«Директор очень боялся за свой пост. Его уже не раз перемещали, как не обеспечивающего нужного руководства, с одного места на другое: с картофелесушильного завода на лесопильный, с лесопильного на маслобойный, с маслобойного — в ремесленное училище, но все в должности директора…»
Следовательно, на должность директора ремесленного училища партийный комитет назначил такого «деятеля культуры», который не имеет образования, не знает никакого дела и ни с какой работай не справляется…
Директором школы–семилетки тоже состоит член партии, который не любит и не знает педагогического дела. В повести он охарактеризован так: «Сам директор школы любил физический труд больше, чем занятия у доски, — он преподавал математику, — и охотно соглашался выводить на поля всю школу» (семилетку)…
Этот коммунист, для которого, вероятно, больше подходила бы должность колхозного бригадира, чем директора школы, — повинуясь указке сверху, превратил школу в молодёжную бригаду колхоза. На стенах школьного коридора висят «…лозунги о борьбе за молоко и масло, за лён и силос, о подготовке к весеннему севу на колхозных полях»…
Когда к нему приходят посетители — родные ученика — для беседы о школьных делах, об успеваемости школьников, то он заводит с ними разговор о проведении весенней посевной кампании, о разрешении кормовой проблемы на фермах, о частном секторе сельского хозяйства и т. п.
Руководитель Щколы занимается, главным образом, не школьными делами, а хозяйственно–политическими кампаниями. «…Директор школы много раз приезжал в деревни в роли уполномоченного райкома и райисполкома, либо от сельсовета по разным кампаниям и налоговым обложениям и сборам».
Он ежегодно «мобилизовал» учителей и учеников своей школы на колхозную работу. «В течение многих лет, — говорит повесть, — учителя и старшеклассники каждую осень проводили на колхозных полях, а не в классах: жали рожь, овёс серпами, теребили лён, копали картошку, вывозили на скотных дворах навоз и раскладывали его под плут, делали многое такое, что требует простой физической силы. Нередко работа находилась для них и весной. Председатели колхозов утверждали, что это и есть соединение учёбы с производительным трудом; учителя же объясняли все проще: в колхозах не хватает рабочих рук…»
Так неполная средняя школа в деревне была превращена по существу в колхозную бригаду, которая весной, летом и осенью больше занималась колхозными работами, чем ученьем.
Писатель Яшин рассказал и показал, что огромное большинство детей рядовых колхозников в описанной деревне ограничивается только начальным образованием, а в старших классах семилетки не обучается, вопреки закону о всеобщем семилетием (потом восьмилетием) образовании.
Причина заключается в том, что ближайшая школа–семилетка находится в 12 километрах от описанной деревни. Интерната при школе нет. Поэтому обучаться в этой школе могут только те дети, родители которых могут найти квартиру в том селе, где находится школа–семилетка, заплатить за эту квартиру и обеспечить школьника продуктами. Для рядовых колхозников этой деревни такая задача непосильна. Описанный в повести Паша попал на учение в семилетку только благодаря покровительству председателя колхоза. Сельский начальник увидел в нем такого человека, который легко может стать колхозным руководителем. Поэтому председатель привёз Пашу в семилетку, нашёл и оплачивал ему квартиру, снабжал его продуктами из колхозного склада: председатель готовил себе заместителя и зятя…
* * *
Как поставлено внешкольное просвещение и культурные развлечения в той колхозной деревне, которая описана в повести? Девушки-колхозницы вечером спрашивают бригадира о том, когда же, наконец, покажут кинокартину. Бригадир набросился на них с руганью:
«— Какое вам кино в горячую пору?! — Планы сорвать хотите?..»
Колхозник–юноша Шурка слышит эту брань бригадира и с горькой обидой думает:
«— План, план… А люди для тебя что?.. Кино тоже по плану можно бы показывать. А то кампания за кампанией по плану, всякие заготовки и сдачи по плану, а все, что для души, — от случая к случаю… Почему это?..»
«Сирота»…
Свою повесть о колхозной деревне А. Яшин назвал «Сирота».
Он дал это название книге по многим соображениям.
Главные персонажи повести — братья Пашка и Шурка и девушка Нюрка — сироты.
В книге сказано, что в послевоенный период сироты в деревне составляют большинство среди детей и молодёжи.
«Сирота» — это также земля, которую покидают колхозники, бегущие в сельские конторы или в города.
Вся книга его показывает, что «сиротой» является вся колхозная деревня, у которой нет ни любящего отца, ни разумного хозяина. Эту «сироту» повседневно ограбляют, угнетают и оскорбляют всевозможные «начальнички», начиная от бригадира и кончая теми высокими сановниками, которых колхозный председатель даже не решается назвать…
В повести А. Яшина «Сирота» колхоз описан, как он есть, правдиво, без прикрас, без лакировки, без «сиропа». Писать такие произведения в Советском Союзе — дело опасное и трудное. Только писатели–правдолюбы, мужественные духом, могут писать такие книги.
Фотография частушечная
В 1960 году в городе Курске издан сборник «Курские частушки».
В нем собрано около 1.500 частушек.
Большинство этих частушек составлено журналистами и участниками художественной самодеятельности по заказу газет и партийнокомсомольских организаций. Это — пропагандные частушки: надуманные, серьге, бездарные.
Казённые частушки
Сотни частушек посвящены теме об «ударном труде», о «трудовом подвиге», о «героях труда».
Сборник прежде всего подчёркивает перед колхозниками политическое значение их работы: она должна помочь правительству выполнить «величественный семилетний план», или, как в высоком штиле пишет об этом советская печать, «одержать победу на фронте трудовой битвы за семилетку».
Ты играй, играй, гармошка,
Ты играй, играй, баян.
Мы в колхозе выполняем
Семилетний новый план.
Чтоб страну свою прославить,
Выполнить «величественный семилетний план», догнать и перегнать «хвалёную Америку» по производству сельскохозяйственных продуктов, — нужно для того, чтобы посрамить её и с нею весь «отсталый и реакционный» капиталистический строй.
Производство мы повысим Мяса, масла, молока,
Чтоб кичиться перед нами Не могла Америка.
Мы Америку хвалёную Оставим позади.
Нам нельзя теперь ни часу Не жалеем мы трудов.
Даром времени терять, Чтоб по маслу и по мясу Нам Америку догнать.
Разве можно «жалеть трудов», если поставлена такая величественная цель: «Америку хвалёную оставить позади»?!.
Но в советской пропагандной литературе, в том числе, и в сборнике, изданном на родине Хрущёва, нового «великого вождя коммунизма», и, надо полагать, под его высоким покровительством, — встречаются значительные «неувязки». Официальный статистический сборник «Сельское хозяйство СССР» сообщает о том, что Советский Союз ещё в 1958–1959 годах уже перегнал Америку по производству молока и
