требуют от него справку, удостоверяющую его ум и образованность, ошарашен их жестокостью. Оглушенный непониманием тех, с кем он встречается, с исстрадавшейся после долгих мытарств и странствий душой, Иван-дурачок изумлен тем, что справка, добытая с таким трудом, оказывается не нужной никому. Так открывается мысль, положенная в основу повести: чем острее интерес к герою, проявляемый другими персонажами, тем более усиливается ощущение его полного одиночества. Эта повесть еще ждет своего часа, своего исследователя.
Но, пожалуй, более всего проявляется литературный талант Шукшина в рассказах. Его по праву сегодня сравнивают с Чеховым.
Герои рассказов Шукшина просты и естественны, они живут своей жизнью, но при вдумчивом чтении обнаруживается неожиданно второй, обычно скрытый от поверхностного наблюдения, план. И жизнь простых людей оказывается на самом деле полной ожидания еще не свершившихся перемен и не познанных очевидностей. Так, сюжет рассказа «Алеша Бесконвойный» (на мой взгляд, одного из лучших) незамысловат. Мужчина средних лет взял за правило не работать в субботу, в этот день он топил баню. В субботу он светлел лицом, оно становилось благостным. Во время этого блаженного состояния души он испытывал величайшую радость, ведя разговоры с самим собой: «Вот вы так хотите, чтобы люди жили одинаково... да два полена и то сгорают не одинаково, а вы хотите, чтобы люди прожили одинаково!». Или еще он сделал открытие: «человек, помирая, – в конце в самом, так вдруг захочет жить, так возрадуется какому-нибудь лекарству... Это знают. Но точно так и палка любая: догорая, так вдруг вспыхнет, так озарится вся: такую шапку выкинет огня, что диву даешься, откуда такая последняя сила?». Умение найти нужный тон отношений, способность к анализу, психологизм помогли Шукшину одинаково правдиво изобразить людей разного уровня интеллекта, общественного положения. Он с одинаковой искренностью, заинтересованностью, умением рисует рабочего, крестьянина, интеллигента, жителя деревни и города. В его романах, повестях и рассказах ближе и осязательнее показан русский человек, постоянно задумывающийся над поступками людей, раскрывается его стремление к душевной чистоте, самопожертвованию, чуткости к людскому страданию и горю
Его герои не бездумные люди, они все время размышляют о жизни. Вот как Шукшин писал о них: «В жизни – с возрастом начинаешь понимать силу человека, постоянно думающего это огромная сила, покоряющая. Все гибнет – молодость, обаяние страсти – все стареет и разрушается. Мысль не гибнет и прекрасен человек, который несет ее через жизнь». Это – не простые созерцатели жизни, не абстрактные манекены, они – полные энергии, активно действующие люди труда, тесно соприкасающиеся с реальной действительностью, не чуждающиеся ее тревог и забот. Все происходящее в душах героев, равно и все с чем они соприкасаются, приобретает необычную важность. Возьмите такие рассказы, как «Письмо», «Упорный», «Осенью» «Жена мужа в Париж провожала» и др. Сознание своих героев, их поступки (с долей юмора) Шукшин и сам разделяет это как бы удвоенное настроение с неудержимой силой передается читателю. Бесконечные диалоги его литературных героев не только не утомляют, а интригуют читателя, будят мысль, усиливают интерес, заставляя следить за сложными отношениями, в которых раскрываются различные стороны их характера и своеобразной психики.
В журнале «Вопросы литературы» № 7 за 1974 год Шукшин в полемике с писателями и критиками при обсуждении его фильма «Калина красная» так говорил о своем творчестве: «Как только принимаюсь работать – писать рассказ, снимать фильм – тотчас предо мной являются две трудности: жизнь человека внешняя (поступки, слова, жесты) и жизнь души человека (потаенная дума его боль, надежда); то и другое вполне конкретно, реально не трудно все собрать вместе, трудно обнаружить ту логику, да еще и «прийти к выводу». Меня больше интересует «история души» и ради ее выявления я сознательно и много опускаю из внешней жизни того человека, чья душа меня волнует». Именно по этому принципу писал свои киносценарии и художественные произведения В. Шукшин. Его мучило только одно: как правдивее отобразить жизнь, донести ее до читателя, зрителя. Именно такую жизнь Петра Лопахина показал Шукшин в последней своей роли в фильме режиссера С. Бондарчука «Они сражались за Родину» по роману М. Шолохова.
Как художник, глубоко постигший жизнь народа, выходец из него, Шукшин и к интеллигенции подходил с той же меркой, призывая своих собратьев по перу и кинематографу глубоко изучать, постигать жизнь людей, из которой они черпают сюжеты для своих произведений. «Интеллигентный человек, – писал он, – явление редкое. Это – неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда требуется для созвучия – «подпеть» могучему басу сильным мира сего, горький разлад с самим собой из-за проклятого вопроса: «Что есть правда, гордость... « И сострадание судьбе человека. Неизбежное, мучительное. Если все это в одном человеке – он интеллигент. Но и это не все. Интеллигент знает, что интеллигентность – не самоцель». Шукшин принял самое активное участие в дискуссии «О деревенской литературе», его искренние, полные глубины мысли носят философский характер. Шукшина особенно раздражали те критики, которые пытались противопоставить писателей, пишущих о городе, и писателей, пытающихся отразить жизнь современной деревни. Во многих публичных и публицистических выступлениях Шукшин говорил о том, что нет такой «деревенской» литературы, а есть проблема русского языка, и над этой проблемой нужно думать и думать. «Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту... Мы... сохранили в чистоте русский язык, он передан нашими дедами и отцами – стоит ли отдавать его за некий трескучий, так называемый «городской», язык, коим владеют все те же ловкие люди, что и жить как будто умеют, и насквозь фальшивы. Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наши страдания...» Любопытная деталь: Шукшин всех своих литературных героев одевает в сапоги, даже интеллигентов, даже Степана Разина в романе «Я пришел дать вам волю», хотя в то время, т. е. в 1671 – 72 гг. в России сапог не носили. Этот факт отмечали многие, писавшие о Шукшине. Но мы, читатели, не сетуем на это. Шукшин сам носил только сапоги и считал, что это самая удобная обувь. Г. Панфилов, кинорежиссер, рассказывает, как он и Шукшин были на кинофестивале в Париже в 1970 г., он со своим фильмом «Начало», а Шукшин (впервые, кстати, за границей) привез свой фильм «Странные люди». Советский посол во Франции в честь советских кинематографистов устроил официальный прием, все пришли в соответствии с дипломатическим этикетом во фраках и т. д. Шукшин пришел на этот прием в сапогах... Вспоминается начало фильма «Калина красная»: из тюрьмы освобожден Егор Прокудин – долго
