В северо-восточных местах России праздновали вместо Купалы Агриппину-купальницу. Перед собиранием хлеба приносили ей жертвы и с того же времени начинали купаться в реках, потому она прозвана купальницею. Молодые люди украшались венками, раскладывали ввечеру огонь, плясали и пели в честь купальницы. В Архангельской губ. топят бани в день св. Агриппины, настилают пол травою купальницею (лютик),[24] а потом купаются в реке. В окрестностях Москвы девушки парятся в банях свежими вениками, связанными из целебных трав, и готовят кашу. В Петербурге встречалось мне видеть, что старые люди накануне Агриппины-купальницы парятся свежими березовыми вениками со смесью разных жгучих и целебных трав: крапивы, лютика, папоротника, богородицкой травы, ивана-да-марьи, ромашки, мяты и полыни.
В некоторых уездах Новгород, губ. (около Старой и Новой Ладоги и Тихвина) топят на Иванов день бани и парятся травою иван-да-марья. В Нерехотском уезде (Костромской губ.) девушки собираются накануне Аграфены-купальницы к одной из своих подруг толокчи в ступе ячмень, и это толчение сопровождается веселыми песнями. На другой день варят из него кашу, которая называется кутьею, и едят ее вечером с коровьим маслом; потом берут передние колеса телеги с осью и оглоблями, возят сидящих на оси по селению и полям, распевая до утренней росы, и, в заключение, умываются росою, думая, что она приносит здоровье.
В других местах России производили иначе празднество Купальницы и Купалы. В день св. Агриппины собирали крапиву, шиповник и другие колючие растения, клали в кучу и скакали через них не только люди, но и рогатый скот, чтобы воспретить русалкам, лешим, ведьмам и злым духам доить молоко, которое, по мнению народа, засыхает у коров после их доения. Ночью возобновляли зажженные огни, чтобы предохранить свои стада от порчи леших.
Более ста лет тому назад ижоряне праздновали в окрестностях Петербурга ивановский огонь с особым отличием от других. По рижской дороге, в 10 верстах от Петербурга, находилась липа, ветви которой сплетались с ветвями других деревьев так, что они образовывали природную беседку. Петр В. не раз отдыхал в ней. Тут собирались ижорки в Аграфенин день и проводили всю ночь при разложенном огне, с пением и воплем. Напоследок сжигали белого петуха, сопровождая жертвоприношение скачками и плясками.
В других местах приносили славяне жертву с 24 по 29 июня Куполе, которого боготворили под видом бога земных плодов. Юноши, девицы, мужчины и женщины, украшенные венками и опоясанные травяными и цветными поясами, раскладывали огонь, плясали около него, взявшись за руки, и пели песни при перепрыгивании[25]. В день Петра и Павла с теми же обрядами ставили качели; качались, пели, плясали и скакали на досках. В Москве издревле празднуется на трех горах Иванов день. Несколько лет тому назад разводили здесь огни и пировали.
МЕСТНОЕ СОВЕРШЕНИЕ КУПАЛЬСКИХ ОГНЕЙ
Купальские огни разводятся по всей России с некоторыми местными изменениями. На Подоле и Волыни девицы сходятся в то место, где поставлена убранная венками и цветами верба, называемая Купайло, и, идучи вокруг нее, поют печальные песни. Мужчины и женщины стекаются на это зрелище в праздничных одеждах; молодые парни бросают полевые цветы на то место, где ходят девушки, и потом бросаются на вербу, отнимают ее у девушек и обрывают венки и цветы.
Простой народ в Литве верит, что в ночь пред Ивановым днем ведьмы высасывают молоко у коров, но чтобы воспрепятствовать им, втыкают по углам хлевов ветви ласточьего зелья, над дверями вешают убитую сороку и приколачивают крест-накрест кусочки сретенской восковой свечи. Другие ходят в полночь искать в лесу папоротник. Желающий достать папоротник отправляется один в глубину леса, чтобы не было слышно пения петуха, и, пришедши на то место, где он растет, очерчивает около себя круг рябиновой палкою и садится в нем. Едва покажется цвет, он должен немедленно сорвать его, но тотчас вылетят из ада черти, будут его упрашивать, чтобы он отдал; если это не склонит его, то начнут пугать, грозить, скрежетать зубами, выть пронзительно и страшно. Но он не должен выходить из своей черты и спокойно ожидать зари. Если он выйдет за черту круга, то у него вырвут папоротник, производящий чудесное действие: владеющий им делается колдуном, знает прошедшее и будущее. В Иванов день солнце, по мнению людей, выезжает из своего чертога на трех конях: серебряном, золотом и бриллиантовом к своему супругу месяцу; в проезд свой пляшет солнце и рассыпает по небу огненные искры, которые могут видеть только при его восходе.
Накануне субботки или Ивана Купалы не выпускают земледельцы в поле своих коней <для того>, чтобы ведьмы не ездили на них в Киев, на Лысую гору, где в то время бывает их сборище[26].
В день Купалы складывают костер из поношенных лаптей, онуч и лубяных вещей и зажигают их; потом скачут и поют, пока не сгорит весь костер. Когда сгорит более половины, тогда перескакивают через него парни, девицы, вдовы и женатые. Женщины приносят с собою вареники и водку и угощают веселящихся. Вареники готовят из грешневой муки и начиняют их толченым конопляным семенем и луком. После начинают танцевать около костра, бросая в него березу и конопель.
В Белоруссии вбивают накануне Ивана, по солнечном заходе, кол в землю; обкладывают его соломою и коноплей, а на самый верх кладут пук соломы, называемый Купало. Когда смеркнется, зажигают его, а вокруг бегают поселяне и поселянки, бросая в него березовые сучья и приговаривая:
Коб мой лен
Так великий був,
Як етая фарасина! —
т. е. если б мой лен был так велик, как эта хворостина. Девушки, парни и молодые женщины поют потом:
Купала на Ивана!
Где, купала, начавала?
Купала на Ивана!
Купала на Ивана,
Начевала у Ивана.
Купала на Ивана!
Купала на Ивана,
Шо у Ивана уживала.
Купала на Ивана!
Купала на Ивана
Уживала варенище у алейте.
Купала на Ивана!
Купала на Ивана,
Рыбку з перцем,
Чеснок с клейцем.
Купала на Ивана!
Купала на Ивана.
В других местах собирают ночью девушки и молодые женщины лечебные травы: лопань, былицу, яскер, полынь, руту и расходник. Не участвовавшая в забавах <из-за> домашних занятий предается грусти, и это очень хорошо выражено в песне:
Молодая, молодица,
Выйди до нас на улицу,
Разложи купальницу.
Николы мени выходиты,
Бо дитя малое,
Свекровь лежит, не колыше,
А свекруха сидыт, не дримае[27].
Малая ночка,
Купальночка!
Не выспалася Гануся —
Змочила хустоньку
Слезы утираючи;
Шукала шнуры едвабны,
Путала кони вороны.
Малая ночка,
Купальночка!
Не выспалася Парася —
Погнала волы хлипаючи,
Змочила огонь котячи,
Слезы утираючи;
Шукала шнуры валовы,
Путала щуры половы.
В местечке Гомеле, близ города Белиц (Могилевской губ.) поют:
У пана Ивана посередь двора
Стояла верба,
На верби горили свичи.
С той вербы капля упала,
Озеро стало.
В озере сам Бог купався
С дитками, судитками.
В Витебской губер. накануне Иванова дня, называемого Яни день, собираются по домам поселянки до солнечного восхода и убираются в самые нарядные платья. Молодые девушки надевают на голову вайник (род повойника из голубой материи, унизанный бисером и вышитый узорами), поверх вайника — венок из трав и цветов. В косу, развевающуюся позади, вплетают ленты, а шею повязывают цветным платком, и все так прекрасны, что каждая из них красавица. Несколько десятков пар сходится на луг и забавляется танцами или отправляется попарно при пении песен к дому помещика. В честь его и семейства поют поздравительные песни. Помещик всем своим домом должен встретить их и угостить. От него они идут с поздравлениями к другим, и весь вечер проводят в пении и играх, в коих принимают участие и парни. Иногда замужние и молодые обоего пола ожидают солнечного восхода близ зажженных смоляных бочек и пылающих костров, распевая:
Иван да Марья
На горе купалыся.
Гдзе Иван купався,
Берег колыхався;
Гдзе Марья купалась,
Трава расцилалась.[28]
Песни раздаются дотоле, пока солнце не заиграет на небе. Часто при разгуле поют под дудку:
Калиж тая серида прашла,
Як няиевши на пригон пашла,
Весь день жала, нялянилася,
Злому войту пакланилася.
А цяпержа ни о чем тужиць,
А войт пьяный у карчме ляжиц.
Ночь Купалы исполнена, по мнению простолюдинов, чародейных явлений. Рыбаки уверяют, что поверхность рек бывает тогда подернута серебристым блеском, деревья переходят с места на место и шумом своих ветвей разговаривают между собою. Утверждают еще, что кто имеет при себе папоротник, тот может понимать язык каждого творения; может видеть, как расходятся дубы и составляют свою беседу: может слышать их разговоры про богатырские свои подвиги. Кто сорвет в эту ночь перелет траву, тот будет во всем счастлив.
