имидж семьи, страны и корпорации… Кому это надо?
Оно абсолютно невыгодно и денег не даёт, а уж про положение в обществе и про карьеру и вообще следует забыть на веки вечные. Какая, к дьяволу, может быть карьера при таких принципах? Да и особо большого состояния не наживёшь. Но тут кому что важно. В конце концов, прав был покойный Окуджава. Каждому пишется, как дышется. Да и живётся так же. При советской власти были свои сволочизмы, при нынешней свои, да и при царях было точь-в-точь то же самое, но если отойти в сторонку от суетной толпы, которая карьеры делает и капусту рубит, и иметь репутацию, при которой к тебе лучше не лезть и проще тебя стороной обойти, так очень даже неплохо живётся. И сам целее будешь. Хотя забавно, конечно, что честь русского, в основе его, государства приходится чистопородным евреям, вроде самого себя, старого сиониста, и израильтянина, Якова Кедми, на всех перекрёстках поддерживать… Но это уже другое дело.
Однако – это всё лирика, а между тем обещано было про Америку написать. Про неё и напишем. Много по ней поездилось в своё время, в том числе с друзьями. Исключительно хорошо для этого приспособленная и обустроенная страна. Много в ней хороших дорог, особенно федеральных. Достопримечательностей полным-полно. Развитый сервис. Что-что, а возможность продать проезжему народу всё, что ему нужно, накормить, напоить и спать уложить американцы, нация торговая и много по своей стране ездящая, не упускают. Нам бы так. По этой части у нас почти всё ещё впереди и, судя по всему, толчок развитию России обустройство её гигантских внутренних просторов на американский или канадский манер и на американском или канадском уровне даст громадный. Заняться бы этим кому спокойно, а не деньгу из бюджета бесконечно и безразмерно тырить, как нынешние привыкли…
Так вот, занесло нас как-то на пару недель с друзьями в Штаты, в город Сан-Франциско, оттуда в Лас-Вегас, а потом в Нью-Йорк. Где жена осталась ещё на две недели у мамы, она же любимая тёща автора, друзья, не став особо заморачиваться мокрым серым осенним Нью-Йорком, сразу улетели домой, а автор, как преданный муж, довёз жену до мамы, пообщался с роднёй дня два и тоже улетел, работать. Ибо отпуск вещь хорошая, но в меру. И правильно его распределить – половина успеха, а тот отпуск был распределён правильно: чуть больше недели в Сан-Франциско, притом что осенняя Калифорния – место замечательное, потом дня четыре – Вегас, остальное дорога. Хотя, говоря по чести, если всю дорогу за его жизнь вместе сложить – такие месяцы бы получились… Это – если ещё в лучшем случае. А если к самолётам и кораблям ещё и поезда добавить, то не исключено, что и пара лет наберётся.
Сан-Франциско был базой. Оттуда, арендовав минивэн, где друг был, как всегда, водителем, автор, который водить за свою жизнь научился только средний танк, и то давно, штурманом, благо хорошо в американских дорожных картах и указателях разбирался, а жёны и младший сын друга – пассажирами, ездили и в Монтерей, в океанариум, а затем в Биг Сюр и дальше, к береговым секвойям, и в Йосемитский национальный парк, в горы, где росли уже другие, горные секвойи, не такие высокие, но зато много толще, был глетчер (ледник, стало быть) и знаменитые водопады. Да и по самому СФ, который там никто «Фриско», как у нас с Джека Лондона привыкли, уже сто лет не называют, ходить и ездить – одно удовольствие, там есть на что взглянуть. Одну только в ту поездку автор сделал глупость: билеты в Вегас заказал на самолёт, вместо того, чтобы машиной туда поехать и уже там её, перед отлётом в Нью-Йорк, сдать. «Херц» он и есть «Херц». И в то время он присутствовал по всей Америке.
Но по глупости своей решил автор задачу себе и друзьям упростить и, как позже выяснилось, усложнил её до крайности, особенно с учётом наличия у них багажа. Поскольку рейс в Вегас сначала перенесли из аэропорта Сан-Франциско в соседний Окленд. Потом обратно. Потом на несколько часов задержали и отправили в итоге через Солт-Лейк Сити, который вообще-то расположен в штате Юта. И уже там промариновали в местном аэропорту до вечера, так что, выехав из отеля в Сан-Франциско в восемь утра, в отель в Лас-Вегасе они въехали часов в десять вечера. Это же надо было так влететь – в прямом и переносном смысле слова! Но всё хорошо, что хорошо кончается, хотя назавтра в шесть утра уже был назначен автобус в Большой каньон. Жёны к дорожным приключениям привыкли, с другом вообще всю жизнь с первого курса вместе, где время проводить, неважно – его в дороге вместе столько прошло, на всех континентах… Главное, долететь, доплыть или доехать в итоге, куда собирались. А когда – это вопрос вторичный, и даже философский. Как судьба распорядится.
Каждое из тогдашних приключений и каждая из тамошних дорожных зарисовок заслуживает отдельного рассказа. И аквариум в Монтерее с весёлыми шустрыми каланами, огромной рыбой-луной и гигантскими тунцами, выносящимися на посетителей из глубины огромного, в несколько этажей высотой, танка с морской водой. И сине-серая скала Капитан, кудряво-пенистые тонкие высоченные водопады и Глетчер-пойнт в Йосемитском парке. И крутой серпантин дороги туда и особенно обратно, по которому спускались уже в полной темноте, высвечивая фарами то енота, то оленя, то опоссума. И что собой представляет секвойя, когда её обнимаешь – огромная, тёплая под вечерним солнцем, уходящим за горизонт, в сторону Японии, красноватая живая колонна, уходящая вверх метров на сто, с толстенной корой, напоминающая о временах мамонтов, которых не она сама, так её бабушки с дедушками помнили – по несколько тысяч лет каждому такому дереву. И острая как огонь, немыслимо перчёная, пропитанная каким-то жгучим соусом, тонко нарезанная вяленая говядина – «джерка», от которой во рту оставалось отчётливое впечатление горящего напалма… О тогдашнем Вегасе, где всё, нынче закрытое, тогда ещё работало, и Большом Каньоне с бурой как бизонья шкура рекой Колорадо на дне, и не говорим.
Но поскольку всего не расскажешь, про это отдельную книгу надо писать, вспомним один лишь Сан-Франциско, который этого более чем заслуживает. И то мельком. Там и про него писать не переписать. Очень правильный колоритный город. И про его парки – японский сад с громадными воротами, стильными пагодами и ярко-красными ториями, и английский, с гигантскими дубами и оранжереями. И про мост «Золотые Ворота». И
