Какие качества вы больше всего цените в людях?
Порядочность. Если человек говорит вроде бы правильные слова, а ты по его поведению видишь, что это пройдоха, который живет по двум стандартам и завтра тебя предаст, это отвратительно. Я приучил себя уходить от открытых конфликтов, потому что это всегда поражение для обоих участников и для дела. Лучше приносить пользу людям работой, чем воевать. Это мой жизненный опыт и мое кредо. Я считаю, что мы все должны понять одну очень важную истину: всякий бунт в стране нас отбрасывает назад минимум на 20–30 лет. Поэтому надо стараться разумными действиями смягчать непримиримость в обществе и тем самым не допускать разрушительных взрывов. Но это во многом зависит и от власти, которая, с одной стороны, не должна своими действиями вызывать резкие протестные настроения в обществе, а с другой – не загонять оппозицию в угол.
Сергей Александрович, расскажите, пожалуйста, о ваших любимых авторах и книгах.
С детства очень любил читать книги про войну. Первая книга, над которой я плакал, – это «Девяносто третий год» Виктора Гюго. Очень любил Казакевича, Симонова, особенно позднего, Твардовского, позднее – Бориса Васильева, Астафьева, Бондарева, Бакланова, Кондратьева. Я вообще много читал о войне – Жукова, Василевского, Рокоссовского, Малиновского, Антонова. Вот что интересно: вскоре после войны появилась так называемая «лейтенантская» проза, авторами которой были ушедшие на войну недавние школьники. Спустя десятилетие и более стали появляться мемуары известных военачальников. А вот такие произведения о войне, как роман «Прокляты и убиты» Виктора Астафьева, прошедшего войну рядовым, его повести «Так хочется жить», «Обертон», «Веселый солдат» пришли к читателям значительно позже – в 90-х годах прошлого века… Позднее я начал читать публицистику.
Когда я был председателем Комиссии при президенте РФ по государственным премиям в области литературы и искусства, то много читал, особенно тех, кого представляли на премию. Там я открыл для себя замечательного поэта Юрия Левитанского и многих других. И сегодня, поскольку состою в жюри «Большой книги», я читаю всех номинантов. Понравились книги Евгения Чижова «Перевод по подстрочнику», Павла Басинского «Лев Толстой: бегство из рая», Леонида Юзефовича «Журавли и карлики» и др. Но попадались книги, которые читать не смог: или неинтересно, скучно, или очень тяжелый язык. Иногда мешало чувство, что ты знаешь больше, чем написал автор. Из национальных писателей с удовольствием прочитал несколько книг чеченского писателя Канты Ибрагимова и дагестанского – Шапи Казиева. Много приходится читать молодых писателей. Но это – отдельный разговор.
Кто для вас в жизни был духовным наставником, советником?
От встреч с Д. С. Лихачевым каждый раз оставалось колоссальное впечатление. Как нравственных людей, которые по-своему видят наше прошлое и настоящее, особенно ценю Бориса Васильева и Даниила Гранина. Долгое время мы дружили, и эта дружба очень обогащала и очищала. Последняя книга Гранина «Мой лейтенант» – потрясающая! Надо иметь смелость, чтобы так поделиться сокровенным.
О чем мечтаете для себя и для страны?
Очень хочу, чтобы наши дети, внуки и правнуки жили в свободной процветающей стране и вспоминали нас добрым словом. И понимали: мы делали для них все, что в наших силах. Не все получилось, к сожалению… Юлия Казакова
«Важно ощущение того, что ты счастлив сегодня»
Два часа беседы с Юлией Георгиевной пролетели мгновенно. Как увлекательный рассказ я слушала историю о детстве, наполненном любовью близких, о юности, выборе профессии. Судьба, может порой извилисто, но привела к главному делу жизни – работе в издательской индустрии, в которой Ю.Г. Казакова смогла полностью реализовать себя.
В 1995 году пришла на работу в Агентство подписки и розницы (АПР): возглавила клиентскую службу. В 2002 году стала исполнительным директором Гильдии издателей периодической печати. Это были золотые годы для издательской индустрии: удалось перезапустить работу ГИПП в качестве профессиональной отраслевой общественной организации, наладить обмен международным опытом.
С 2011 года Юлия Георгиевна перешла на госслужбу. Более десяти лет она работает заместителем руководителя Департамента СМИ и рекламы правительства Москвы, из них шесть лет – первым заместителем. Вместе с командой мэра участвовала в изменении жизни города, в проведении «мягкой революции» практически во всех сферах. Казакова знает проблемы отрасли изнутри. И, может быть, поэтому ей удается так много делать в поддержку издательской индустрии. С 1993 года идет реализация издательской программы правительства Москвы, которую начинал еще легендарный С.О. Шмидт. Отрадно, что за последние годы существенно возрос объем финансирования книжных проектов, качественно изменились сами книги, они все чаще становятся победителями престижных литературных конкурсов. На протяжении последних лет реализуются «Мониторинг книжного рынка Москвы», конкурс «Лучший книжный магазин» – проекты, способствующие продвижению книги и чтения в столице.
Юлия Казакова – открытый чиновник. К ней несложно попасть на прием, никогда ни на кого не смотрит сверху вниз. Важнее всего для нее – профессиональная оценка и отношения с людьми. А еще понимание, что поддержка издательской индустрии – это улица с двусторонним движением, и необходима совместная работа власти и отрасли.
Счастливое детство в поселке Перловка
Юлия Георгиевна, расскажите, пожалуйста, о вашем детстве, семье. Что повлияло на формирование внутреннего мира, характера?
Я родилась в нашем родовом доме в подмосковном дачном поселке Перловка, который мой прапрадед строил вместе с купцом Перловым.
И мой отец, и я собирали все, что связано с историей семьи. Поэтому историю по линии папы знаю довольно глубоко: в роду купцы, служащие, все – старообрядцы. Детство было счастливое: первые десять лет я прожила в нашем доме с садом, в окружении детских книжек и множества игрушек. Из детства остались воспоминания природы – запахи цветов, растений, картинки смен времен года. Мои родители работали на руководящих позициях в НПО «Энергия» (сейчас это РКК «Энергия»). Мама – в химической лаборатории, а папа – на испытательном стенде. В отличие от своих сверстников я никогда не была у них на работе. Все, что касалось их работы, было в определенной степени секретом. Конечно, знала про Байконур, они туда ездили в командировки. Дома у нас было очень много книг. Читать начала рано, очень быстро и запоем, буквально все подряд. Когда стала чуть постарше, бабушка мне показала книги на старославянском. Они до сих пор хранятся в семье и передаются из поколения в поколение.
А какие остались самые яркие воспоминания о прочитанных в детстве книгах?
Сложно все вспомнить. Конечно, в свое время запоем были прочитаны весь Конан Дойл, Джек Лондон и его «Маленькая хозяйка большого дома», Ремарк, Дюма, Дрюон, чуть позже – Эмиль Золя, русская классика. Был период фантастики, особенно нравился Ефремов – «Лезвие бритвы», «Таис Афинская». Став постарше, полюбила Сомерсета Моэма. Так как я довольно рано стала читать серьезные книги, школьную программу воспринимала по-особенному. Помимо Цветаевой, Ахматовой, Пушкина, мне тогда нравилась лирика Маяковского. И мы не находили понимания с учительницей литературы, которая как-то сказала: «Маяковского мы пройдем за один день, потому что я его не люблю». В институте – Пастернак, Солженицын; читали и передавали друг другу распечатки переплетенные. Потом открыла для себя Булгакова. «Мастер и Маргарита» – это книга, которую могу перечитывать в любой момент с любого места и часто к ней возвращаюсь. «Унесенные ветром» Митчелл, конечно, тоже среди любимых. Наверняка что-то забыла. В общем, сказать, что одна какая-то книга повлияла и определила мой путь, точно не могу.
