и некоррумпированности других (оппозиционных) партий следуют только из того факта, что они пока не получили доступ к этим ресурсам.
Ср.: Minakov M. Republic of Clans.
Magyari L. The Romanian Patronal System of Public Corruption. P. 288–296. Следует также упомянуть о возможности появления политических картелей. Вполне можно представить, как сети, понимая, что не смогут совершить прорыв, начинают сотрудничать друг с другом и делить коррупционные доходы, которые могут собрать через государство. Например, в Венгрии журналисты-расследователи и политики сообщали о распределении государственных доходов между действующим правительством и оппозицией в соотношении 70 на 30 % соответственно (до 2010 года). Таким образом, политические картели напоминают своего рода «перевернутое водное поло», в котором над водой игроки дерутся, а под водой ведут себя как порядочные спортсмены.
См. описание Словакии и Румынии: Levitsky S., Way L. Competitive Authoritarianism: Hybrid Regimes after the Cold War. P. 91–104. Кроме того, Кыргызстан до тюльпановой революции 2005 года назывался «островком демократии» Центральной Азии. См.: Anderson J. Kyrgyzstan: Central Asia’ s Island of Democracy? Amsterdam: Routledge, 1999.
Кроме того, существует и третья группа, которую мы упоминали в Главе 1, а именно западные связи, в основном со странами ЕС, и рычаги влияния. Однако сейчас мы фокусируемся на защитных механизмах, характерных для режимов, то есть на институциональных структурах, формирующих такую внутреннюю динамику, которая обеспечивает стабильность режима. Внешние защитные механизмы, характерные не для режимов, а для стран, такие как международные альянсы, подробно рассматриваются в Главе 7 [♦ 7.4.5].
Для примера см. шесть исследований цветных революций в январском выпуске журнала Journal of Democracy за 2009 год:. Debating the Color Revolutions [Special Section] // Journal of Democracy. 2009. Vol. 20. №. 1. P. 69–97.
Hale H. Patronal Politics.
Ibid. P. 77–78.
Hale H. Patronal Politics. P. 372.
Ibid. P. 79.
Hale H. Patronal Politics. P. 79–80.
Hale H. Patronal Politics. P. 76–80.
Ibid. P. 88–89.
Sartori G. Comparative Constitutional Engineering: An Inquiry Into Structures, Incentives, and Outcomes. New York: NYU Press, 1997. P. 3–14.
Hale H. Patronal Politics. P. 460–463.
Ср.: Gerring J. What Makes a Concept Good? P. 368–370.
Bunce V., Wolchik S. Defeating Authoritarian Leaders in Postcommunist Countries. P. 27–29.
Tilly C. European Revolutions: 1492–1992. New York: Wiley-Blackwell, 1996.
Király B., Bozóki A, eds. Lawful Revolution in Hungary, 1989–1994. CO East European Monographs. Boulder, 1995.
Мы заимствовали это выражение у Хейла. См: Hale H. Patronal Politics. P. 37.
Цветные революции за пределами посткоммунистического региона, в том числе «арабская весна», пожалуй, больше соответствуют нашему пониманию классических революций (независимо от их успеха или неудачи). Обзора этой темы см.: Tracking the «Arab Spring» [Special Section] // Journal of Democracy. 2013. Vol. 24. № 4. P. 29–96.
Gerlach J. Color Revolutions in Eurasia. P. 33.
Gerlach J. Color Revolutions in Eurasia. P. 6–9.
Ibid. P. 9–12.
Ibid. P. 12–14.
Hale H. Patronal Politics.
Merz T. Kyrgyzstan’ s President Steps down amid Political Unrest// The Guardian. 15.10.2020. URL: https://www.theguardian.com/world/2020/oct/15/kyrgyzstan-president-steps-down-amid-political-unrest.
Imanaliyeva A. Kyrgyzstan: Former Convict Appointed Prime Minister. // Eurasianet. 10.10.2020. URL: https://eurasianet.org/kyrgyzstan-former-convict-appointed-prime-minister.
Hale H. Patronal Politics. P. 342–350.
Hale H. Patronal Politics. P. 234–238.
Gerlach J. Color Revolutions in Eurasia. P. 17–18.
Hale H. Patronal Politics. P. 354–363; Lanskoy M., Suthers E. Armenia’ s Velvet Revolution // Journal of Democracy. 2019. Vol. 30. № 2. P. 85–99.
Lanskoy M., Suthers E. Armenia’ s Velvet Revolution.
Gerlach J. Color Revolutions in Eurasia. P. 29–30; McFaul M. Transitions from Postcommunism // Journal of Democracy. 2005. Vol. 16. № 3. P. 5–19.
Pop-Eleches G., Robertson G. After the Revolution. P. 5. Авторы также анализируют Сербию, в которой после революции произошли перемены, потому что она случилась не в патрональной демократии, а привела к смене патрональной автократии на демократию. Мы вернемся к разговору о Сербии в следующей части.
Hale H. Patronal Politics. P. 311–350, 364–371.
Radnitz S. The Color of Money: Privatization, Economic Dispersion, and the Post-Soviet «Revolutions» // Comparative Politics. 2010. Vol. 42. № 2. P. 127–146.
Подробнее про Украину см.: Minakov M. Republic of Clans.
Hale H. Patronal Politics. P. 87–93.
Bunce V., Wolchik S. Defeating Authoritarian Leaders in Postcommunist Countries. P. 85–113.
Hale H. Patronal Politics. P. 463–465. Подчеркивая неформальную патрональную суть режима, Левицкий и Вэй отмечают, что в начале 1990-х «Милошевич отменил предпринятые ранее попытки приватизации и систематически назначал своих союзников на управляющие посты в государственных, окологосударственных и даже частных предприятиях. По некоторым оценкам, через использование подобных политических инструментов Милошевич и его жена получили контроль над 85 % национальной экономики» (Levitsky S., Way L. Competitive Authoritarianism: Hybrid Regimes
