стоге сена, но искать ее начали со всей американской нахрапистой мощью. Хотя даже Филби не догадывался, что под оперативным псевдонимом «Гомер» скрывается его друг Дональд Маклейн.
Через несколько месяцев Центр получил еще одно донесение Филби. Гарднер проговорился: он почти вычислил агента. Все, по его мнению, подтверждало, что «Гомер» работает в Форин Оффисе в Лондоне. И только тогда Филби пришел к выводу: видимо, это Маклейн. Американцам и англичанам догадаться об этом было гораздо сложнее. Тут и британская контрразведка взялась за грандиозную проверку всего персонала Форин Оффиса. Так как расшифрованная информация за подписью «Гомер» впрямую касалась американо-британских отношений, то в США не без оснований решили сосредоточиться на английских дипломатах, работавших в Вашингтоне. Тоже немалый пласт людей, но все же меньший, чем у американцев.
Шел год 1950-й.
А что же Центр? Как отреагировали в Москве на предупреждения Филби? Там решили, что все не так страшно. Надо сохранять Маклейна на месте как можно дольше. Действительно, сложно искать иголку в стоге сена.
Но и Филби не мог знать: к концу вообще неудачного для советской разведки 1950 года подозреваемых осталось всего 35. В новом, 1951-м круг сузился до всего-то четверых. А вскоре до троих. Среди оставшихся — Маклейн.
Ждать дальше было невозможно. Ясно было, что за этим последует разоблачение. Филби решил действовать. Срочно предупредить Центр об угрозе.
И не просто предупредил, а нашел выход. Это, невольно следуя его плану, посол Великобритании в США решил досрочно отправить домой в Лондон Гая Берджесса. Последней каплей, переполнившей чашу терпения посла, стало хамское поведение пьяницы Гая, трижды за день нарушившего правила дорожного движения и вдобавок нахамившего американским полицейским. Гай и Ким торжествовали! Посол клюнул на их наживку.
В апреле 1951 года хулиган Берджесс был выслан домой. Перед отъездом в Лондон он поклялся Киму, что предупредит Маклейна и в случае необходимости поможет тому бежать в СССР. Вещими прозвучали слова Филби: «Если ты убежишь вместе с Доном, мне конец». После этих слов последовала еще одна клятва Гая обязательно остаться в Англии. Берджесса ни в чем конкретном не подозревали, но, и это было понятно обоим, если Гай тоже сбежит, то следующей главной мишенью контрразведки станет Филби. Все знали: Гай с ним неразлейвода, даже жил в его вашингтонской квартире.
Маклейн был в смятении. Признался встретившемуся с ним в Лондоне Гаю: он тоже чувствует, что за ним следят, даже доступ к секретным документам для него ограничен. Боится, что не сможет играть в молчанку и сломается на допросах. А вызова в контрразведку он ждет постоянно. Нервы не выдерживают. И еще: он не сможет бежать в одиночку. Потребовалась помощь Берджесса.
Центр тоже был согласен: только побег. Поддержала Дона и его жена Мелинда, ожидавшая рождения их третьего ребенка. Вопрос заключался в ином. Арестуют ли Маклейна тотчас же или после надвигающегося уик-энда?
Как и откуда бежать? Предупреждена ли иммиграционная служба о возможном и никак не санкционированном отъезде дипломата Дональда Маклейна? Самолет отпадал. Контроль даже в самых разгильдяйских аэропортах мира, не говоря о лондонском Хитроу, всегда был строг. Подземного туннеля под Ла-Маншем в 1951 году еще не существовало и в смелейших проектах.
Но вот почему резидентура согласилась с тем, что в провожатых будет Берджесс? Да, он оставался — пока — вне подозрений. Но, зная его дурной характер и вредные привычки, логичнее было бы выбрать кого-то гораздо более дисциплинированного. Только вот кого?
А разве не мог на расстоянии незаметно сопровождать Маклейна неприметный сотрудник советской легальной или нелегальной разведки? Единственным ответом будет — полный цейтнот, не хватило времени на разработку, обдумывание и обстряпывание такого варианта. Арест надвигался, становясь суровой реальностью. Спешить! Надо было обязательно спешить! Берджесс, так Берджесс!
Выход — или выезд — подсказал бывший контрразведчик, «четвертый» в «пятерке» — Энтони Блант: бежать только на одном из круизных кораблей, курсирующих между Англией и Францией по выходным. Там обычно не слишком соблюдали пограничные формальности. Если корабль идет под британским флагом, то документы проверяли в исключительных случаях. Судно, пусть и бросающее якорь в портах Франции, считалось территорией Соединенного Королевства, в котором предпочитали не тревожить собственных граждан. И пара солидных джентльменов вряд ли привлечет внимание пограничников.
Берджесс взял два билета на круизный корабль. Он был относительно спокоен: советское контрнаблюдение подтвердило — МИ-5 следит за Маклейном только в Лондоне, оставляя подозреваемого в покое уже на железнодорожном вокзале, откуда он отправлялся к семье на уик-энд. В загородном доме в графстве Кент за Маклейном не наблюдали. Куда отсюда сбежишь? К тому же в пятницу 25 мая Дону исполнялось 38 годков. Предстояло отпраздновать день рождения в кругу семьи.
На взятой напрокат машине Гай добрался в пятницу вечером до Маклейнов. Громко представился прекрасно знавшей его Мелинде коллегой Дона по Форин Оффису Стайлом. Жена поняла: может, в доме установили прослушку. А вот чего не знали два друга — будущих беглеца: в понедельник 28 мая Дональда Маклейна должны были вызвать на первый допрос. И то, что они вовремя успели, сбежали — чистое везение, случайность. Немного посидели за столом, Мелинда уложила спать двух сыновей. И Дональд на прощание их, спокойно уснувших, расцеловал. В прихожей он громко сообщил беременной супруге, что они со Стайлом выпьют по кружке в баре и он вернется.
Чудом, опять-таки чудом, сменяя друг друга за рулем, они успели в Саутгемптон прямо к отходу круизного судна. Берджесс бросил машину на пристани: какая парковка, корабль уже отдавал швартовые. Ночь на корабле и вот он — французский городок-красавец Сен-Мало. И тут же на такси до города Ренна, на поезде до всегда в густых шумных толпах парижского вокзала Монпарнас, оттуда до вокзала поменьше —
