Две копии знаменитого «Дискобола» в одном и том же зале представляют собой одну версию красоты мужского тела; совсем другой идеал воплощен в так называемом «Эллинском принце», величественной бронзовой статуе человека впечатляющих физических данных, опирающегося на посох. В этом же зале вы увидите «Девушку из Анцио», прекрасную мраморную девушку в тунике, ниспадающей красивыми складками. Некоторых посетителей привлекает бронзовая фигура сидящего боксера, отдыхающего после схватки. Его разбитые уши и тело, покрытое шрамами, а также наклон головы, словно он смотрит вверх на невидимого друга, переданы удивительно реалистично.
В первом зале музея находится необычный экспонат – мумия маленькой девочки, найденная недавно в одном из пригородов Рима. Предполагается, что ее родители были египтянами или долго жили в Египте. Мы упоминаем о ней вовсе не для того, чтобы порекомендовать осмотреть ее, а как раз наоборот – эта маленькая мумия с игрушками, лежащими рядом, вызывает острую жалость, и, увидев ее в первый раз, мы испытали самый настоящий шок. Теперь, проходя через этот зал, мы отводим глаза. Мы давно уже привыкли к виду мумий, но нам кажется – по крайней мере одному из нас, – что на эту лучше всего не смотреть.
Дополнение: турист, который еще не насытился зрелищем руин, может совершить две дополнительные экскурсии, которые займут у него два дня. В отличие от путешествия к этрусским могилам он может добраться до места назначения пригородным транспортом. Мы советуем ему совершить поездку в Остию, не очень популярный среди жителей Рима морской курорт, который в древности был не слишком процветающим морским портом столицы. Здесь на большой площади сохранились руины древнего города – башни, храмы, магазины и жилые дома.
Вторая ваша поездка будет в Тиволи, туда, где стояла вилла Адриана. Это – огромный комплекс сооружений, занимающий десятки акров и включающий в себя руины целой дюжины различных зданий. Среди них остатки библиотеки императора-интеллектуала и бани. Все это прекрасно дополняет озеро Канопус.
Обе эти экскурсии станут хорошими прогулками для детей, поскольку и в Остии, и в Тиволи много места, где они смогут вволю набегаться и порезвиться.
28 октября 312 года на поле, расположенном в милях десяти от Рима, друг напротив друга выстроились две армии. Позади защитников Рима лежали Тибр и Рим, но на этот раз они не могли укрепить свой боевой дух благородным чувством патриотизма. Противниками римлян были не дикие варвары, пришедшие разрушить их дома и погубить их семьи, нет, это были такие же люди, как и они. Дело их предводителя было столь же справедливо, что и дело генерала, защищавшего Рим. Сражение должно было ответить на чисто практический вопрос: кому править Западной империей? Битву, произошедшую в тот день, можно считать поворотным пунктом в истории всего западного мира.
Империя, за которую сражались соперники, давно уже не была великой. Диоклетиан разделил территорию, подчинявшуюся Риму, на две части. Каждой их них управлял свой август, а помогал ему специально назначенный цезарь, который и становился его наследником. Когда Диоклетиан удалился от дел, он оставил Восточную империю, которой до этого управлял лично, своему лейтенанту и цезарю, Галерию. Августом Западной империи был старый друг Диоклетиана, Максимиан; он с неохотой подчинился Диоклетиану и тоже подал в отставку. У Максимиана был сын, Максентий, но по административной схеме Диоклетиана молодой человек не имел права наследовать отцу. Максимиана сменил солдат по имени Константий Хлор, который был при нем цезарем.
Однако после того, как Константий Хлор умер в Британии, началась смута. Вместо того чтобы дожидаться, когда август назначит преемника, легионы Западной империи провозгласили своим августом сына Константия, Константина.
Молодой человек (а в ту пору ему еще не было двадцати) родился около 288 года в Сербии и годы, когда формируется личность, провел при дворе Диоклетиана. Рассказы о юности Константина полны небылиц, поскольку его биографы, преисполненные самых благих намерений, хотели доказать, что он человек благородных кровей. Однако он, скорее всего, был незаконным сыном своего отца. Его мать, если верить святому Амброузу, была дочерью владельца постоялого двора. Урожденная Флавия Елена, она приобрела славу императрицы и святой под своим вторым именем. На склоне лет она наслаждалась плодами необыкновенной карьеры своего сына.
Начало этой карьеры было отнюдь не безоблачным, ибо неожиданно возникшие соперники сразу же начали угрожать молодому, незаконно провозглашенному августу. Бывший император Запада, Максимиан, хотел посадить на престол своего сына. Ему можно только посочувствовать – он покорно последовал примеру Диоклетиана и отрекся от власти, подчинившись амбициям императора и отцовской гордости. Каково же было ему узнать, что сын его преемника решил сделать то, что было запрещено его собственному сыну!
Претенденты появлялись, сражались, вступали в союзы, погибали и терпели поражения в боях. Единственным человеком, не заинтересованным в захвате власти, был старый Диоклетиан. Удобно устроившись в роскошном дворце, который он построил для себя в Никомедии, он категорически отказывался от всех предложений вернуться на престол и установить в стране порядок. Ему было хорошо в Никомедии, и все тут.
Бывший император Максимиан, наконец, скончался, и одним претендентом на трон стало меньше. Буркхард рассказывает, что с его могилой происходили удивительные вещи. В начале VI века ее нашли в Марселе, где он и умер. Тело, заключенное в свинцовый гроб, осталось нетленным – но совсем ненадолго. К тому времени Константина стали считать спасителем церкви, а его врагов предали анафеме. Поэтому архиепископ города Арль повелел выбросить кости старика в море. Говорят, что море после этого долго бурлило – в знак протеста.
В конце концов, осталось два претендента – сыновья бывших августов. Константин и Максентий сошлись для своей последней битвы у Мильвианского моста. Но перед битвой Константин принял решение, которое повлияло на судьбу всего мира.
Тревожась об исходе сражения, он решил помолиться Богу тех своих подданных, которых все его предшественники жестоко преследовали. Он попросил Христа дать ему знак – победит он или погибнет. Ближе к вечеру пораженная благоговейным ужасом армия увидела на небе пылающий на фоне солнца крест, а рядом с ним слова: «С этим символом ты победишь».
Ночью Константину был дан еще один знак: к нему явился сам Христос с тем же горящим крестом. И, начертав на щитах своих воинов крест, Константин начал битву. Его солдаты сбросили войско бездарного Максентия в Тибр. Максентий утонул, и перед человеком, которого позже назовут Константином Великим, открылась дорога на Рим.
Церковь объявила Константина своим великим защитником и, разрушая храмы и дворцы предыдущих императоров, оставляла в целости и сохранности созданные им здания. Через двадцать лет после битвы у Мильвианского моста, когда Константин умер, христианский историк Евсевий рассказал о видении, явившемся императору перед сражением, и вскоре эта история превратилась в одну из самых великих легенд христианства. Тем не менее некоторые историки полагают, что сам Константин не был христианином в строгом смысле этого слова. Существуют рассказы о том, что он был крещен только на смертном одре, но доказательств этому нет, поэтому мы можем считать свидетельствами его веры только его деяния. Однако его поступки не отличались последовательностью.
Миланский эдикт, принятый в 313 году, провозглашал терпимость в вопросах веры. Для религии, которая при Диоклетиане терпела самые жестокие за все 250 лет своего существования гонения, этот указ стал настоящим триумфом, но это вовсе не означало, что с язычеством покончено. Константин не запретил другие религиозные культы, и широта его взглядов свидетельствует как раз о том, что он не был христианином, поскольку в первые века своей легальной деятельности христианская церковь не терпела инакомыслия даже в своих собственных рядах.
Константин активно строил церкви. Базилика Святого Петра, Латеран, церковь Святого Павла и многие другие свидетельствуют о том, что он поддерживал христианство. Но на его Триумфальной арке, которая до сих пор высится рядом с Колизеем, изображены языческие символы. Еще одно дошедшее до нас сооружение, огромная базилика рядом с Римским форумом, по своему характеру не является христианской. Ее обычно называют базиликой Максентия, но закончена она была при Константине.
С практической точки зрения трудно объяснить ту поддержку, которую Константин оказывал презираемой доселе вере. Конечно, христиан к тому времени было уже довольно много, но они вовсе не составляли большинство населения. Мы можем предположить, что на него сильно повлияли взгляды матери или он искал веру, которая вдохнула бы свежие силы в деградировавшую и распадающуюся империю, но все это только догадки.
