Тем не менее и в этой партии не все было ладно. Борьба между сторонниками двух ее фракций: «Хальк» (перс. «народ») и «Парчам» (перс. «знамя») – порой была довольно острой. Это хотя и затрудняло работу нового правительства, но в целом не останавливало исполнение намеченных стратегических планов. Конечно, сказывалось отсутствие опыта, примеров подобного развития такой же восточной страны, медлительность в формировании органов власти на местах, в частности отдаленных от центра, нехватка подготовленных, грамотных кадров.
Крестьяне кишлачной зоны, особенно ее горных районов, находились под жестким контролем бандитов. Они вынуждены были во всем подчиняться местным исламским комитетам (органы власти на местах, организованные мятежниками на контролируемых ими территориях). Не имея истинной информации о положении в государстве, они не всегда правильно воспринимали социально-экономические реформы правительства. Например, боясь последующих репрессий со стороны душманов, некоторые из них отказывались брать конфискованные у феодалов земли, не отдавали своих детей на службу в национальную армию.
Эти забитые нуждой крестьяне, даже находясь в нищете, не принимали гуманитарную помощь, потому что ее оказывало правительство. За контакты с представителями центральной власти, за предоставление временного приюта членам банды другой партийной принадлежности и многое другое их жестоко наказывали вплоть до убийства.
О степени нищеты крестьян отдаленных кишлаков говорит, в частности, тот факт, что летом и зимой они вынуждены были носить одну и ту же одежду. Я видел пленных афганцев, обутых в зимнее время в простые галоши. Многие из них были больны гепатитом и другими болезнями.
Проезжая как-то по окраине Кабула из дворца Чихиль-Сутун, я обратил внимание на группу девочек, играющих возле своего глинобитного домика. Был февраль, на улице еще достаточно свежо, в тенистых местах лежал оледеневший грязный снег. А девочки были легко одеты, ножки – голые и без какой-либо обуви – казались какими-то синими. У меня как отца сжалось сердце, однако ничем помочь им я не мог. Когда я вспоминаю Афганистан, этот эпизод до сих пор вспыхивает перед моими глазами.
Форсирование лидерами страны некоторых социальных реформ, иногда вопреки традициям и исламским канонам, вызывало отрицательную реакцию отсталых и безграмотных дехкан.
ПОЧЕМУ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ ВВЕЛ СВОИ ВОЙСКА В АФГАНИСТАН
Военно-политическая обстановка в ДРА и вокруг нее
Правомерность и целесообразность ввода наших войск в ДРА до сих пор является предметом споров. Однако скажу сразу: это важное и ответственное решение было продиктовано прежде всего интересами национальной безопасности Советского Союза.
Известно, что лидеры Афганистана неоднократно, начиная с марта и по декабрь 1979 г., обращались с просьбой к руководству СССР об оказании им военной помощи, ссылаясь при этом на двусторонний договор от 5 декабря 1978 г. «О дружбе, добрососедстве и сотрудничестве». И каждый раз с нашей стороны следовал категорический отказ. И все-таки это решение было принято, но не спонтанно, а после долгого и всестороннего анализа политической обстановки у нашего южного соседа и вокруг него, когда угроза Афганистану и Советскому Союзу извне стала реальной. После прихода к власти Хафизуллы Амина, представлявшего в ЦК НДПА халькистов, в стране развернулись массовые репрессии, породившие большую напряженность в обществе и армии. Об их масштабах свидетельствуют факты: за период с сентября по декабрь 1979 г. без суда и следствия было уничтожено более 600 членов НДПА, военнослужащих и других лиц, подозреваемых в антиаминовских настроениях. Фактически все шло к ликвидации партии. Кроме этого, подверглось преследованию духовенство, игнорировались исторические традиции племен.
По согласованию с Амином стали распространяться слухи, порочащие Советский Союз и наших военных советников. Даже устранение из партии и правительства Тараки якобы произошло с одобрения СССР. Сам же Амин начал укреплять связи с лидерами правомусульманской оппозиции. В стране и вооруженных силах ширилось недовольство. Стали появляться многочисленные листовки, в которых разоблачался антинародный характер режима и содержались призывы к борьбе с кликой Амина. В стране сложился антиаминовский фронт.
Так, афганским спецслужбам было запрещено работать против посольства США в Кабуле. 27 сентября 1979 г. Амин обратился к поверенному США в ДРА с предложением улучшения взаимоотношений, а спустя два дня в Нью-Йорке афганский министр иностранных дел Ш. Вали выразил то же самое официальным лицам США. Это дало повод снова подозревать Амина в связях с ЦРУ США. (Ранее в ЦК НДПА были озвучены его расписки в получении денег от этого ведомства. Тогда Амин объяснил этот факт тем, что он вынужден был обманывать американцев, поскольку ему были нужны деньги для оплаты своей учебы.)
В этих условиях с целью недопущения победы контрреволюции в Афганистане или политической переориентации Амина на Запад руководством Советского Союза было решено «продолжить активно работать с руководством НДПА и ДРА, делать все возможное, чтобы не допустить контрреволюции, не давая Амину считать, что мы не доверяем ему и не желаем иметь с ним дело. Контакты с Амином использовать для оказания на него соответствующего влияния и одновременно для дальнейшего раскрытия его планов. При наличии фактов, свидетельствующих о начале поворота Амина в антисоветском направлении, внести предложения о мерах с нашей стороны» (из записки ЦК КПСС).
Между прочим, в то время СССР уже было известно, что американцы на основе своих контактов с Амином пришли к выводу о возможности изменения с его стороны политической линии в благоприятном для Вашингтона направлении. Они не ошибались: вектор внешней политики Амина действительно развернулся в сторону укрепления отношений прежде всего с США.
Чтобы вникнуть в сложившуюся ситуацию в ДРА и вокруг него, обратимся к теме совещания Политбюро ЦК КПСС, описанной А.А. Ляховским2в его книге «Трагедия и доблесть Афгана» (согласно архивным данным): «8 декабря 1979 года в кабинете Л.И. Брежнева состоялось совещание… На нем долго обсуждалось сложившееся положение в Афганистане и вокруг него, взвешивались «за» и «против» ввода войск. Озвучивались предпринимаемые ЦРУ США усилия по созданию «Новой великой османской империи» с включением в нее южных республик из состава СССР; отсутствие на юге надежной системы ПВО, что в случае размещения в Афганистане американских ракет типа «Першинг» возникает угроза многим жизненно важным объектам нашей страны, в том числе космодрому Байконур; возможность использования афганских урановых месторождений Пакистаном и Ираном для создания ядерного оружия; установление в северных районах ДРА власти оппозиции».
Окончательное решение и на этом совещании не было принято.
В то же время представители посольства США в Кабуле предупредили афганских лидеров, что они сделают все для укрепления своих позиций в регионе и активизации блока СЕНТО3. Соответствующие переговоры провели премьер-министры Англии (Д. Каллаган) и Индии (М.Р. Десаи). После встречи президента США Д. Картера и китайского руководителя Дэн Сяопина начались поставки мятежникам вооружения из Поднебесной.
Пакистан разработал план прямого вооруженного вмешательства в Афганистан, захватив вначале Кандагар и перекрыв дорогу на Кабул и Герат. В целом Пакистан не претендовал на афганские территории. Ему нужно было официальное признание Афганистаном «линии Дюранда» как государственной границы4.
Началось усиление военного присутствия США в Персидском заливе и Индийском океане, а также создание сил быстрого развертывания в юго-западной Азии. Было принято во внимание и заявление радикальных исламистов из числа оппозиции о том, что после их прихода к власти – а для этого у них в то время были благоприятные условия – они развернут борьбу «под зеленым знаменем ислама» на территории советских среднеазиатских республик.
Нельзя было проигнорировать и свершившуюся революцию в Иране и приход к власти в феврале 1979 г. исламского фундаменталиста шиитского толка аятоллы Хомейни, серьезно осложнившего обстановку в регионе. Политический курс нового руководства Ирана предусматривал разрыв всех отношений с США и ликвидацию на своей территории иностранных военных баз, не теряя при этом своего влияния в нефтеносных районах Востока. В этой ситуации американцам ничего не оставалось, как восполнить утрату Ирана Афганистаном, переместив туда свои военные объекты и сохранив выгодные в геополитическом плане позиции. При этом военно-политическая ситуация, сложившаяся в Афганистане и вокруг него, благоприятствовала американцам и позволяла совершить эту передислокацию довольно спокойно (нестабильная обстановка в ДРА; армия представляла собой военную организацию еще старого образца; сложившееся к тому времени отношение к новой власти со стороны Китая, Индии и арабских стран; а оппозиция уже находилась на тот период в финансовой и военной зависимости от США). Увеличение американских авиационных сил в Персидском заливе и на острове Диего-Гарсия также создавало угрозу центрам добычи нефти, газа и угля в Сибири, поскольку имевшаяся в то время система ПВО и на этом направлении не была еще достаточно надежной.
