направлению, вместо честного и безусловного выполнения приказа Ставки от 7 ноября 1941 г. об активной обороне Севастополя и Керченского полуострова всеми силами и приказа Ставки от 14 ноября 1941 г. «удержать Керчь во что бы то ни стало и не дать противнику занять этот район», самовольно, в нарушение приказов Ставки и своего воинского долга, отдал 12 ноября 1941 года преступное распоряжение об эвакуации из Керчи в течение двух суток всех войск и оставлении Керченского района противнику, в результате чего и была сдана Керчь 15 ноября 1941 г.
Кулик по прибытии 10 ноября 1941 года в Керчь не только не принял на месте решительных мер против пораженческих настроений и пораженческого командования Крымских войск, но своим пораженческим поведением в Керчи только усилил пораженческие настроения и деморализацию в среде командования Крымских войск.
Такое поведение Кулика не случайно, так как аналогичное его пораженческое поведение имело место также при самовольной сдаче в ноябре 1941 года города Ростова без санкции Ставки и вопреки приказу Ставки.
За все эти преступные действия Государственный Комитет Обороны отдал Кулика Г.И. под суд. Специальное присутствие Верховного суда СССР установило виновность Кулика Г.И. в самовольной сдаче Керчи в ноябре 1941 года, вопреки приказам Ставки, в преступном нарушении им своего воинского долга, во внесении деморализации в войска Керченского направления.
Кулик Г.И. признал себя виновным в предъявленных ему судом обвинениях. Суд приговорил лишить Кулика Г.И. званий Маршала и Героя Советского Союза, а также лишить его орденов Союза ССР и медали «XX лет РККА». Кулик Г.И. обратился в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой об отмене приговора. Президиум отклонил просьбу Кулика Г.И.
Кроме того, ЦК ВКП(б) стали известны также факты, что Кулик во время пребывания на фронте систематически пьянствовал, вел развратный образ жизни и, злоупотребляя званием маршала Советского Союза и зам. Наркома Обороны, занимался самоснабжением и расхищением государственной собственности, растрачивая сотни тысяч рублей из средств государства.
В силу всего этого Политбюро ЦК В КП (б) постановляет:
1. Исключить Кулика Г.И из состава членов ЦК ВКП(б).
2. Снять Кулика Г.И. с поста зам. Наркома Обороны Союза ССР.
Секретарь ЦК ВКП(б) И. Сталин».
На самом деле исключение из ЦК оформили опросом членов Центрального комитета тогда же, но провели как решение пленума и просто включили в материалы январского пленума 1944 года.
Но и это еще не было катастрофой. Григорий Иванович верил, что рано или поздно старые грехи ему простят.
В январе 1944 года Кулику подобрали должность второго заместителя начальника Главного управления формирования и укомплектования войск Красной армии.
Управлением (вместо отправленного на фронт Щаденко) руководил генерал-полковник Иван Васильевич Смородинов, который прежде был управляющим делами Наркомата обороны, заместителем начальника Генштаба. Иначе говоря, до войны заместитель наркома и маршал Кулик был для Смородинова недосягаемым начальством. Теперь роли переменились. Разумеется, бывший подчиненный не испытывал добрых чувств к бывшему маршалу и не упускал случая пожаловаться на своего заместителя.
Впрочем, поначалу казалось, что опала Кулика заканчивается. Впервые за всю войну он был награжден орденом Красного Знамени, и в наградном листе Смородинов назвал его «опытным и всесторонне подготовленным генералом».
Постановлением президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года ему вернули два ордена Ленина и три ордена Красного Знамени, полученные до войны.
На следующий год, в феврале сорок пятого, Кулик получил еще один орден Ленина.
А потом настроения опять изменились. И генерал Смородинов докладывал заместителю наркома обороны Булганину:
«Изучая внимательно на протяжении года работу и личное поведение т. Кулика, прихожу к выводу о необходимости немедленно снять его как не соответствующего должности».
Конечно, это не была инициатива начальника Главного управления. Все, что касалось бывшего маршала, докладывалось лично Сталину. В начале июля 1945 года Кулика сняли с должности «за бездеятельность» и зачислили в распоряжение Главного управления кадров Наркомата обороны.
9 июля (сразу после войны, когда других награждали и повышали) поставлением Совнаркома Кулика опять понизили в звании до генерал-майора и — что было опаснее всего в те годы — исключили из партии.
19 июля он получил новое назначение — заместителем командующего Приволжским военным округом. Отъезд из Москвы не означал, что его оставили в покое. Совсем наоборот. Он продолжал служить, а в Наркомате (затем Министерстве) госбезопасности продолжали следствие по его делу.
Летом следующего года комиссия Наркомата обороны сочла уровень боевой и политической подготовки в округе неудовлетворительным. К бывшему маршалу были и личные претензии. Кулика обвинили в том, что он вместо службы увлекался тем, что стрелял по уткам из пулемета, установленного на самолете «У-2». Так он охотился.
28 июня 1946 года генерал-майор Кулик был уволен из рядов вооруженных сил в отставку.
Но самое страшное ждало его впереди.
Семейные дела маршала Кулика сложились неудачно. Его первой женой была Лидия Яковлевна Пауль, пишет Владимир Карпов. Познакомились они в Ростове-на-Дону, где служил Григорий Иванович. У них родилась дочь Валентина.
В 1930 году Кулик на курорте познакомился с Кирой Ивановной Симонич и сразу влюбился в признанную красавицу. Он развелся и женился на Кире Симонич. Ее отец был обрусевшим сербом. Рассказывают, будто он был графом и после революции его расстреляли чекисты. Ради Кулика Кира Ивановна оставила мужа и сына Михаила. В 1932 году у Куликов родилась дочь, которую назвали Кирой — в честь матери.
Соседями в доме была семья Гамарников. Когда 31 мая 1937 года заместитель наркома обороны и начальник Главного политуправления Красной армии Ян Борисович Гамарник застрелился, а его вдову с дочерью выселили, Кулик присоединил освободившуюся квартиру к своей.
Кулик, конечно, не подозревал о том, что телефонные разговоры его новой жены давно прослушивались. Еще до брака с Куликом, когда Кира Ивановна жила в Ленинграде, чекисты за ней следили, потому что она, по мнению чекистов, «вела свободный образ жизни, была знакома с иностранцами».
Ее тайно арестовали по личному приказу Сталина. Занимался делом Киры Кулик заместитель Берии и будущий нарком госбезопасности Всеволод Николаевич Меркулов, который увлекался драматургией и писал пьесы на современные темы под звучным псевдонимом Всеволод Рокк.
Эта история всплыла во время суда над Берией в 1953 году. Его спросили:
— Почему вы отдали распоряжение Меркулову похитить Кулик-Симонич?
— Я получил небольшую сводку о Кулик, — рассказывал Берия. — Вернее, я попросил, чтобы мне дали о ней сводку. Получив сводку, я показал ее Сталину. Мне было приказано изъять Кулик-Симонич, и так, чтобы об этом никто не знал. Получив такое указание, я вызвал Меркулова и Влодзимирского
