— Серый, ты прав! Базара нет! — резко перебил его Рябинин, — мы сами сделали себя мишенью… Пленных меняли, с РУБОПом якшались, засады лепили… Но в этот день, в этот конкретный час, кто-то ждал именно нас на этом маршруте! Нас просто перепутали! Разница во времени всего десять минут! Вот это мандец!!!
Последние слова Рябинин почти выхаркнул. Опера понимали, что такое, когда в Грозном ты становишься мишенью. Даже залегание «на сохранение» не поможет — домой, в Россию всё равно через город поедешь…
— Интересно как у Катая дела? — разрядил обстановку Кочур, — вестей не было?
— Не до него сейчас, — буркнул Рябинин, — ладно… Сейчас доистерим, друг друга начнем подозревать… пора дела заканчивать и «на сохранение»…
— Слышь, парни, — Бес зачем-то оглянулся на блокпост, где находилось руководство, — а давай сейчас вместе с Сейфуллой на рынок дёрнем, «уличную» проведем… Магомед-то, один хрен, в прокуратуре ждёт и по сегодняшней делюге особо не в курсе…
— Я краем уха слышал, что всех вояк с рынка сюда перекидывают, — неуверенно сообщил Долгов.
— Ну и что?! — было заметно, что своей идеей Бес пытается зацепить товарищей, вытягивая их из болота депрессивной истерии — из «духов» точно никто не подумает, что после «маски-шоу» на рынке кто-то появится.
Решение ждали от Рябинина, тот пару раз зыркнул глазами и, сплюнув в пыль, махнул рукой:
— Погнали! Надо за сегодня все дела в этом сраном городе закончить!
Принятое решение сдернуло вязкую паутину непонятного ожидания — опера разом повеселели. Хотя повода, если честно, не было никакого.
Рябинин дозвался Малдера по рации. Тот, через три минуты, грузился, со всем своим отделением, в «буханку». Из передового спасательного отряда за Сейфуллой на ПВД полетели все, кроме Поливанова, работавшего на месте происшествия, и Кутузова, участвовавшего в экстренном совещании руководства.
Вкатившись в облаке пыли на территорию Центра автомобили, не уезжая далеко от ворот, скрипнув тормозами, остановились у входа в комендатуру. Бескудников и Рябинин побежали в соседнее здание за Магомедом, двое омоновцев и Долгов отправились забирать Сейфуллу из камеры.
Лавриков, избранный для производства фотосопровождения следственного действия, вышел из своей клетушки, облаченный в форму и бронежилет, с перекинутой через плечо камерой и автоматом в руках.
— Что там произошло? — обратился он к Гапасько, стоявшему к нему ближе всех.
— Подрыв… Калужских… четверых… на глушняк… — ответил Ваня, — давай, Саш, грузись, надо успевать, пока «зачистка» идёт…
— А Миша где? — сбежал по ступенькам Лавриков.
— Там… — неопределенно махнул рукой Гапасько.
Посвящать в авантюру мероприятия майора Лаврикова не стоило. Мог заартачиться и не поехать. Из входного проёма вывели ряженого в «комок» и с завязанными глазами Сейфуллу.
— К нам! — шедший перед задержанным и конвоирами, Долгов указал на оперской УАЗик.
Степенный Магомед подошел с эмоциональным Бескудниковым. Накрытый постоянным словесным потоком, что-то скороговоркой ему объясняющего, оперативника, он, не пытаясь уточнить детали, полез в омоновскую «буханку» с зажатым под мышкой пухлым портфелем.
Рябинин появился минуту спустя, на своем УАЗе, лихо вывернув из-за угла жилого корпуса. В кабине, кроме него, находилось ещё двое омоновцев, толком не проснувшихся после суточной смены на «Скале». Их поднял Малдер, рассчитывая, хоть как-то увеличить численность групп огневой поддержки. Да и вместо двух автомобилей, лучше три. Спонтанная погрузка неуловимо переросла в чёткое тактическое действие.
Малдер, матюгами и замахами, распределил всех по местам, сформировал колонну и, прыгнув на переднее сиденье «буханки», отдал команду на выезд. По рации он вышел на связь с Луковцом, который отстегнул «Урал» со своим отделением от перебрасываемых подразделений, заблокировав локальный район проведения следственного действия. Всего в его распоряжении находилось с десяток бойцов, но он заверил, что до прибытия «малдеровских», ничего форс-мажорного не произойдет.
УАЗы на высокой скорости летели к рынку, зло и нервно бросаясь на тормозах, если попадалось какое-нибудь препятствие. Рябинин зацепил передним крылом отъезжающую от обочины маршрутную «газель», но, не обращая внимания на скрежет сминаемого металла, гнал дальше. Выскочивший было из маршрутки водила, даже не успел воздеть в праведном гневе руки (он не был виновником — своевременно подал знак «по-воротником»), как моментально успокоился, увидев удаляющийся, но такой реальный ствол РПК, направленный в его сторону сидящим на прикрытии, Долговым. Один раз мини-колонне пришлось выскочить на тротуар — навстречу с рынка на Жуковского шла тройка БТРов. Подпрыгивая и вздыбливаясь на неровностях асфальта, лавируя между деревьев и разбегающихся людей, оперативная бригада, наконец, вывернула к одной из подъездных к рынку улиц.
Работающий «Урал» стоял прямо в проезде к рынку. Из-за него, к выскакивающим из УАЗов, спешило двое бойцов в масках.
— Малдер! Давай своих по левому краю! — голосом Луковца закричала одна из «масок», — Серый! Трех-четырех человек, вон в ту кафешку поставь! В темпе, мужчины!
Еще не отошедший от масштабных маневров бронетехники, торговый люд держался от бойцов, блокирующих вспомогательный въезд на рынок, подальше и встревать не собирался. «Уличная» началась.
* * *
Блокпост 12:00
Вернувшийся с очередного сеанса связи Саша сообщил, что подорван УАЗ, есть один «трехсотый», четверо «двухсотых». Идет «зачистка» района.
— До наших не дозвался? — дурея от жары, поинтересовался Костя.
— Там такой гомон в эфире стоит… — Саша покачал сферой, — и пытаться не стал. Погоди, вроде клиент…
Он взял лежащий на кромке стены бинокль. Костя сидел на ведре, привалившись спиной к стенке. Мысли были только об одном — быстрей бы вечер, чтобы безумная жара, схлынув, позволила расплавленным мозгам собраться. Сейчас он уже не думал о Тимуре, захвате, подрыве. Действия перешли в разряд автоматических. Выход-досмотр-отход. Саша, в целом, выглядел получше, но и его спецназовское здоровье давало трещину. Вот и сейчас, попялившись в окуляры, он опустился рядом с Костей на корточки.
— Маршрутку смотреть будем? — скребнув шлемом по бетону, повернул он голову.
— Без нас досмотрят по всей строгости закона, — намекнул Костя на второй рубеж блокпоста, где стояли омоновцы, — да и наши люди в булочную на маршрутках не ездят.
За последующие минут сорок они тормознули лишь «Ниву» с двумя молодыми, катаевского возраста, чеченцами. Судя по документам, проживали они в Исти-Су, пригороде Гудермеса. Ехали с рынка домой.
Один из бойцов «Витязя» притащил на пост своему командиру пару армейских пайков, однако, при такой духоте есть совсем не хотелось. Еще минут через десять пришел омоновец и передал от Димы две бутылки запотевшего «Нарзана». По прилипшим комочкам земли Костя понял, что стратегический запас минералки бойцы блокпоста хранят где-то глубоко в недрах земного шара.
— Смотри не простынь, — предупредил Саша, наблюдая как опер переводит холодный «Нарзан» внутрь, за шиворот и на голову, — а то пневмонию с такого перехода на раз зацепишь.
Спецназовец стоял, выложив локоть на кромку плиты, вполоборота к дороге. Лениво поводя головой, Саша на секунду замер. Затем поднял к глазам бинокль. Костя, закинув голову, смотрел на него, ожидая реакции.
— Слышь… — Саша улыбнулся и опустил оптику вниз — по ходу Рябина не утерпел… Сам к нам прется.
Костя поднялся — действительно, в клубах пыли приближался УАЗик.
— Дай-ка… — протянул он руку к биноклю. Саша сунул ему прибор и, отстегнув ремешок шлема, сделал несколько расслабленных глотков из бутылки:
— Пойду встречу… Хех… С хлебом-солью.
Костя смотрел в окуляры на покачивающуюся уазов-скую морду, однако, за бликующим лобовым стеклом не мог различить лиц водителя и пассажиров. Правда, в верхнем углу на водительском козырьке белела какая-то табличка, рассуждая по логике, своего рода вологодская «опознавашка». Скорее всего, «Грозэнерго» или «Грозсвязь». Но все-таки что-то его смущало. Во-первых, не должно здесь быть Рябинина и парней, во-вторых, что-то тревожное вдруг заворочалось, заупиралось под сердцем. Костя не мог отдать себе отчет, зачем он так делает, губы произнесли сами:
— Саша не выходи… Погоди…
«Визирь», почти вышагнувший за плиту, остановился и, недоумевая, посмотрел на оперативника. Костя молчал, не отрываясь от оптики.
Расстояние от блокпоста до УАЗика становилось все меньше. Теперь Костя знал уже точно, что это, как минимум, не их машина. Вологодские УАЗы представляли собой списанные «ведра», как выражался Юра Окунев, из «зеленого ряда», здесь же уверенно пер новенький «Хантер». Еще, в память Кости, иголкой ткнулась матерная реакция Беса на какой-то важный момент в «покаянке» Бекхана… Вот только какой…
