответить. Я понимала, что эти слова могут глубоко ее задеть. Я подозревала, что она тоже, в свою очередь, рассердится. Казалось, есть очень большая вероятность того, что я больше никогда ничего от нее не услышу. Однако ответ от нее пришел всего через несколько дней. Она поблагодарила меня за честность и сказала, что хотела бы объясниться со мной лицом к лицу. Она написала:
Когда я села в тюрьму, я никогда не пыталась стать «матерью» для всех вас, моих детей. Я знаю, после всего того, что произошло в моей жизни, а затем и в «нашей» жизни, я никогда не буду способна на такой «подвиг». Я никогда не была «матерью» на самом деле и не смогла бы стать ей сейчас! Вы всегда были для меня где-то «там», а я и правда считала себя каким-то особенным человеком! Я всегда надеялась, да и сейчас надеюсь, – что это был ваш выбор, который вы сделали сами, а не ради своих ожиданий, что я смогу «оправдать» ваши надежды когда-нибудь обрести «хорошую» мать.
Но затем она категорично сказала, что не способна на это и что сожалеет об этих деньгах. А затем подписалась как обычно:
Люблю тебя,
мама
Я перечитала письмо несколько раз. Я была поражена. Казалось, что это было самое честное и ценное сообщение, которое я когда-либо от нее получала.
Я бы соврала, если бы сказала, что не испытывала противоречивых чувств по поводу того, что лучше сделать. Да, я была зла на нее. Я понимала, что достигла некой предельной точки раздражения и больше не могла мириться с ее манипуляциями и нечестным поведением. Но и бросить ее вот так сейчас, после всех лет поддержки, которую я
